Нелюбимая жена. Новое счастье попаданок
Шрифт:
Вера была далеко не первой. Поначалу кажется, что невозможно одолеть красивую, умную, характерную девицу. Ан нет, в его игре ломаются все. При помощи ласки, комплиментов, умелой заботы он втравливал себя в душу красавицы, завладевал сердцем, ну а потом уж брался за дело. Тут похвалишь, там сморщишь нос, потом сделаешь комплимент или отправишь букет на работу, чтоб все коллеги заценили, домой придет — угостишь дешевеньким супом собственного приготовления. Прости, любимая, если что-то не так. Я очень старался. Тебе вкусно? И не важно, что вы оба видите полусырую куриную ногу в окружении тухловатой капусты. Ты-то улыбаешься, а девушка отводит взгляд в сторону, боится огорчить, расстроить замечанием, хвалит и жрет, что поставил ей хозяин… положения. Именно этот процесс Илья и называл
Затем в ход все чаще шли придирки. И под конец девушке казалось, будто она сходит с ума. Главное, еще в начале отношений избавить жертву от близких родственников и подруг. Это тоже не так сложно, как кажется. Тогда и спасать жертву будет сначала некому, а потом и спасать собственно некого будет. Нервный срыв, суицид, под машину попала или поскользнулась на улице неудачно. Всякое может случиться. Главное, он-то вреда никому не желал. Кто угодно может подтвердить. Наоборот, проявлял всяческую заботу. Вон, даже цветы на работу присылал. Встречал, переживал, осыпал любовными милыми смс-ками. Это на глазах у других, а вот дома! Он и публичных скандалов никогда не устраивал, лишь только уходил молча, если женщина выбирала ему фасоль не того сорта, что он хотел. И тогда его искали несколько дней, бывало и с работы увольняли за прогулы — это все к лучшему. Денька через три он возвращался домой как ни в чем не бывало. Иногда каялся, иногда сам выслушивал извинения.
Нет, Вера с точки зрения Ильи была редкая дрянь! Вырвалась из его лапок в последний момент. Характер начала выказывать. Остаётся только догадываться, что у нее там в голове перетряхнулось. И, самое главное, из их квартиры никак не съедет. Вот же гадина какая! И не важно, что Вера сама заработала на эту квартиру, оформила-то она ее на Илью! Этого тоже было не так просто добиться, процесс дрессировки тогда ещё только начался. А теперь придется начинать все сначала. Нет, нельзя было бить Веру по голове. Нужно было или подождать, пока жена где-нибудь сдохнет, или уж убивать наверняка. Теперь-то уж шанс упущен, в полиции слишком хорошо знают, что у них в семье происходит. Да и шанс-то был призрачный, а Илья не любил рисковать. Всех своих жертв он губил, не прикасаясь к ним физически. Девочки все делали сами, сами отдавали ему заработанное, сами переоформляли на парня всякие мелочи вроде машины, сами свои жизни заканчивали. Главное, что? Правильно дрессировать. Довести до ручки можно кого угодно, только следов не оставить, не в переписке, нигде. Вот только с Верой ему не повезло — перестарался! А все почему? Она отбилась от рук, денег для него своих пожалела. Ничего, он ее накажет и за это, и за полицию, и за все остальное. Вот мама приедет, и совместными усилиями они прижмут эту дряньку к ногтю!
Родители Ильи не догадывались о его "развлечениях". Им казалось, что сыну просто катастрофически не везёт с девушками. Не одно, так другое. Все какие-то ему попадались девушки малохольные и нервные. Сначала вроде ещё ничего, а потом — страх берет! Стройнеют до состояния сушёной воблы или, наоборот, толстеют до неприличия, дёргаются, нервничают и… погибают. Проклятый у них сын, что ли? Ещё чуть и на всю жизнь останется бобылем. Мама Ильи даже к бабке-гадалке ездила втайне от мужа, чтоб порчу с сыночки снять. Да только на порог ее там не пустили. Странные они, эти бабки. Зато сын вскоре женился, ох и радовалась тогда мать Ильи! А уж отец! Скорей бы детишек им завести. Что Вера медлит? Все работой отговаривается! Повариха, а нос задрала до небес! Одну книгу рецептов, небось, выучила наизусть, в ресторан пристроилась. Знаем мы, как это бывает у молодых и красивых, а нос задрала! Высокая кухня по мнению свекрови ничем не отличалась от обычной, разве что рецепты шли поподробней, да в блюда добавляли кучу всякой ненужной там дребедени. И зачем тарелки так украшать, а блюда выкладывать по-особенному? Глупости все это.
Вот она приедет и как наподдаст невестке, та сразу за ум возьмётся! Готовить она не хочет для мужа, в квартире развела конюшни, носки к полу прилипают — так сказал сын. Илья никогда не стал бы врать матери и дергать ее понапрасну, значит, и вправду беда с этой его Верой! Женщина протирала
Ни разу их сын не был женат до Веры, но несколько раз оставался один-одинешенек после серьезных отношений. Мать его все время жалела, хоть Илья вовсе не выглядел убитым горем. Нет, он скорбел, но как будто только для виду. И отношения сына с девушками длились не больше двух лет. Избранницы Ильи сохли, чахли или, наоборот, странно толстели. Целая коллекция высушенных бабочек, если так вдуматься. И женщин-то Илья выбирал себе не простых, а ухоженных, состоятельных и красивых. С умом подходил к вопросу, как говорила его мать. Вот и Вера всегда была как с картинки, не считая последней их встречи с невесткой. Девушка напомнила свекру свою собственную иссохшую тень. По всему выходило, что Веру надо спасать, да только он как-то об этом не подумал, отвлекся. Что же происходит у сына в семье? Что творится? Если расписать на бумаге жизнь Ильи и события по датам, выходит уж как-то совсем дурно. Вот только он не привык видеть в своем собственном красивом и успешном сыне… маньяка. Или как модно теперь говорить, абьюзера. Да и зацепиться-то в общем не за что. Женщины Ильи гибли исключительно сами.
— Мать, нам надо хорошенько подумать. Что-то не ладно, — наконец смог он подвести итог своих тяжких отцовских дум. Поезд все стучал колесами, навевал особую ностальгию с привкусом грядущих и потерянных встреч, теплых семейных вечеров.
— Что тут думать? Очередная нахалка свалилась на голову нашего сына! Ни убираться, ни готовить, ни дом вести не умеет. Повар она! Видали? Муж перевел тяжёлый взгляд на жену и та сразу притихла. Она точно знала, что такой его взгляд хорошего точно ничего не сулит.
— Дело не ладно. Разобраться нужно. Которая это по счету?
— А то ты не знаешь! Твой сын женат в первый раз! Зря он так рано женился и на такой…
— Которая девушка по счету, с которой он долго встречается? Я уже запутался во всех этих Люсях-Марусях, — слукавил отец Ильи.
— Если считать с первого курса института, то пятая. Ты пойми, ему всего двадцать семь!
— Значит, пятая. Я не ошибся. Понял, принял.
— Чайку принести.
— Нет, тут чай не поможет.
— Лешенька, что с тобой?
— Пока ничего.
Решать судьбы других не так уж и сложно. Решить судьбу своего почти невозможно. Вот ты воспитывал, растил, доверял, кормил чуть не с ложки. И, выходит ошибся? Где-то упустил что-то важное? Но где? Илья просто не мог так поступать со своими женщинами, его сын всегда был хорошим. Расчеты все эти — глупость. Просто он сам помешался уже на работе, вот и стал подозревать близких. А главное кого? Сына! Своего собственного сына! Его Илюшку. Рехнулся, не иначе. Совпадения это все. Одна девица, другая, третья. Бывает. Не везёт Илюхе и все, совпало так. Впрочем, Алексей Викторович знал, что совпадения бывают только два раза, дальше уже — закономерность. И, что интересно, самые близкие люди никогда не догадываются о том, что их муж, брат, сын, отец или дочь — маньяки. Списывают проявления диагноза на странности. У всех они есть. Вот и он предпочел бы не догадываться ни о чем.
— Сладкую булку подай-ка мне, Маш.
— Булку? Странный ты сегодня, Лешенька. Может, лучше чаек, бутерброд, да с колбаской?
— Нет, не лучше.
— Ты не переживай так, я мигом приведу в чувства эту его Веру. А нет, так разведутся. Что такого? Браки нынче долго не держаться.
— Много ты понимаешь! Любовь — так до гроба.
— Какой ты романтик. Тебе с маком или простой крендель?
— Мне с чаем.
— Сейчас сбегаю за кипяточком, почаевничаем вдвоем.