Немцы в городе
Шрифт:
– Извините, мне на работу надо, – пробормотал я…
Вырулив к ремонтно-механическому, я еще издалека увидел столпотворение возле ворот в угловой зал. Точнее, в том-то и дело, что самих ворот как раз не было. Наши возбужденно размахивали руками и матерились, периодически оглядываясь на стоящий метрах в тридцати зелено-серый автопогрузчик.
– Что случилось? – зачем-то спросил я, словно что-то тут могло быть непонятным.
Викентьич посмотрел на меня как на идиота и ничего не ответил, просто сплюнул.
– Как
– Правильно понимаешь, – буркнул Викентьич. – Сейчас пойдешь в кузницу, за Вакулой и сварным. Они там сидят и, похоже, не знают ничего… А что это у тебя?
Я перехватил его взгляд и пожал плечами.
– Хрен его знает. Наверное зацепился за что-нибудь.
– Ну так посмотри, – с раздражением сказал Викентьич. – Мне еще только разборок с инспектором по технике безопасности не хватало. Все остальные удовольствия – вот они… – Он кивнул на проем в стене, за которым валялись искореженные ворота, и опять сплюнул.
Я распахнул куртку, расстегнул рубашку, осмотрел бок. Там был свежий розовый шрам, а вокруг запеклась кровь.
– И то хорошо, что не у нас схлопотал, – сказал Викентьич. В его голосе прозвучало явное облегчение. – Это двухнедельной давности, не меньше. Наверное, разбередил не до конца зажившую рану, вот она и начала кровоточить.
– Наверное, – сказал я. И почесал шрам, потому что он здорово зудел.
– Ты ж не расчесывай! – прикрикнул на меня Викентьич и я отдернул руку. – Потому и кровоточит, что ты расчесываешь. Так оно у тебя никогда не заживет.
– Ну да, – сказал я.
– А что хоть было-то? – с любопытством поинтересовался Викентьич. – На ножевую здорово смахивает.
– Да на гвоздь напоролся, – сказал я.
– Ясно.
Я стал застегиваться, а Викентьич продолжал меня разглядывать. Его взгляд был странным, словно он не верил собственным глазам.
– Чего?
– Да мышцы у тебя, словно совковые лопаты… Ну, эти, грудные. А говорил, в качалку не ходишь.
– Да я это, ну… дома отжимаюсь, в общем.
Мне здорово надоели все эти разглядывания и расспросы. Сначала тетка, теперь Викентьич.
– Ясно… Только другой робы все равно не получишь, будешь до завтра с этой своей кровью ходить. Я уже все прачечникам сдал, нового не получил еще.
– Ладно, похожу, – сказал я.
– Ну что там Аркадьич?
– Да обещал помочь.
– Я же говорил, нормальный мужик.
– Ну да. Только не раньше, чем завтра.
– Ясно… До завтра-то дотянешь?
– Да должен, вроде.
– Если что, скажешь. Попробую тебе что-нибудь найти.
– Договорились, – сказал я и побрел в кузницу…
Вечером позвонил Виталь.
– Может, хотя бы на выходные соизволишь оторвать зад от дивана? – без
– На озеро? – вздохнув, спросил я.
– Ну да. Затаримся пивом, поплаваем… Ты там много заработал, на этом своем «Текстиле»?
– Целую кучу, аж не унести, – сказал я. И поскольку Виталь молчал, ожидая продолжения, сказал: – Не знаю, получится ли. Там у нас сплошные авралы… Боюсь, как бы не припахали поработать в субботу, внепланово. Ты бы позвонил в субботу, а?
– «У нас»… «внепланово»… – проворчал Виталь. – Работяга хренов. Ладно, договорились. Отбой…
Я пошел на кухню и сожрал где-то два кило зельца. Мог бы оприходовать и больше, но надо было оставить что-то на ночь и на завтрак, поэтому приходилось экономить. От неожиданной двадцатьпятки осталось всего около трояка – особо не разгуляешься.
Я выпил стакан кипятка и только тогда вспомнил, что опять не купил хлеба. А потом подумал, что на хрен этот хлеб вообще нужен, от мучного только разжиреешь, и пошел в отцовский кабинет, дрыхнуть.
– Так до сих пор и точишь? – спросил Викентьич.
Я выключил наждак и снял очки.
«Прощай, от всех вокзалов поезда уходят в дальние края; прощай, мы расстаемся навсегда под белым небом января», – пел Лещенко.
– Ну так не дают же. То ворота, то еще чего.
– Сколько их всего?
– Сто.
– А сделал сколько?
Я посмотрел на ящики.
– Половину примерно. Сейчас сосчитаю.
– Да ладно, – сказал Викентьич, – это я так.
Он уже выходил, когда я спросил:
– Слушай, можно я по-быстрому на склад сгоняю?
– Зачем тебе?
– Да хочу посмотреть. Ну, будущее место работы… – И добавил на всякий случай: – Вдруг мне там не понравится, так я тогда лучше у вас останусь.
– Ну посмотри, – сказал Викентьич. – Да, слышь… Вернешься, давай сразу в кузницу, там Вакуле подсобить нужно. – Он заметил, что я посмотрел на ящики, и махнул рукой: – Подождут прутки, потом доточишь…
Я с усилием и скрипом открыл упругую, на мощной пружине, дверь, и попал в темный коридор. Постоял с десяток секунд, ожидая, пока глаза привыкнут после яркого солнечного света.
По лестнице быстро спустился мужик в костюме и очках. Я посторонился, давая ему пройти, но он остановился передо мной и спросил:
– Вы к кому?
– Да просто посмотреть. Я, наверное, работать у вас буду.
Он осмотрел меня с головы до ног.
– Кем?
– Грузчиком, наверное.
– А-а-а… тогда вам не сюда надо. Обойдите здание, там с торца есть еще одна дверь. Это вход на склад. Или идите на автомобильную рампу, она с противоположной стороны. Найдете мужчину с бородкой, он вам все покажет и объяснит. Он начальник смены.