Немецкие шванки и народные книги XVI века
Шрифт:
Потом пастор переменил тему и принялся проповедовать о сотворении первого человека, говоря: «Милые прихожане, всемогущий Бог, сотворив небо и землю, счел нужным создать человека, свалял ком глины, придал ему человеческий образ и прислонил к забору, чтобы он подсох». Услышав это, плутоватый крестьянин громко засвистел. Пастор услышал и спросил: «Как, мужичок, ты думаешь, я лгу?» — «Нет, сударь, — ответил крестьянин, — только кто же делал забор, коли на земле еще не было человека?»
Говорят: каков поп, таков и приход.
14
О двух ландскнехтах, вместе отбывших на войну
Два добрых приятеля вместе отправились на войну, и, как это часто бывает, после освидетельствования и присяги одного послали туда, другого сюда, так что два приятеля разлучились
По дороге домой оба ненароком встретились, день-другой шли вместе и вели при этом разные разговоры о своем житье-бытье. Один очень разбогател, заимел много денег и драгоценностей, а другой так и остался ни с чем. Вот и начал богатый издеваться над ним, говоря: «Как же это так случилось, что ты ничего не раздобыл?» Бедный сказал в ответ: «Я обходился моим жалованьем, не играл, не отнимал у бедных крестьян их пожитков, очень уж мне было жалко бедняков». А богатый сказал: «Не иначе как ты из тех воинов, которым Иоанн проповедовал в пустыне, они, мол, должны довольствоваться своим жалованьем». Бедный ответил: «Да, я полагаю, это было бы не худо». На что богатый сказал: «Нет, любезный братец, те времена миновали, теперь все по-другому. Коли ты жалостлив и не возьмешь своего, так весь век ничего и не получишь; ты поступай как я. Я вот не упускал случая очистить чужой сундук, не брезговал и другими кознями; надо брать, что попалось под руку, и никому не давать спуску». Бедный принял эти речи к сведению.
Случилось так, что на ночь им обоим отвели одну комнатку, и бедный заприметил, куда богатый положил свой мешок и свои драгоценности, тихонько встал среди ночи, вытащил у богатого золотую цепочку, десять гульденов денег и дал стрекача, не успело рассвести. Утром его приятель проснулся, увидел, что братца след простыл, сразу заподозрил неладное, схватил свою мошну, глянул и недосчитался цепи и денег. Тогда он кинулся вдогонку за своим дружком, настиг его в Нюрнберге и велел схватить его.
Когда почтенный совет призвал заключенного к ответу, зачем тот украл цепь и деньги, обвиняемый ответил: «А он сам мне велел». Другой отрицал это, мол, нет, не велел, а обвиняемый настаивал на своем, мол, велел, да и только. Тогда господа советники потребовали от бедного обстоятельных показаний, как это его друг велел ему обокрасть себя. Бедный рассказал, что его товарищ учил его поступать, как поступает он сам, никого не жалеть, а брать все, что попадет под руку. Вот он и обошелся с ним так, благо под руку попался ему сам его товарищ, ночевавший в одной комнате с ним. Тогда господа постановили: цепь надлежит вернуть, а деньги оставить, чтобы бедному было чем кормиться по дороге домой, а богатый пусть больше никого не учит, как разбогатеть.
15
О ландскнехте, который желал сказать своему капитану всего три слова
Бедный простодушный ландскнехт терпел превеликий голод; хоть в лагере было вдоволь провианта, у него не было денег, чтобы купить себе харчей. Вот и подвигла его нужда на то, чтобы попроситься к своему капитану — авось тот ему что-нибудь даст. А капитан созвал к себе в это время важных гостей, и денщики не впускали беднягу ландскнехта. А так как тот не отставал и умолял впустить его — он-де должен сказать капитану всего три слова, — то среди денщиков нашелся один проныра, которого подмывало узнать, чего же можно добиться тремя словами; вот он и доложил капитану подробно о назойливом просителе. Капитан и его гости, изрядно выпившие, сказали: «Пусть войдет! И если он скажет больше трех слов, мы велим заковать его в кандалы».
Когда солдат предстал перед капитаном, тот спросил его: «Чего ты желаешь добиться тремя словами?» Ландскнехт ответил: «Денег или отпуска». Тогда капитан рассмеялся вместе со своими гостями и выдал ему в награду жалованье за месяц вперед.
16
О портном, которому жена купила колобков вместо клубков
У старого скупого портного была молодая красивая жена, которой он никогда не покупал никаких лакомств. Однажды он дал ей денег и велел купить ему клубков, а была как раз Пасха, когда продаются отменные горячие яичные колобки. И когда ражая молодая бабенка проходила мимо добрых свежевыпеченных колобков и почуяла их аппетитный запах, на нее напала такая охота отведать их, что она не удержалась, купила на все деньги колобков и принесла их домой. Муж рассердился и сказал: «Я же велел тебе купить клубков».
Настала осень, мужу опять привалила работа, и он дал своей жене денег, чтобы та купила ему рюши. Жена пошла на базар, где продавались расхорошие груши, так что у ней не хватило сил пройти мимо, и она купила на все деньги груш. Когда она принесла их домой, муж опять вспылил и сказал: «Зачем ты принесла груши, когда я велел тебе купить рюши?» Женщина ответила: «Любезный хозяин, а мне послышалось „груши“. Муж подумал про себя: „Рюши-груши“, „груши-рюши“, как тут не ослышаться» — и опять угомонился.
Наконец, наступил День Святого Мартина, и портной послал свою жену купить платков. Женщина подумала: «Дважды ты обштопала своего мужа, а что двоится, то и троится» — и купила гуся. Когда она принесла гуся домой, муж удивился и сказал: «Жена, не велел ли я тебе купить платков?» На что жена ответила: «Опять-таки я ослышалась. Я думала, ты мне сказал купить полотков». [16]Муж рявкнул: «Нет, милая супружница, пора прочистить тебе уши, а то они у тебя с глушинкой». И он схватил хороший, тяжелый аршин и принялся бить свою жену по голове, приговаривая: «Клубки, колобки, рюши, груши, платки, полотки», и охаживал ее, пока она не закричала «караул» и не взмолилась: «Перестань, любезный муженек! Уши у меня прочистились, теперь уж я больше никогда не ослышусь». С тех пор она прилежно покупала все, что он приказывал, и никогда не путала названий.
17
Как некто делил со своей женой горе и радость
Жил-был один портной, мужчина сварливый, и ему никак не могла угодить жена, несмотря на всю свою верность и благочестие; он все время ссорился с ней, бил и трепал ее. На это обратило внимание начальство, и на некоторое время посадили его в тюрьму. А когда решили, что он достаточно наказан, готов взяться за ум и раз навсегда помириться со своей женой, его выпустили, но заставили поклясться, он, мол, перестанет колотить свою жену, никогда больше не обидит ее и будет делить с ней радость и горе, как того требуют супружеские обеты. Портной поклялся.
Пожил он с ней честь честью до поры до времени, а потом опять взбеленился и накинулся на нее; бить ее он не смел и потому хотел схватить ее за волосы. Женщина, однако, была для него слишком проворна и увильнула; тогда он запустил в нее ножницами и погнался за ней по двору, бросая в нее все, что подвернется под руку. Он смеялся, когда попадал в нее, и клял ее, когда промахивался. Так продолжалось, пока соседи не прибежали к ней на помощь.
Портного опять востребовали к начальству и осведомились, не забыл ли он, что дал клятву. Портной ответил: «Любезные господа, я не нарушал клятвы, я же не бил ее, а, как вы изволили приказать, делил с ней горе и радость, вот что я делал». А господа спросили: «Как это могло быть? Она принесла на тебя предлинную жалобу». Портной молвил в ответ: «Я хотел только малость оттаскать ее за волосы, но она ускользнула; вот я и погнался за ней, кидая в нее поленьями и вообще чем ни попадя; я попадал в нее себе на радость, а ей на горе, и я промахивался себе на горе, ей на радость. Так я и делил с ней горе и радость, как вы изволили приказать». Встречаются иногда такие сумасброды, что им и за год ничего не втолкуешь. Господа внушили ему строго-настрого, дабы он отнюдь не бил своей жены, не делил с ней горя и радости подобным образом, а смотрел, чтобы от нее не поступало больше жалоб на него, иначе ему не отделаться шутками.
18
О бедном дворянине, взявшем деньги взаймы
Один бедный дворянин занял деньги у крестьянской общины и дал письменное обязательство, не прибегая под покров сословных вольностей, своевременно уплачивать лихву, а в противном случае он попадает под арест или подлежит тюремному заключению. Однако дворянин пропускал срок за сроком, оставался глух к требованиям крестьян, и те взяли его под арест. А ему было на это наплевать; пока длился арест, крестьянам пришлось еще оплачивать его содержание. Так что с него были взятки гладки; вот они и нагрянули в Ротвейль, чтобы схватить его и посадить в тюрьму, если он не расплатится немедленно. Взяли и направили к нему своего человека, чтобы тот разыскал его, где бы он ни находился, и потребовал бы с него денег или упрятал его за решетку.