Немезида (пер. Ю.Соколов)
Шрифт:
– Сивер, она никогда не была счастливым ребенком.
– И ты винишь в этом себя?
– Я могла бы проявить больше понимания.
– Начать никогда не поздно. Марлена хотела этот мир – и получила его. Она стремилась научиться общаться с чужим разумом с помощью своих необыкновенных способностей – и добилась этого. И ты хочешь заставить ее отказаться от достигнутого? Ради твоего спокойствия она должна пожертвовать тем, чего ни я, ни ты даже представить себе не можем?
Инсигна рассмеялась, хотя в глазах
– Сивер, ты, наверное, и кролика сумеешь уговорить вылезти из норки.
– Ты думаешь? И все-таки мое красноречие оказалось бессильным перед молчанием Крайла.
– Тут были другие причины. – Инсигна нахмурилась. – Теперь уже это ничего не значит. Сивер, ты рядом, и это меня поддерживает.
– Это самый верный признак того, что я действительно состарился, – грустно сказал Генарр, – но я рад, что тебе спокойно ей мной. С годами мы начинаем искать не чего-нибудь эдакого, а покоя,
– Но в этом нет ничего плохого.
– В мире вообще нет ничего плохого. Должно быть, многие пары, испытавшие экстаз и страсть, но так и не нашедшие утешения друг в друге, в конце концов охотно согласились бы отдать все это за минуту покоя. Не знаю. Незаметный человек всегда незаметен, но и он умеет любить.
– Как ты, мой бедный Сивер?
– Эугения, я всю жизнь старался избежать этой ловушки, которая зовется жалостью к себе самому, и не надо вновь искушать меня ею, просто чтобы посмотреть, как я корчусь.
– Ах, Сивер, я хочу вовсе не этого.
– Ну вот, именно этих слов я и ждал от тебя. Видишь, какой я умный. И учти, когда тебе потребуется утешение, я буду рядом с тобой вместо Марлены. Конечно, если ты не станешь возражать против моего присутствия.
– Сивер, я этого не заслужила. – Инсигна пожала ему руку.
– Не старайся отказаться от моего общества под этим предлогом. Я намереваюсь посвятить тебе всю жизнь, и не пытайся остановить меня – я хочу принести тебе эту высшую жертву.
– Неужели ты не нашел никого достойнее?
– Я и не искал. Впрочем, женщины на Роторе и не обнаруживали особого интереса ко мне. К тому же что бы я делал с этой более достойной? Какая тоска – быть заслуженной наградой. Куда романтичнее оказаться незаслуженным даром, благодеянием небес.
– И в божественном облике спуститься ко мне, недостойной.
Генарр энергично кивнул.
– Вот-вот, именно так. Эта перспектива и вдохновляет меня.
Инсигна вновь рассмеялась – уже непринужденней.
– А ты тоже свихнулся. Знаешь, я этого как-то не замечала.
– О, во мне таятся неизведанные глубины. И когда ты узнаешь… конечно, в должное время…
Слова его прервал резкий звонок приемника новостей.
Генарр нахмурился.
– Ну вот, Эугения, только мы с тобой подошли к нужному месту – даже не понимаю, как это мне удалось, – и ты уже готова упасть в мои объятия,
– Кто это?
– Ты не знаешь его. Его вообще почти никто не знает. Я еще не встречал человека, более соответствующего понятию «отшельник». Леверетт работает в поясе астероидов – потому что ему нравится там. Когда же это я в последний раз видел старикашку?.. Впрочем, почему старикашку – ведь мы с ним ровесники… Видишь, печать – под мои отпечатки пальцев. Вообще-то, прежде чем это вскрыть, я должен попросить тебя выйти.
Инсигна немедленно встала, но Генарр жестом велел ей сесть.
– Эугения, не глупи. Склонностью к секретности пусть маются официальные инстанции. Я предпочитаю пренебрегать ею. – Он приложил к бумаге большой палец, потом другой – и на бумаге стали проступать буквы. – Хотелось бы знать, что бы мы делали без больших пальцев? – пробормотал Генарр и замолчал.
Потом, ни слова не говоря, передал Инсигне послание.
– А мне можно его читать?
Генарр отрицательно качнул головой.
– Конечно, нет, но я не возражаю.
Она пробежала его глазами и взглянула на Генарра.
– Чужой корабль? Собирается здесь сесть?
Генарр кивнул.
– Так здесь написано.
Инсигна встрепенулась.
– А что будет с Марленой? Она же там.
– Эритро защитит ее.
– Откуда ты знаешь? Может быть, это корабль инопланетян. Настоящих. Не людей. И Эритро не властна над ними.
– Для Эритро мы и есть инопланетяне, но планета прекрасно с нами справляется.
– Мне надо быть там.
– Но зачем?
– Я должна быть с ней. Идем со мной. Ты поможешь. Мы приведем ее в Купол.
– Но если пришельцы всесильны и злы, здесь будет небезопасно.
– Сивер, не время рассуждать! Прошу тебя. Я должна быть рядом с дочерью!
Они провели фотосъемку и теперь изучали снимки. Тесса Уэндел качала головой.
– Глазам не верю. Крутом пустыня. Кроме одного уголка.
– А разум повсюду, – нахмурилась Мерри Бланковиц. – Теперь, когда мы рядом, в этом сомнений нет. Пустыня здесь или нет, но разум присутствует всюду.
– Но интенсивнее всего под этим куполом? Так?
– Да, капитан. Там сигнал сильнее и даже имеет привычный вид Снаружи – вне купола – он немного другой. Я не понимаю, что это значит.
В разговор вмешался By.
– Нам еще не приходилось иметь дело с разумом, отличающимся от человеческого, так что…
Уэндел повернулась к нему.
– Значит, вы считаете, что разум, обретающийся за пределами купола, имеет нечеловеческую природу?
– Раз все мы согласны, что за тринадцать лет люди просто не могли источить ходами планету, ничего другого нам просто не остается.