Немезида
Шрифт:
– Дело касается солдата, который три дня назад поступил в боевую группу «Вервы».
– «Бесстрашный отряд»? И? О ком речь? – с нетерпением сказал он.
– Немезида. Понимаете, она беременна.
Мужчина в шоке открыл рот и с немым вопросом уставился на врача.
– Она сама догадалась только несколько дней назад и согласна на аборт. Даже требует его.
– Тогда все замечательно. Зачем вы ко мне приперлись? – зарычал оборотень.
– Понимаете, у нас с ней состоялся разговор, и она мне открылась, сказав, что ее зверски изнасиловали. Не будет ли это для
– Срок?
– Одиннадцать-двенадцать недель.
– Так, и что вы от меня хотите? – прошипел Артур Васильевич.
– Я считаю, что ей нужен психолог и отдых.
– Так, Немезида. Немезида. Вы что мне тут треплете? Психолог, психотерапевт и невролог отметили ее, как здоровую и уравновешенную особу, которая сперва думает, а потом, как танк, движется вперед. Да такой оценкой психики никого не одаривали наши врачи. А вы мне тут сказки рассказываете.
– Понимаете, у меня слабый дар эмпата, я могу понять состояние оборотня. И я клянусь вам, что у нее в голове бомба, которая взорвется в стрессовой ситуации. Я…
– Слушайте меня, уважаемая Агафья Петровна. Вы свои способности засуньте туда, откуда они у вас вышли! Делайте то, что пожелала Немезида. И… самое важное, вы выполните мой приказ. Вы уберете ей все, что необходимо для того, чтобы забеременеть. Вы поняли меня?
– Артур Васильевич, что вы такое говорите!? Я не могу этого сделать без согласия… – женщину перебили, не дав договорить.
– Ты не только сможешь, но и сделаешь! – заорал мужчина.
– Простите, но я отказываюсь, – сказала женщина, сдерживая слезы от слов бездушного монстра.
– Хорошо, пойдем другим путем. Агафья Петровна, вы хотите, чтобы ваш сын вылечился от недуга?
– Я?! Конечно! А разве это возможно? Ведь у него опухоль головного мозга.
– В наших силах предоставить вашему сыну сильную лефину, но за все нужно платить.
– Я знаю, что их услуги очень дорого стоят. Нереальные деньги. Я не смогу за всю жизнь заработать такую огромную сумму.
– И не нужно…
– Как так? – не понимая, спросила женщина.
– А так… С вас – выполнение моей просьбы, а мы лечим ребенка. И… плюс мои просьбы никогда не должны подвергаться анализу и недовольству с вашей стороны. Вы согласны?
Женщина на минуту закусила губу, представляя веселую улыбку своего мальчика, и решение было принято.
– Да!
– Вот и отлично! Когда операция? И сколько времени она займет? – со свирепым оскалом улыбнулся подполковник.
– Сегодня в шесть часов вечера. Длительность процедуры при удалении матки составляет от одного до трех часов, – четко сказала женщина.
– Отлично. И не забудьте все полностью удалить, чтобы она никогда не вздумала огорчать меня и полковника своей незапланированной беременностью. У нас тут боевая организация оборотней, а не родильный дом. Немезида нужна нам здоровой, сильной, но никак не беременной.
– Я поняла, – пролепетала доктор.
– Я буду у вас в девять часов вечера, чтобы узнать о проделанной работе.
– Хорошо, – промямлила женщина и вышла из кабинета.
Агафья Петровна стояла рядом с пациенткой, которая лежала на операционном столе. Девушка находилась в сознании, так как ей было сделано спинальное обезболивание.
Спинальная анестезия представляет собой метод местного обезболивания, при котором обезболивающее вещество вводится посредством поясничного прокола – «укола в спину». Она обеспечивает полное отсутствие восприятия болевых симптомов, но женщина при этом не спит (как при общем наркозе), а пребывает в сознании.
Агафья Петровна с ужасом смотрела на кровавые зажимы, пинцеты, ножницы, марлевые тупферы, кетгутовую лигатуру и корнцанги. Ее трясло от жестокости и несправедливости, которую она проявила, поставив во главе человечности и жизни других своего сына. Действительно, то, что сейчас они совершили с медсестрой, можно назвать зверством.
И девушка, которой была произведена операция, больше никогда не сможет забеременеть, хотя никаких предпосылок и показаний к этой чудовищной процедуре не было. Это жестоко.
Врач понимала это и проклинала себя, но ничего не могла с собой сделать. Ведь на кону стоял ее сыночек Родион, маленький пятилетний мальчик. У него рак мозга третьей стадии. Это предпоследняя степень развития злокачественного новообразования, представляющая серьезную опасность для здоровья малыша. Данный этап характеризуется быстрым темпом роста опухолевой массы и поражением окружающих здоровых тканей.
Состояние сына быстро ухудшалось, это обусловлено активным ростом опухоли, что приводило к повышению внутричерепного давления в отдаленных областях головного мозга. Родион жаловался на постоянные мигрени, частые головокружения, нарушение координации. Мать не могла слушать его постоянные просьбы помочь ему, ведь это не в ее силах. Каждую ночь она выла в подушку и рычала от бессилия. Ее ребенок умирал. А тут шанс…
– Что вы со мной сделали? – произнесла девушка.
Данный вопрос заставил женщину вздрогнуть и возненавидеть себя с еще большей силой.
– Я…
– Правду…
– У тебя открылось сильное кровотечение при повреждении крупных кровеносных сосудов во время операции, которое невозможно было остановить, поэтому я вынуждена была провести экстирпацию матки.
– Что… это… значит?
– Это удаление… удаление матки… – сказала Агафья Петровна, закусывая губу, чтобы не выдать своих эмоций.
– Как? Почему? Так не должно было произойти… со мной не может… – прошептала Елена, не обращая внимания на слезы, которые скатывались по щекам.
– Я сделала все, что можно… Прости, – с сожалением сказала доктор.
– Нет, я не понимаю… я ведь… малая сила должна была помочь. Вы обманываете меня, – обвиняюще сказала девушка.
– К сожалению, это был единственный вариант, чтобы ты жила.
– Жила… жила? – девушка истерически засмеялась, с силой сжимая боковины операционного стола. – Жить. А может, я не хочу жить, а вы влезли… А кто хочет, у того забирают жизнь. Ненавижу всех… ненавижу себя…