Шрифт:
ЮРИЙ ДМИТРИЕВИЧ ПЕТУХОВ
НЕМНОГО ФАНТАЗИИ
– Гы гляди у меня, нечисть болотная! Чтоб все по уговору было!
Илья Муромец выразительно поглядел на свой пудовый кулак, застывший перед носом трясущегося и жалкого Соловья-разбойника.
Соловей был невысок, в плохонькой, затертой до блеска одежонке какого-то басурманского покроя. За плечами у него в большущей холщовой суме висело что-то тяжелое, вроде сундука, но поменьше малость. Безбородое лицо с зеленоватым, как и положено нечистой силе, отливом выражало покорность и безнадежную усталость. На
"Вериги он, что ли, таскает?
– взглянув на кольцо, подумал Илья.
– Тьфу! Тоже мне - святой угодник!" К Соловью Муромец уваженья ни малейшего не испытывал. "Рази ж это Разбойник, туды его в корягу? Висит себе на суку и свиристит окромя шуму, от него никакого зловредства". Голой рукой взял полонника: волосьев из бороды натолкал в уши, чтоб не лопнули, - да прям с коня, не выная меча-кладенца из ножен, и сшиб с ветви злодея.
Дума эта не веселила седобородого богатыря. Получилось, что вроде бы сам провинился - этакого хлюпика князю на потеху добыл да в стольный град припео Правда, ради красного словца загнул служивым из дружины: мол, три дня и три ночи кряду единоборствовал с супротивником окаянным, насилу одолел - столько в ем силы колдовской накопилось. Но на душе от этого не становилось легче.
Семь дней добирался из тмутараканской погибели, из болота зловонного, и все чтоб мозгляка этого ко двору князь-Владимира, Солнышка Красного, доставить. Семь ден души хрестьянской живой не видал, а ентот срамник в одночасье седины богатырские осрамить могет! Не доверял Илья Соловью.
– У-у!
– гудел он на несчастного.
– Не нравишься ты мне, морда разбойничья. И где ж в тебе злоба лютая? И чего ж ты смиренный такой?!
А Соловей стоял, да глазами лупал, да все мешок свой ощупывал. "За добро боится. Будто не знает, что добро это нечистое для души удалой богатырской - тьфу! И ничто более".
– Ты щеки-то посильней раздувай!
– Муромец багровел от натуги, показывая на себе что к чему.
– Да пальцы в рот вкладай! Вот так. Эх, осина по тебе плачет, чертово семя! Из такой дали, все понапрасну, туды тя в корягу!
Но вот стражники секиры свои развели, и двери в хоромы княжьи распахнулись. Илья подтолкнул ладонью пленного и, разгладив сивую бородищу, шагнул вперед. Склонился в земном поклоне.
– Вот, княже! На потеху тебе Одихмантьича приволок. Не обессудь, уж ежели чего!
Князь сидел во главе стола, заставленного яствами, какие и за три дня не под силу было бы съесть гостям приглашенным. Высокие боярские шапки качнулись, одутловатые лица обернулись к вошедшим. Князь милостиво взмахнул платочком.
– Ну, давай, нечистая!
– Илья вполсилы, но от сердца хрястнул по заплечному мешку Соловья.
Там что-то захрипело. Соловей рухнул на колени... И засвистел.
– Зафиксирован второй сигнал от 07071-го. Первый, посланный семь оборотов планеты назад, оказался ошибочным и был вовремя прерван биоразведчиком. Место выбрано, - четко доложил 07072-й командиру многоцелевого трансметагалактического суперлайнера. Тот поглядел на пульсирующий экран входного контроля и протянул правую указательную присоску к кнопке с надписью "Автоматическая посадка"...
Редактор снял очки, отложил их в сторону, потер покрасневшую переносицу. Работы, как и всегда, было невпроворот.
– Пришельцы, - неопределенным тоном проговорил он и дружелюбно улыбнулся, - а в мешке что - передатчик какой-то? Так-так, первый сигнал, значит, был, когда его Илья заметил "на суку семь ден" назад, а второй... ясно.
Редактор скосил глаз и увидал у ног автора раздутый черный портфель.
– А это не рукописи случайно?
– В глазах его высветилась нешуточная тревога.
Автор придвинул портфель ногой еще ближе к себе, энергично замотал головой:
– Нет-нет, это так... кой-какие личные, знаете, вещички.
Редактор облегченно, ио так, чтобы это было не слишком заметно, вздохнул.
– Много работаете, наверное, давно не отдыхали?
Лицо автора было на самом деле землистым, зеленоватым даже. Такими бывают лица у людей или просиживающих ночи за письменным столом, или у неумеренно предающихся возлияниям. В последнее не очень-то верилось.
Автор смущенно пожал плечами, заерзал на стуле.
– Так, хорошо, ну а почему он у вас свистит? Что - сверхцивилизация инопланетная не знакома с радиосигналами или там, не знаю, еще каким-то более совершенным способом связи? Непонятно.
– Тут дело, видите ли, вот в чем, - засуетился автор, они, цивилизация эта, развивались совершенно по-другому. Этот принцип, видите ли, тут не свист, это что-то наподобие ультразвука, но... они сами его не воспринимают, только приборы. Сейчас я попробую объяснить.
Он быстро вытащил из кармана ручку и на листке бумаги начал рисовать какие-то схемы, стрелочки, писать что-то.
– Ну-у, зачем нам технические детали, - мягко остановил посетителя редактор, - разве в них суть? Тут в другом дело. Задача литературы - психология человека, образы, сюжеты, в конце концов. Даже в таком жанре... Постойте, мне кажется, что нечто подобное описываемому вами уже встречалось... Да и пришельцы не ново. А почему бы - не люди будущего, или, скажем, из параллельного мира, так это называют фантасты?
– Я как-то не очень знаком с этим.
– Ну, вот видите. А если развить тему, глубже взять, убрать этих, с присосками. И дать, к примеру, чисто историческое, былинное толкование?
Автор растерялся, глаза его забегали, но лицо продолжало выражать покорность и безнадежную усталость.
– Ведь пусть небольшая, но основа есть. Еще немного труда, немного фантазии...
– продолжал редактор.
Совершенно случайно взгляд его упал на руки посетителя сдвинутый рукав пиджака обнажил худое костистое запястье, на котором болталось внушительное, не по размеру, металлическое кольцо, тусклое и не похожее на браслеты, какие носят порой данники моды. "Вериги он, что ли, таскает?"- в недоумении подумал редактор. И невольно еще раз взглянул на портфель. Тот и вправду был большой, чуть меньше сундука.