Немного скандальный

Бэлоу Мэри

– Но сначала в крикет, не важно, какое сейчас время года, – улыбнулась леди Фрея мальчишке и подмигнула ему, – Только, чур, ты будешь в моей команде, Дейви. Вот увидишь, я одним ударом наберу шесть очков.

Джошуа с интересом взглянул на нее. Значит, она умеет играть в крикет? Жаль, что он этого раньше не знал.

– А можно мне тоже сыграть? – спросил он. – Я известный боулер, и мне случалось отбить все подачи, за которые полагается шесть очков… и даже четыре очка.

– Ха! – воскликнула Фрея.

Мальчишка восторженно рассмеялся. Лорд Эйдан

широко улыбнулся.

– Полагаю, в крикет можно играть в любое время года, если Бедвины так считают, – заметил он.

– Быть может, – вмешался в разговор герцог Бьюкасл, не повышая голоса, – мы войдем в дом, а через полчаса соберемся в гостиной на чай? – Все сразу замолчали.

– Сразу чувствуется хозяин, – хмыкнул лорд Эйдан, после того как Бьюкасл направился в дом. Обняв Фрею за плечи, он прижал ее к себе. – Я счастлив за тебя, Фрея. И за вас, Холлмер, тоже. А теперь нам лучше сделать то, что нам приказывают. – И он двинулся вслед за братом.

– Ну и ну! – присвистнул Джошуа и, ухмыльнувшись, предложил леди Фрее руку.

– Я решила, – проговорила она, опираясь на нее и окинув маркиза надменным взглядом, – называть вас «Джош». «Милорд» звучит глупо, «Холлмер» – слишком официально, «Джошуа» – слишком по-библейски. А вы можете называть меня Фреей.

– Или Фри, как зовут вас ваши братья?

– Или Фри, – согласилась Фрея. – Но лишь до тех пор, пока мы помолвлены, самое позднее – до Рождества.

– Вот и отлично, – бросил Джошуа.

Фрея искоса взглянула на него, но ничего не сказала.

Поднявшись по лестнице, они вошли в дом и очутились в огромном холле, живо напомнившем Джошуа средневековый замок: дубовый потолок, камин, настолько огромный, что в нем при желании запросто можно было зажарить быка, побеленные стены, украшенные щитами, знаменами и оружием, вверху, за деревянной ширмой с искусной резьбой – галерея для менестрелей, а посреди зала – занимавший почти всю его площадь массивный дубовый стол.

В общем, идеальное место и для пира, и для оргии.

Крестины должны были состояться через два дня после возвращения. Фреи домой, и отмечать их собирались пышно и широко. После утренней церковной службы всем гостям предстояло отправиться в Элвесли-Парк – поместье графа Редфилда и Кита, виконта Рейвенсберга – на званый обед, который вполне мог затянуться до самого вечера.

Рэнналф и Джудит приехали ради такого случая издалека, из Грандмезона, расположенного в графстве Лестершир, где проживали с больной бабушкой Бедвина по материнской линии, чьим наследником являлся Рэнналф: они с Китом всегда были закадычными друзьями, и не присутствовать на таком торжестве он просто не мог. А Эйдан с Евой и детьми приехали, поскольку жили неподалеку, в графстве Оксфордшир, а еще, по словам Эйдана, потому, что он столько лет провел, участвуя в различных войнах, что очень соскучился по своим родным, да и соседей хотелось повидать.

Для Фреи же предстоящие торжества грозили стать суровым испытанием. Она со страхом ждала дня крестин, хотя положение невесты маркиза должно было

бы ее несколько успокоить. Однако этого не случилось. Глупо так нервничать, пыталась убедить себя Фрея. Из-за чего, собственно? Из-за того, что четыре года назад она воспылала страстью к Киту Батлеру и через месяц это чувство угасло? Впрочем, в глубине души Фрея понимала, что дело тут не только в давнишней страсти. В прошлом году она повела себя как последняя идиотка: чуть ли не умоляла Кита бросить Лорен и жениться на ней, а потом дала в челюсть бедняге Рэнналфу, наверное, потому, что Кита в тот момент рядом с ней не оказалось.

Ну да ладно, решила Фрея наутро после приезда домой, что толку заранее себя терзать. Настанет завтрашний день, тогда и будет переживать. А о Джошуа подумает послезавтра. Он у нее в долгу, несмотря на то что водил ее в Бате на прогулки и катался вместе с ней верхом: в конце концов, эти пешие и конные прогулки доставляли и ему удовольствие. Так что рассчитается с ней завтра, когда отправится с ней рука об руку на эти чертовы крестины. А после она уж изыщет способ затеять с ним ссору – причем на людях, чтобы все видели, – и расторгнет помолвку. До Рождества или до Нового года, как предложил Вулф, она ждать не намерена. Чем больше времени пройдет, тем труднее будет это сделать. Все-таки маркиз – необыкновенно хорош собой, о чем ей уже все ее братья, сестра и невестки не преминули сообщить, и она вполне может им увлечься.

– Ты пробыла в Бате всего две недели, Фрея, – заявила Морган вечером, когда вся женская половина клана Бедвинов собралась в спальне Фреи, – а вернулась домой с таким красавцем, что глаз не отвести. Я же, когда весной поеду в город, чтобы впервые выйти в свет, так сказать, на ярмарку невест, наверняка окажусь в компании угловатых прыщавых юнцов. Вот ведь досада!

Джудит с Евой расхохотались.

– Ничего, Морган, будешь ждать своего прекрасного принца, – заметила Ева. – А он непременно появится, помяни мое слово, как и принц Фреи.

– Да уж, такого, как принц Фреи, еще поискать. Хорош настолько, что дух захватывает, – подхватила Джудит, театрально прижав руку к сердцу и закатывая глаза. – Одни волосы чего стоят, светлые, блестящие… Ах!

– А глаза голубые-голубые и такие веселые, – печально проговорила Морган. – Где уж мне такого найти!

– Не грусти, Морган, – ласково сказала Ева. – Твой прекрасный принц покажется тебе самым красивым на свете. По мне, так лучше Эйдана мужчины нет, а для Джудит самый красивый Рэнналф.

Фрея перевела взгляд с одной родственницы на другую и почувствовала легкую зависть. Однако она тотчас же подавила в себе это чувство. Нет, не станет она портить такой чудесный денек мрачными мыслями.

Утром, встав с постели и выглянув из окна, она увидела, что облака стоят высоко в небе, значит, день обещает быть солнечным. Сквозь раскрытое окно в комнату проникал свежий ветерок. Великолепное утро для игры в крикет, решила Фрея, и не менее великолепный для каких бы то ни было, игр на свежем воздухе.