Немой 1: охота на нечисть
Шрифт:
— Отойди! — прошипела змея.
О как! Значит, она что-то соображает, в отличие от своих безмозглых «сыновей».
— С какого хера? — поинтересовался я. Я пока не понимал, как справиться с этой огненной тварью. Ну, хоть время выиграю.
Змея сделала быстрый выпад в мою сторону. Я чуть не пропустил его — в последний момент успел шагнуть назад, отмахнувшись мечом.
Над моими ушами засвистели стрелы. Как я и ожидал, все они благополучно отскочили от полыхающего змеиного тела.
— Назад, бля! —
Мне здесь только геройских подвигов не хватало!
За спиной раздался недовольный медвежий рык.
— Отойди! — снова прошипела змея и попыталась обойти меня слева.
Бля, это что-то охеренно странное! Предыдущие противники не выбирали, на кого напасть, а бесхитростно кидались на ближнего.
Может, она опасается меча?
Теперь уже я сделал быстрый выпад. Ну, как быстрый? Какой смог — такой и сделал.
Змея легко уклонилась, и чуть не обошла меня справа, но я вовремя прыгнул ей наперерез и снова махнул мечом.
На левой сиське змеи появился угольно-чёрный разрез. Гадина зашипела от боли, но не ударила в ответ, а отпрыгнула, оттолкнувшись хвостом от земли.
Она могла ударить, но ушла от прямого контакта! Значит, не в мече дело?
— Отойди!
В шипении мне явно послышались истеричные нотки. Нервничает!
— Да в чём херня-то? — спросил я, водя остриём меча из стороны в сторону. — Чем я тебе не добыча?
— Ты не понимаешь!
Конечно, не понимаю, бля!
Змея опять попыталась проскользнуть мимо. Потом словно передумала и кивнула головой в мою сторону. Огненные клыки почти коснулись моей груди.
Вот это скорость, ипать!
Я скакнул, словно заяц, и сразу стал на пару метров ближе к дружинникам. Змея, не теряя времени, дёрнулась в обход.
Я рубанул и опять попал. Левая рука змеи повисла плетью.
Дружинники тоже не зевали. Они быстро отбежали за мою спину и оттуда ответили змее стрелами.
Специально она подставляется, что ли?
Я переступил с ноги на ногу, направив меч на змею.
— Ты упрямая, но мне по хер! Мы так долго можем кружить.
— Отойди!
Змея шипела, хвост её хлестал по траве. Но нападать пока не пробовала.
Но если она так не хочет меня убивать — то какого хера не съипалась тихо, пока мы жгли деревню? На кой хер ждала, пока мы до неё доберёмся?
Может, у неё раздвоение змеиной личности? Одна очень хочет меня сожрать, а вторая изо всех сил сопротивляется.
Сука, бля! Немой, что ж ты так херово соображаешь?!
Злой взгляд! Он никуда не делся, и сейчас от него мурашки бегут по коже. И это не змеиный взгляд, бля!
Какая-то жутко злобная тварь глядит на тебя из твоего родного сарая. Пучит глаза в щель между досок! Она-то и выгнала змею тебе навстречу. Потому что ссыт выйти лично!
Получается, змею на цепочке сюда
— Отойди!
Змея уже не шипела, а рычала. Ещё немного — и она окончательно сорвётся с катушек. И мы тут все поляжем.
— Потапыч! — я едва сдержался, чтобы не заорать. — Мы держим змею. Парни! В обход сарая, живо! Там кто-то есть. Вальните его на хер!
Эту пафосную речь я говорил урывками, со всхлипом втягивая воздух в промежутках. И при этом не переставал водить мечом, отслеживая движения змеи. Танцы, ипать! Никогда не любил танцевать. Бухать куда лучше!
— Ща сделаю, Немой! — услышал я откуда-то снизу.
Мыш, бля! Ты-то куда?!
Серый комочек проскользнул мимо змеи прямо к сараю. Она его даже не заметила. Дёрнулась вслед отступающим дружинникам.
Потапыч прыгнул и передними лапами придавил огненный хвост.
Змея, мгновенно изогнувшись, ударила головой. Огромный медведь закувыркался по траве, словно щенок, которому дали пинка.
Я метнулся и воткнул меч в то место сзади, где туловище переходило в хвост. Короче — в змеиную жопу!
Змея зашипела и отвесила мне оплеуху наотмашь. Хорошо, что попала по плечу, а не по хлебальнику!
Руки чуть не оторвало на хрен! Но я удержал меч и отлетел вместе с ним. А у проклятущей змеи почти отвалился хвост.
Потапыч взревел, поднялся на задние лапы, обхватил змею и повалился вместе с ней в траву.
Завоняло палёной шерстью.
Огненно-бурый клубок, меся грязь и кровь, с рычанием катался в придорожной канаве. Я подбежал к нему, перехватил меч обратным хватом и замахнулся, высматривая в клубах вонючего пара — куда въипать!
Потапыча бы не пырнуть!
Уловил момент и глубоко вонзил клинок в змеиное тело.
Змея содрогнулась.
Я вытащил меч и ударил снова.
Клубок распался. Теперь на траве валялся ревущий медведь с голым, обожжённым пузом, на котором вздувались кровавые волдыри. Рядом с ним судорожно дёргалась в предсмертных муках змея.
Я опять перехватил меч. И когда уже начал движение, змея приподняла голову и прошипела:
— Молодец, внучек! Моя кровь!
Лицо её на долю секунды стало спокойным. И я узнал его.
Бля!
Меч свистнул. Змеиная голова покатилась в канаву и рассыпалась в пепел.
А ведь в этой канаве, благодаря ей, должен был сдохнуть я. Почему? Да потому, что нищие сироты так и подыхают.
Тот мужик в лаптях, наверное, корчится от хохота на своём небе.
Потапыч, кряхтя, откатился от канавы и перекинулся обратно в человека. Полежал, со свистом втягивая в себя воздух.
— Чуть не сдох на хер! Мышью себя почувствовал, а не медведем.
Блядь!
Мыш!
Я ломанулся к сараю, размахивая мечом и сшибая сапогами огромные лопухи.