Немой 1: охота на нечисть
Шрифт:
Начали, но ещё не срослись!
Страшным ударом Джанибек отрубил старосте ноги выше колен. Обрубки упали на дорогу. А обезноженное тело подтянулось на руках и вцепилось огненными клыками в ногу неистово ржущего коня.
Крови не было. Словно не человека убили, а сломали пустую куклу, внутри которой всё выгорело дотла. Из этой чёрной вонючей пустоты, быстро извиваясь, выползла огненно-красная змея.
Джанибек промедлил, опасаясь ударом по земле сломать саблю. Этого
При всей своей ловкости Джанибек не успел отскочить. Змея на лету впилась ему в щёку. Дружинник голыми руками схватил гибкое тело, оторвал от себя, отбросил в сторону и закричал.
На его смуглой щеке и обеих ладонях вздувались пузыри ожогов.
Змея извивалась в дорожной пыли. Но тут успел я. Спрыгнул с коня, выхватил из-за спины меч и разрубил змею пополам. Потом ещё, и ещё!
Сдохни, тварь!
Наконец, змея потемнела и рассыпалась пеплом. И тут же распалось в прах безногое тело старосты.
Всё это произошло за считаные мгновения. Упавший Прошка только поднялся на ноги, а змеи уже не было. Только умирающий конь колотил копытами в воздухе, да тихо стонал Джанибек, присев на корточки и держась за лицо.
Коня пришлось добить. Его передняя нога была сломана и обожжена до кости.
Джанибеку повезло куда больше. На опухшей, покрытой волдырями щеке виднелись четыре глубоких следа от острых змеиных зубов. Руки были сильно обожжены. Но дружинник был в сознании и даже мог говорить.
Потапыч осмотрел его раны, смазал пахучей желтоватой мазью и перебинтовал руки чистыми тряпками.
— Кажется, яда нет, — хмуро буркнул он мне. — К вечеру узнаем точно.
И бросил на меня короткий пристальный взгляд, качнув головой в сторону Джанибека.
Бля!
Не иначе, старик опасается, что укус змеи заразил Джанибека грёбаным огненным колдовством. Херово, если так!
На всякий случай, Божен прочитал над Джанибеком молитву об исцелении.
Не знаю, услышали его боги, или нет. Но хуже дружиннику не стало.
Мы ещё в деревню не успели войти, а один из лучших бойцов уже вышел из строя.
Был бы Джанибек перекидышем! У нас при превращении все раны заживают мгновенно. А вот дружиннику придётся лечиться.
Кстати о перекидышах, бля!
— Валим обратно к кузнице! — скомандовал я. — Есть план!
Мы отступили к околице деревни.
План был такой — осматривать деревню дом за домом. Уцелевших жителей, если найдутся — запирать под замок. Заколдованных огненной змеёй — убивать на хер.
Впереди пойдём мы с Потапычем. Во-первых, нам не так страшны ожоги и укусы. Во-вторых — у меня в руках Убийца Нечисти. Не сдуру же его так назвали? Вот и попробуем в деле. А дружинники будут прикрывать спину.
Осталось решить, что делать с Боженом и Джанибеком. Тащить с собой раненых было слишком опасно. Но где их оставить?
— Заприте меня в кузнице, — сказал Джанибек, раскачиваясь от боли. — А святоша покараулит. Если что — подожжёт кузницу снаружи, и всё. Иначе я таких бед натворю…
Он не договорил, но всё было понятно без лишних слов.
Так мы и поступили. Закрыли Джанибека в пустой кузнице. На дверь повесили тяжёлый медный замок. Дорогая вещь, бля! Хренов Аким при жизни не бедствовал.
Ключа у замка не было, но не по хер ли? Толстую дужку в мощных проушинах сразу не выломаешь.
Перед тем, как войти в кузницу, Джанибек протянул мне свой лук и колчан со стрелами.
— Возьми, Немой! Пригодится!
— Да на кой хер? Я стреляю-то через жопу!
— Возьми!
Коней привязали к изгороди. Святоша притаился в кустах возле окна, приготовив огниво и кремень.
Я подошёл к нему.
— Божен, ты понимаешь, что не сможешь убежать, если на тебя нападут?
Он кивнул:
— Понимаю. Но у меня есть щит — он сдержит любую нечисть.
Это ещё хер его знает!
— Надеюсь, — хмыкнул я. — В общем… если нападут — запирайтесь в кузнице вместе с Джанибеком. И молитесь. Только лошадей отпусти, если успеешь!
— Понял, — снова кивнул священник. И добавил:
— Не переживай, Немой! С нами всё будет в порядке. Я херни не сделаю.
Оп-па, бля!
Слово «херня» Божен произнёс словно впервые в жизни. Но я ему поверил.
— Давай, священник!
Я хлопнул его по плечу и пошёл к дружинникам.
— Мне с вами вперёд идти, или тоже спину прикрывать? — решительно потряхивая копьём, спросил Мыш.
Бля!
Мелькнула мысль оставить Мыша с Боженом. Но поглядев на его решительную морду, я понял, что таким поступком могу нажить себе врага. А к кровной вражде с Мышом я готов не был.
— Иди с дружинниками. И не подставляйся!
— Понял! — кивнул Мыш.
Я поднял руку.
— Начнём с дома старосты! Там хотя бы хозяина уже нет, бля!
Пёс старосты напоминал скелет, обтянутый грязно-жёлтой шкурой. Он еле стоял на ногах, но лаял и рычал с той же ненавистью, что и всегда. Натянув цепь, пёс упёрся ногами в землю и попытался вытащить голову из ошейника. Но широкая башка не пролезала в тугую петлю. Задние ноги пса бессильно подломились, и он уселся тощей жопой на вытоптанную засранную землю вокруг конуры.