Немой 3: охота на кощея
Шрифт:
Похоже, мне нужны союзники. Да и с Чупавом давно пора связаться.
Увязая в глине, я подошёл к реке. Наклонился и хлопнул ладонью по жёлтой мути.
По поверхности пошли неровные круги. Я всмотрелся в мутную глубину и разглядел чьи-то глаза.
— Чупав? — прищурившись, спросил я.
Вдруг из реки высунулась мокрая холодная ладонь. Она ухватила меня за шею и опрокинула в воду!
Я отбивался, как мог, но у противника словно не было тела! Цепкие руки хватали меня сразу со всех сторон
Бля, да что это за херня-то такая?!
На плеск и шум прибежал Айсак. Он бегал по берегу вдоль воды и что-то пронзительно кричал. Я никак не мог разобрать, что он орёт. Моя голова то и дело уходила под воду, а я изо всех сил старался держать её на поверхности, одновременно пиная невидимого противника.
На мгновение мне удалось отбиться. Я вынырнул и услышал:
— ...дух! Это дух воды!
Дух воды? Ну, и как мне отбиться от этого духа?!
Я попытался выбраться на берег. Даже сумел встать, благо, глубина была всего по пояс. Но тут же вокруг поднялась вода, обвила меня гибкими щупальцами и потащила на дно.
Ипать, Немой! Не хватало ещё утонуть там, где приличная курица вброд перейдёт!
Как же тебя одолеть, сука ты такая?!
Я снова высунул голову из воды и глубоко вдохнул. А потом попробовал поднырнуть и обмануть грёбаного духа. Но это оказалась херовая идея. Проплыть удалось не больше пары метров. Затем водная толща стала упругой и прижала меня ко дну. Я почувствовал, как спина погружается в мягкий вязкий ил.
Прямо надо мной в непроглядной мути загорелись два больших глаза. Они горели холодным голубым сиянием.
И тут меня осенило!
Наверное, это было отчаяние. А хер ли ещё делать, когда тебя топят, словно уличного котёнка?!
Я выхватил меч и полоснул прямо между светящихся глаз, преодолевая сопротивление воды!
Глава 11: Духи и сокровища
Вода вокруг меня буквально взвыла от боли и отхлынула в стороны. Я остался лежать на вязком дне. Надо мной хмурилось низкое осеннее небо, в котором медленно кружили орлы. По берегу с причитаниями бегал Айсак.
А между мной и небом на поднятом мече висел большой мутный пузырь и яростно глядел на меня холодными голубыми глазами.
Пузырь дёргался и переливался, меняя форму. По его поверхности пробегала и гасла мгновенная рябь. Мутная вода внутри пузыря закручивалась в водовороты.
— Отпусти! — пробулькал пузырь, пытаясь освободиться.
— Хер тебе! — ответил я и всадил меч поглубже.
Пузырь снова взвыл от боли. Внутри него поднялся бешеный вихрь песчинок. Они вращались вокруг лезвия меча, которое начало покрываться корочкой льда.
— Давай к берегу! — скомандовал
Пузырь покорно подался.
Я поднялся на ноги и с трудом побрёл к берегу, по колено утопая в жидком иле. Пузырь я толкал мечом перед собой.
Возле самого берега пузырь остановился.
— Хорошо, ты победил, — тихо булькнул он. — Отпусти, пожалуйста!
Я обошёл вокруг пузыря, поворачивая его, и ступил обеими ногами на твёрдую землю.
— Мне надо связаться со своими. Не будешь нападать?
— Не буду! Слово духа! Отпусти, больно!
Я одним рывком выдернул меч. Из раны на боку пузыря хлынула мутная вода.
— Катись!
Именно это пузырь и сделал. Быстро откатился к середине реки и издал невнятный хлюпающий звук. Отхлынувшая вода шевельнулась и двумя огромными языками сомкнулась над пузырём.
Мусор возле берега закачался на мутных волнах.
Охереть!
Я попятился подальше от берега. Убедился, что вода не сможет меня достать и хотел убрать меч в ножны. Но он не влезал — лезвие было покрыто льдом. Лёд таял, на траву падали капли воды.
Вот и искупался, бля!
С волос и одежды текло, в сапогах хлюпала вода. Холодный ветер пронизывал до костей. Я почувствовал, что меня начинает трясти. Повернулся спиной к реке и побрёл к стоянке.
— Айсак!
Шаманёнок подбежал ко мне, потрясённо заглядывая в глаза.
— Немой! Ты одолел духа воды!
— Да хер с ним! Есть, во что переодеться? И огонь бы как-нибудь развести!
В мешках шаманов нашлись тонкие шерстяные одеяла. Я скинул мокрую одежду и завернулся в сухое колючее тепло.
Бля, как охеренно-то!
Айсак тем временем нарвал целую охапку сухой травы и поджёг её. Надо травой поднялись бледные языки пламени и целый столб густого душистого дыма.
Я невольно поморщился. Очень уж этот дым напоминал тот, которым меня окуривал Барджиль.
Ладно, Немой! Не хер привередничать!
Я растянул в руках мокрые штаны и принялся сушить их у огня.
Трава быстро прогорала. Но Айсак нарвал ещё охапку, а затем бросил в огонь несколько сухих зеленовато-серых лепёшек.
Дым мгновенно потемнел. Завоняло так, что я чихнул.
— Бля! Айсак, что это?!
— Кизяк, — ответил шаманёнок. — В степи костры жгут только из кизяка. Больше не из чего.
Он виновато пожал плечами.
Ну, да. Деревьев-то нет. Тут и сушёное говно сгодится.
— Айсак, хватит глаза прятать! Ты-то здесь при чём?
Парень тут же вскинул голову и разулыбался.
Ну, другое дело, ипать!
Я положил сапоги голенищами к огню. От них немедленно повалил пар. Корка грязи на голенищах светлела и трескалась.