Немой крик
Шрифт:
Как наркоман треклятый… Вот она моя дозушка! Наконец-то! Как же меня штырит, как ломает, как заводит эта её невинность, от которой ноздри разъедает, от которой сперма в члене острой лавой пульсирует!
Пизд*ец…
Понял, что не из-за воровства желаю избить девчонку.
А потому что меня это, придурка озабоченного, нереально заводит.
Думал так полегчает. Думал пар выпущу и всё окей будет. Поиграюсь, забуду, новую игрушку найду, если не погрязну в рутине семейной жизни.
Но
Хоть и чешется!
Я замахиваюсь, а она в воздухе застывает, будто в бетон превращается.
Не могу. Всё-таки жалости во мне больше, чем похожи.
И это хорошо.
Потому что с Линой из монстра я превращаюсь в человека.
Когда её платье разорвал, у меня в глотке слюна в песок превратилась. Такая кожа нежная… Та и хочется гладить, целовать, вдыхать её цветочный запах. Уложить в сено и любить эту хрупкую малышку всем телом и душой. Нежно. Медленно. Не спеша… Толчок за толчком, толчок за толчком… Делая её своей девочкой. Первой и единственной.
Так. Сумасшедшие мысли… Бедный мозг сейчас в шоке.
Такие перлы он исполняет впервые. Что со мной? Странные ощущения.
Никогда не думал, что с девушками можно вот так вот обращаться. Больше дарить… чем брать.
Когда Лина зарыдала, на пол упала и больше не встала, мне захотелось себя лично морду расквасить! Жалко стало. И больно в душе. Видеть её слёзы, её страшную истерику. А потом я вдруг понял. Понял насколько ей нелегко пришлось и насколько она маленькая, хоть и сильная девочка. Внутри. Она даже сильнее меня, раз сумела пройти через настоящий Ад голыми ногами, ступая по раскалённому углю жестокой жизни. Смерть семьи, издевательства в детском доме, рабство… Сколько же грязи свалилось на её хрупкие плечи?
Я самая настоящая мразь и чудовище.
На руки бедняжку подхватил, к себе прижал и вдруг понял, что, когда вот так вот просто её обнимаю, чувствую необычное тепло. От которого сердце в разы ускоряется, от которого на душе лёд начинает таять, от которого я себя иным чувствую — свободным и счастливым.
***
С каждым новым днём я всё больше и больше привязывался к Лине. И с каждым днём осознавал, что не к добру это. Погублю девочку. Сломаю… До того, как она осознает, что я с ней просто играю.
До свадьбы считанные дни. Планирование — залог успеха. А наша свадьба с Елизаветой была предопределена еще задолго до нашего рождения. Я не собираюсь рушить свои планы. Есть чёткая стратегия, а за стратегией чёткое исполнение. Меня так воспитали. Именно поэтому я стал таким… успешным и всемогущим. Это брак приумножит мой статус на несколько ступенек вперёд к славе. И уже послезавтра я доберусь до самой вершины пьедестала.
А пока… нужно сделать ещё одно невероятно важное дела.
***
Не знаю какой овод меня укусил, но я начал усердно обучаться языку жестов. Так как память у меня была развита на уровне таланта, кое-что я уже запомнил. И когда я смотрел на малышку Лину — у меня сердце кровью обливалось… Когда я порой видел, как она ротик свой маленький открывает и сказать что-то другим пытается, но они не слушают. Отворачиваются, уходят. А она голову в пол опускает и беззвучно рыдает.
Мне захотелось от души помочь девчонке. Отправить на обследование, а также… выяснить кому мне голыми руками придется рвать глотку за то, что вот так вот жестоко всучили девочку в грязный «дом шлюх».
Какая такая тварь это сделала!?
К счастью, долго искать не пришлось.
Один звонок — и в моих руках адрес нужного сиротского приюта.
***
— Мне нужна Алина Левина.
В кабинет главной сутенёрши, приторговывающей обездоленными детьми, я, естественно, вошёл без стука и без приглашения.
— А вы, собственно, кто? — жирная курва, которая восседала своей целлюлитной задницей в кресле «заведующей детского дома номер 11» резко подскочила на месте, скривившись от недовольства.
Меня передёрнуло от отвращения, когда я в рожу её надменную взглянул. Ну теперь всё понятно! Неплохо пригрелась тут, мразь лощёная. Я сначала было подумал, что в сельхоз дворик случайно забрёл, а тут вдруг смотрю — человек это, иль нет? Или всё же животное? Помойное. Вроде в одежде сидит, вроде говорит… даже серьги из чистого золота в ушах поблескивают, а с виду — ну просто вылитая свинина!
— Её брат. — Грозно ответил и подошёл вплотную, уничтожая выдру мощью своей разрывающей в клочья энергетики.
— Ох, ничего себе! — ублюдина вжимается спиной в офисное кресло, так что кожаная обивка противно хрустит по швам, а у самой, крысиные глазёнки нервно по сторонам бегают, — К сожалению… девушки больше нет в живых.
Пауза.
На красной роже сверкает некое наигранное сожаление.
— Умерла. — Сглатывает ком «боли», продолжает врать, — Спрыгнула с крыши. У малышки были проблемы с психикой… Мне очень жаль. Явились бы на пару месяцев раньше… Лину бы спас…
Эта старая сука меня выбесила!
Схватил её за патлы и лбом к клавиатуре несколько раз приложил.
— Ты зачем врёшь, скотина жирная?! Ты ведь её впарила? Да? Как тряпку бездушную?? Пидорам-тиранам на забаву?! Отвечай!!! В рабство продала, так ведь?
Кнопки на клавиатуре затрещали, а заведующая заскулила от страха, боли и вытекающей из разбитого носа крови.
Я не Я, когда мои чувства задеты!
А Лина… Чёрт!
Кажется, я к бесу рехнулся!
Я как огромный кусок тротила… А моя малышка — спичка.