Немой крик
Шрифт:
Он смело шагал по головам своих недругов и был всегда выше других. Не знаю почему, но меня жутко тянуло к такому мужчине.
Я сошла с ума! Я заболела!
Что за проклятье?
Ну не пара я ему! Не пара!!!
Грязная сирота. Попрошайка и нищенка!
Но сердцу ведь не прикажешь…
Он отравил меня. Своим холодным, как бездна взглядом. Своим безупречным, как сталь, внешним видом. Своей манерой выглядеть на миллиард баксов! Выглядеть дорого, престижно, эгоистично!
Холодный, как айсберг снаружи, но горячий, как беспощадный вулкан внутри.
Это Дмитрий Орлов.
Он ассоциировался у меня с хищной птицей.
Орёл.
С насыщенно яркими глазами, как отполированный авантюрин.
Иногда его глаза темнели и становились практически чёрными.
А иногда, когда он радовался, но не улыбался, они мерцали как звезды на летнем небе.
***
Дмитрия я не видела уже очень давно. Он будто исчез в никуда на некоторое время. Хотя я точно знала, что он находится на территории поместья. И вот когда мой испытательный срок в качестве посудомойки закончился — мне поручили уборку в хозяйских комнатах. До этого же момента я ни разу не покидала служебную часть особняка — пахала на кухне и в прачечной.
Со мной никто не разговаривал. А смысл? Хотя, вообще народ тут был необщительный. Работы хватало, настолько, что на трёпку языками не оставалось свободного времени. Да и Мегера постоянно всем подзатылки отвешивала, если её что-либо не устраивало. Ко мне так вообще никто и никогда не обращался. А я, по привычке, всегда носила с собой блокнот для удобства в общении.
Евгению все боялись. Она могла и ударить, и наказать, оставив без ужина. Но кроме меня, кажется, другие люди работали тут за деньги. Причём, за очень хорошие деньги. Но даже при добровольном найме жестокость никто не отменял.
***
Всё, что я успела узнать про Дмитрия за пару недель работы, так это то, что в “народе” простолюдины называли его «Кровожадным Орлом». Он был настоящим хищником бизнеса и мог разорвать абсолютно любого конкурента. В этом я не сомневалась! Ещё тогда… на торгах. Так вот почему шейх до трясучки испугался Дмитрия. Боялся, что его бизнесу настанет конец, если русского Барина что-либо не устроит.
Человек, который рушит чужой бизнес, топчет, давит, захватывает имущество конкурентов. Таких варваров обычно величают бизнес-садистами. В России Дмитрия принимали за русского Рокфеллера.
Материальное состояние Орлова на сегодняшний день увеличилось в пять раз и продолжает расти с каждой минутой. Дмитрий — номер один в рейтинге самых успешных богачей по версии «Форбс». Его власти, успешности, материальному достатку завидует даже английская знать.
А ещё говорят, что в его жилах течёт не кровь, а желчь. Он никогда не улыбается. Всегда хладнокровен, скрытен, высокомерен. Девушки армией падают перед ним на колени, разрывая на себе платья до обнаженной груди, предлагая себя в качестве красивых кукол в красивых упаковках, лишь за одну минуту его бесценного внимания. А некоторые даже вены режут, чокаясь от его безупречной внешности. Но хладнокровный Орёл бережёт своё сердце лишь для одной… И это, к смеху, не я. А живая кукла Барби Елизавета Вербицкая с жопой как у стриптизёрши Кардашьян, а сисками, как у королевы «Плейбоя» Памелы Андерсен. Она дочь нефтяного магната и лучшего друга отца Дмитрия. Кажется, их отцы погибли вместе во время авиакатастрофы.
***
Спустя две недели, я, наконец, увидела Дмитрия. В саду. Когда вешала простыни после стирки, а он просто прогуливался по территории поместья вместе со своим верным псом, породы «Аляскинский маламут».
Сегодня была относительно спокойная погода, а до этого
Обычно развешивание белья у меня занимало не больше пяти минут. Но в этот день я настолько устала, что даже не заметила, как обмякла на стуле там же, среди колышущихся белоснежных простыней. Спряталась в надежде, что никто не увидит. На пару минут просто закрыла глаза и не заметила, как уснула.
Другие работники в наглую пользовались моей молчаливостью. Поэтому частично перекладывал свои обязанности на мои хилые плечи. А чё? Я ведь всё равно возмущаться не буду, да и многие уже знают, что я пашу тут в качестве должницы, а не для карьерного роста.
Именно поэтому я настолько устала, что у меня даже волосы болели.
А сейчас… сейчас я задремала на стуле, спрятавшись внутри развивающихся на ветру белоснежных простыней, и даже не заметила, как мне в руки ткнулось нечто влажное и холодное. Когда я распахнула глаза — беззвучно закричала. Закричала и со стула упала, разбивая коленку в кровь! Потому что увидела огромную мордаху, как у медведя, которая с любопытством глазела на меня своими лазурными глазами. Я уже потом поняла, что это был пёс, а не медведь, когда на асфальт упала и отрезвела от боли в коленях. Я ведь не люблю, когда ко мне подкрадываются. И животных я, кстати, тоже боюсь.
— Сервер! Ко мне!
Пёс мигом поджал уши и послушно юркнул между покрывалами. А меня будто мечом проткнули, и вдоль разрезали, когда я услышала этот голос, с ноткой льда и власти.
Я хотела бросится наутёк, со всех ног, чтобы ни на миг не встретиться с его опасно-прекрасными глазами, которые за секунду засосали бы меня в свою беспросветную бездну! Но ушибленное колено дало сбой.
Через секунду я всё же утонула в его дивных глазах, цвета авантюрина, когда мужчина торопливой походкой, будто профессиональный разведчик, выскочил из укрытия, и, сделав два широких шага, навис надо мной огромной скалой, прищурившись, глядя сквозь пушистые, бархатные ресницы.
Я уже подставила ему свою левую щёку для пощёчины в наказание за ледачество, но он… он с невероятной лёгкостью подхватил меня за талию, будто соломенную марионетку, и снова усадил на стул, внимательно осматривая содранную коленку.
Сердце в груди пропустило несколько ударов, а внизу живота проснулись надоедливые бабочки.
Лучше бы он ударил!
Я просто не хочу страдать от безответной любви. И лучше бы он никогда больше не появлялся в моей жизни. Иначе мне становится очень больно. Осознавать то, что я для него всего лишь колорадский жук, который существует лишь просто потому, что так Барин желает, просто потому, что ему жалко его давить.
— Болит? — затаив дыхание, я почувствовала, как его нежные пальцы едва-едва прикоснулись к дрожащей коленке.
Отрицательно качнула головой.
— Какая же ты растяпа! — ухмыльнулся. Поднял голову, и я вдруг осознала, что мы находимся друг к другу слишком близко. Настолько, что его горячее дыхание вплетается в мои взлохмаченные волосы и колышет их словно ветер.
Я как обычно чувствую себя беспомощной рыбой. На языке жестов ему бесполезно что-либо говорить — не поймёт. Но всё же по привычке я покрутила перед его красивым лицом руками, а он вдруг… он их своими накрыл, большими такими, сильными… и крепко сжал.