Немой набат. 2018-2020
Шрифт:
– А почему вы так ставите вопрос? – в растерянности спросил Лесняк.
– Могу объяснить, – твёрдо ответил Донцов, в голове которого сложилась ясная модель. – Основные экономические решения Путин принимает в кругу титульных либералов, задающих повестку дня, зовущих в либертарианский рай Кудрина. А на шествии «Бессмертного полка» идёт в гуще народа. Он открывает Ельцин-центр, «Стену скорби», а потом памятник Александру Третьему.
– Ну и что? – перебил Добычин. – Президент учитывает интересы всех слоёв общества.
– Могу продолжить, – невозмутимо парировал Донцов. – О намерении участвовать в выборах Путин объявил на заводе, среди рабочих. А
– Ты что хочешь сказать? – нетерпеливо, с волнением, даже заполошно снова перебил Добычин, а Лесняк в такт его вопросу кивнул.
– Я знаю, что он хочет сказать! – раздался громкий хрипловатый голос. – Власыч хочет сказать, что «телодвижения» Путина всё больше начинают напоминать лавирования Горбачёва, которые привели к сдаче страны. Я верно понял, Власыч?
– А ты, Пётр Демидович, почём знаешь, об что он толкует? – опять перебил Добычин.
– Потому что я Горького читал, – с лёгким вызовом ответил Простов. – Горький что писал? Не о том думайте, что спросили, а зачем, для чего, и поймёте, как ответить. Мудро! Я верно тебя понял, Власыч?
– Верно, Пётр Демидыч. Но тут формальным сходством не обойтись. Путину труднее. Он вынужден балансировать в нескольких плоскостях. Одна ось: компрадорский олигархат и национальный капитал. Другая: оборзевшая от диких бабок элита, условно вменяемая богемная тусовка и страждущий народ, андеркласс бедных. Третья ось: чиновничий фаворитизм и махровая коррупция. Четвёртая – внутриэлитный раскол, который нам подбросил Трамп, поделив олигархов на «друзей Путина», которых прессуют, и на его тайных недругов. Вроде и чистит русские офшорные конюшни, а на деле элиту сталкивает лбами. А тут ещё нравственное раздвоение общества, утрата былого интеллектуального величия, фатальная нехватка мыслителей, сплошь подёнщики. После Крыма паралич созидательной мечты. За нацидею выдают патриотизм, но это же состояние души. Если так пойдёт, то нацидеей объявят цифровизацию жизни.
Донцов перевёл дух и снова:
– Нет у президента мощной силы, на которую он мог бы опереться. По-научному это звучит как неполная субъектность. Сислибы во власти рвут своё. Вдобавок, из ельцинского семейного кокона никак не выберется. Представляете, какой головняк! Лишь благодаря особым лидерским качествам в этой каше удаётся ему удерживать балансировку. А с 19 марта пойдёт другая история. Такие манёвры могут завести в Эгершельдские путевые тупики.
– Что такое Эгершельдские тупики? – спросил Лесняк.
– Вы, видимо, во Владивостоке не были. На мысе Эгершельд заканчивается Транссиб.
– Вас надо с Синицыным свести, сдвоить аналитические мозги, – вымолвил поражённый Добычин.
Но Донцов уже не мог остановиться.
– Погодите, ребята. С чего разговор пошёл? С того, что Ленин и КПРФ не близнецы-братья и хорошо бы коммунистам избавиться от литеры «К», от титульного прозвища. Что Грудинин – не просто беспартийный, а ещё и удачливый бизнесмен, ведь это важнейший факт, подсказывающий Зюганову направление движения. Если КПРФ к 2021 году станет Левой партией, то будет действовать совсем в других координатах. Новая движуха. И вот она – твёрдая опора президента, ибо за левой партией – народ.
– Выходит, Власыч, после 2024 года судьба России может больше зависеть от Зюганова, чем от Путина? – подал голос Простов. – И если Зюганов сдрейфит, если слякоть, то при переходе власти может смутой запахнуть.
Через секунду добавил:
– В таких делах лейтенантская смелость нужна. Иначе
– То-то и оно! – подхватил Донцов, чувствуя, что Лесняк и Добычин, хотя неизречённо, согласны с его логикой. – Это не значит, что Зюганов станет президентом. Вперед пойдут другие поколения. Но Левая партия будет участвовать в подборе кандидата – вместе с Путиным. Потому что, – прав Георгий, – одного путинского авторитета не хватит. Путин уже предстал перед судом мирской совести. Процесс, конечно, будет нескорым, но сам факт говорит о многом.
– Наплыв утопий и сладкий сон. Грёзы Морфея, – устало сказал Добычин.
– Да-а, вот она, добрая внучка злой бабушки. Пётр Демидыч нюх-то не теряет, – возражая, неопределённо протянул Лесняк. – Неужто Путин из-за всей этой круговерти и впрямь под седлом ходит?.. Канешна, надо ещё переварить эти умопостроения, но одно ясно: волноваться надо не за 2018 год, а за 2021-й и 2024-й. Время пасмурное, экономику штормит, как бы на стыке эпох библейская засуха с саранчой не приключилась. Ещё и от либеральной жандармерии, как писал Герцен, от политических голодранцев, от ржавого люда, от борзоты придётся отбиваться. Забот невпроворот. Тревожное будущее надвигается, снова трудный век.
Непривычно активный в тот вечер Простов неожиданно подвёл итог затянувшегося спора:
– Проблема-то, мужики, вот в чём. Наверху не знают, чего хотят. То ли достичь лучшего, то ли избежать худшего. А без ясной постановки задачи, без внимания к философии русской жизни… Она от политики мало зависит, стихия народная, кем бы ни был человек русского звания, – православным, коммунистом, монархистом, – он в любом случае за справедливость. Короче-то говоря, для власти бороться за интересы народа – недостаточно, надо выражать его волю. К тому же власть сводит народный интерес только к материальному благу, ошибка роковая. Из-за этого Союз рухнул. Помню, после Беловежской пущи стоим с приятелем у первого подъезда ЦК, он на часы глянул – обычная «Слава»! – и говорит: «Смотри, Пётр, такие маленькие часики, а какое большое время отсчитывают!» Слова-то вещие. Похоже, сегодня они снова кстати.
Когда расходились, Простов обратился к Донцову:
– Ты меня не подкинешь по знакомому маршруту? Устал я от этих разговоров. Нервы!
Ехали молча, каждый думал о своём. Но когда «мерседес» остановился у дома, Пётр Демидович сказал:
– Вот что, Виктор, в моём подъезде когда-то жил близкий друг, вместе в ЦК работали. После развала партии, страны попал он в руки мошенников, ну и так вышло, что сиганул с седьмого этажа. Сергей Богодухов, отличный мужик! А семья его по-прежнему здесь. И Катерина, вдова, через неделю отмечает юбилей, впервые за четверть века собирает бывших друзей мужа. Не возражаешь, если тебя с собой возьму? Богодуховы живут замкнуто, чужих не привечают. Тебя на свою ответственность приглашу, мне Катя доверяет.
В душе Донцова взметнулась буря чувств. Но ничем не выдал себя, равнодушно спросил:
– А зачем я там нужен?
Старик разозлился:
– Зачем, зачем? Неужто не ясно, что в моём возрасте люди ничего просто так не делают. – И конспиративно добавил: – Потом поймёшь.
А через день позвонила Нина Ряжская, испуганно оповестила:
– Виктор, в следующую субботу Катя Богодухова справляет юбилей, гостей назвала. Нас с Димкой тоже. – Сделала паузу. – Но мне сдаётся, юбилей вроде как смотринами обернётся. Этого… ухажёра, Подлевского. Что делать, ума не приложу. Как бы беды не случилось.