Ненаписанные дневники в монологах, диалогах и воспоминаниях

Ясенева Ника

– Правильно делают, - согласился я.
– В жизни пригодится. Трудно сдавать было?

– Нет, - она качнула локонами.
– Я люблю учиться... Я все учебники за первый курс уже выучила!

– И много поняла?

Сам я тоже проглядел учебники по диагонали - больше для того, чтобы знать, с чем придётся столкнуться. Учить наизусть незнакомые предметы мне и в голову не пришло. К чему это?

– Ну...
– она смутилась.
– Почти...

– Лучше молчи об этом, - посоветовал я.
– Никто не любит выскочек и заучек, лучше

делай вид, что готовишься, как все. У нас одну девчонку в школе так через это затравили, что её родителям пришлось в другой район переезжать.

Девочка смутилась. Ага, похоже, эта проблема знакома ей не понаслышке. Ай, сама разберётся, не маленькая...

– Как же жарко!
– я достал воду и стаканчики.
– Будешь?

– Давай.
– Она с благодарностью взяла стаканчик.

– Тебе, наверное, жутко неудобно с этой гривой.

– Ужасно, - созналась она.
– Но мама категорически против, чтобы я стриглась... Боится, что я совсем на девочку быть похожа перестану.

– Так ведь неудобно тебе, а не маме. Волосы же лезут везде! А знаешь, что волшебники могут сделать с твоими волосами?
– Я рассказал ей пару страшилок про оборотное зелье и особо заковыристые проклятья. Девочка впечатлилась.

– Я, наверное, разузнаю в школе, - протянула она.
– Это же интернат, там наверняка должны быть бытовые услуги...

"мечтай", подумал я. Если эти зайки до сих пор перьями пишут, о развитой сфере бытовых услуг и мечтать не приходится.

– Слушай, давай запрём дверь и съедим мороженое, - предложил я.

– У тебя есть мороженое? Так оно растаяло, наверное!

– А вот и нет!
– Я показал ей хитрое отделение своего рюкзака. Она пожалела, что не догадалась купить себе что-нибудь подобное. Мы заперли дверь и с наслаждением уничтожили две пинты превосходного бананово-дынного мороженого.

– У меня родители - стоматологи, - сказала она, облизывая ложку.
– Поэтому со сладким у нас в доме... сам понимаешь. А порой так хочется...

– А ты начни грызть орехи. Зубами, - предложил я.
– И пообещай перестать за шоколадку.

– Она засмеялась и встала.

– Спасибо за гостеприимство. Я, наверное, пойду, посмотрю, как там Невилл...

– Как хочешь, - я свернул остатки пиршества и убрал в пакет. Выкину на перроне, должны же там быть мусорки...
– Если надумаешь - возвращайся.

– Спасибо, - ещё раз поблагодарила она и ушла. А я опять уткнулся в учебник. После мороженого дело пошло веселее. Потом меня совсем разморило, и я немножко подремал, подсунув под голову рюкзак.

Разбудил меня стук в дверь. На пороге стоял давешний блондинчик из магазина мантий, да не один, а со свитой.

– Говорят, в вагоне едет Гарри Поттер, - с порога сказал он.

– Ещё один гениальный вопрос, - вздохнул я.
– Сначала искали жабу, теперь Поттера. Я похож на бюро находок?

– Ты похож на мерзкого магла, который забыл своё место, - процедил блондинчик, брезгливо оглядывая мои сандалии. Ну да, в представлениях аристократии дырявая обувь, наверное, это край бедности! С чего я взял, что он аристократ? Да вы бы видели, как он одет и с какой выправкой стоит в вагоне движущегося поезда! Будто на параде.

– Значит, хорошо маскируюсь, - я пожал плечами и демонстративно уткнулся в книгу. На этот раз это был "Диалектический материализм", взятый в Хогвартс специально, чтобы пугать преподавателей.

В глазах блондина отразилась глубинная работа мыслей. Он явно не был дураком, скорее - продуктом общества, его воспитавшего. Сейчас он не знал, кто перед ним: равный ему маг или, как он выразился, мерзкий магл, а попасть впросак ему очень не хотелось. Кто их знает, может, у них тут кровная месть в ходу. Так вот пошлёшь наследника рода по матушке, а наутро проснёшься в лесу и в разных мешках.

Он потоптался ещё с полминуты (я делал вид, что увлечён чтением), потом вежливо спросил:

– Я могу войти?

– Пожалуйста, - я кивнул на свободное сиденье напротив.

– Что ты читаешь?
– Я протянул ему книгу.
– "Диалектический материализм творчески соединил в едином целостном учении все достижения философского материализма и диалектики как метода познания и преобразования действительности..." Мерлин, ты, правда, понимаешь, про что это?

– Ага, - на всякий случай сказал я.

– Метод познания и преобразования действительности, - повторил он, точно пробуя слова на вкус.
– Это какой-то подвид трансфигурации?

– Можно сказать и так.

– Наверное, какая-нибудь тёмная магия, потому что я о таком никогда не слышал.

Его самоуверенность здорово забавляла, но я не стал его расстраивать.

– Ужасно тёмная. Целую страну трансфигурировала, да не одну, никак не растрансфигурируются обратно.

– А ты рисковый, - заметил он.

– Я бы так не сказал.

– Эй, это же магловская книжка!
– запоздало заметил он.

– Конспирация!
– я сделал большие глаза. Он покивал с видом приобщившегося к тайне. Смешной.

– Драко Малфой, - он протянул мне руку. Свиту, что характерно, мне не представили, два здоровенных парня молча жались у дверей, даже и не подумав садиться.

– Гарри Поттер, - вздохнул я, пожимая её. Он округлил глаза.
– Вот только не надо сцен. Мы так мило беседовали, пока не представились друг другу. Почему бы нам не продолжить общение в том же ключе?

Он вздохнул. Жестом велел свите покинуть купе, тщательно запер дверь.

– В нашем обществе, - важно начал он, - есть люди, с которыми стоит общаться, а есть такие, общение с которыми только повредит твоей репутации. - "Я заметил", мысленно прокомментировал я это заявление, но перебивать не стал.
– Я могу тебе разъяснить, с кем тебе следует водить знакомство!