Ненастоящий герой. Том 3
Шрифт:
— Где тут наше…
— Сокровище! — прервал его громогласный крик Банарва, заметившего помятый кованный сундук размером с хорошую тумбочку.
Сорвавшись с места, дварф рванул к добыче, взметнув за спиной облако пыли и каменной крошки, а попавшийся ему на пути сородич отлетел в сторону, будто выпущенный из пращи снаряд. Ничто не может стоять между Банарвом и его трофеем.
Коротко хмыкнув, фор Корстед убедился, что никто не собирается чинить им препятствий, и подошел к куску скалы, который заинтересовал его с самого начала. Не то чтобы сам валун представлял собой какую-либо ценность или
— Уважаемый, если я вот эту каменюку сейчас разнесу, нас всех тут не засыплет к такой-то Бездне? — обратился Радремон к застывшему, словно статуя, рабочему, забирая у того видавшую виды кирку.
Мужчина лишь медленно покачал головой, не в силах вымолвить ни слова. А когда маркиз в несколько ударов раскрошил глыбу, и вовсе вытаращил глаза, уподобившись узревшему чудо атеисту.
Да, семнадцать единиц силы определенно позволяли делать и не такое. Были б они у маркиза раньше… Но история не знает сослагательного наклонения, так что и думать об этом смысла нет.
Вернув рабочему инструмент, на который тот смотрел, словно на артефакт легендарного качества, фор Корстед руками разгреб осколки и обнаружил точную копию банарвовского сундука. Вот только из этого торчали обломанные зубы, длинный помятый язык и какие-то мясные ошметки. А серая жидкость оказалась кровью.
Мимик.
Причем дохлый.
Сомнительная добыча, конечно.
Придавленный скалой монстр умудрился удивительно долго продержаться, перед тем как склеить ласты и предстать перед очи Радремона. А ведь победи они тогда Сыроежку-генерала, и перевертыш вполне мог рассчитывать полакомиться кем-нибудь из расслабившихся интервентов. Тем же Банарвом, например.
Внезапно мимик вздрогнул, и из его раздавленной приоткрытой пасти вывалился серый ком, похожий на клубок свалявшегося меха. Ближайшие рабочие в страхе отшатнулись, но снова замерли под тяжелым взглядом маркиза. Приказа не двигаться никто не отменял.
Комок лежал, не шевелясь, и системой никак не опознавался. Не то последний недопереваренный обед, не то посмертно срыгнутая шерсть. Есть ли вообще у мимиков шерсть? Может они, как кошки. Те тоже умеют принимать множество форм, а по мнению некоторых и вовсе являются жидкостью. А еще могут тяпнуть в самый неожиданный момент. Сходств все больше. Нужно спросить у Дейкстира, что думает на этот счет официальная наука.
Банарв по-прежнему пытался вскрыть заклинивший сундук при помощи кайла и такой-то матери, поэтому маркиз решил из любопытства ткнуть в ком кончиком шпаги.
Каково же было удивление, когда оружие не встретило никакого сопротивления, а через мгновение его и вовсе начало затягивать внутрь!
Глава 34
Семнадцать единиц силы никак не помогли Радремону вернуть себе шпагу. Он будто пытался выдернуть застывший в камне меч. По легенде, подобное мог сделать только настоящий герой, а маркиз им точно не являлся.
Всего за пару ударов сердца оружие полностью исчезло внутри серого комка, и фор Корстед хотел уже обрушиться на тот всем доступным магическим арсеналом, как ком вдруг пошел рябью, растянулся, истончился
Самый впечатлительный рабочий плюхнулся на задницу, гулко звякнув выпавшей из рук киркой.
На земле лежал двухлезвийный клинок черненой стали, по которому то и дело пробегали едва заметные оранжевые искорки. Будто внутри тлел незатушенный в ночи костер. Все та же рукоять из темных пород дерева, та же обмотка, та же гарда, напоминающая небольшой лист кувшинки с отходящими от него побегами. Не лучшая защита для кисти, но Радремон к ней уже привык.
Скорей всего, даже сам Тримил Пылающий Горн признал бы в подделке вышедшее из-под его молота оружие.
Один в один.
Изменилась лишь выдаваемая системой подсказка. И изменилась разительно.
Живое оружие (шпага)
То, что невозможно выковать в лучшей из кузниц, подвластно природе или случаю.
Лишь дважды живое оружие попадало в руки смертных, и оба раза владельцы достигли невиданного. Никто не мог их одолеть в бою, но не в бою они и пали.
Возрадуйся, смертный, ибо тебе улыбнулась небывалая удача. Рыдай, смертный, ибо тебя постигло величайшее невезение. Оставь оружие себе и рискни всем в погоне за могуществом или уничтожь его и живи дальше спокойной жизнью. Другого не дано.
Качество: уникальный
Способность: Пожирание. Поглощает другие артефакты, перенимая часть их свойств. Оставшиеся свойства преобразуются в опыт для владельца.
Способность: Мимикрия. Принимает форму одного из поглощенных артефактов.
Урон: 7
Маркиз три раза перечитал описание и, улыбнувшись, без тени сомнения взял оружие в руки.
Жить спокойной жизнью? О какой спокойной жизни может идти речь, когда с момента своего появления на клятом Миткаласе он только и делает, что борется, не щадя живота, сражается с людьми, нелюдями и монстрами, и движется к вершине, шествуя по трупам.
Удача, неудача — какая, в Бездну, разница?
Да найди Радремон детородный орган темного бога, то он закинет его на плечо и будет давать им по лбу каждому, кто криво на него посмотрит. Ради возвращения на Шинатум, он готов и на большее.
Гораздо большее.
Например…
Целый ворох Тройных Стрел Праха пронзил пещеру стремительными росчерками смерти. Не раздалось ни крика, ни писка, ни вздоха. Лишь с тихим стуком упали на камни в мгновение ока лишившиеся плоти скелеты десятка погибших рабочих. Магия тьмы не оставила им и шанса.
Сами они, может, никогда и не догадались бы, что именно произошло на их глазах. Но непременно рассказали бы другим. А те третьим. И уж среди четвертых точно нашел бы кто-то достаточно умный, способный сопоставить факты и пустить по следу маркиза жадного до добычи героя.