Ненавидь меня
Шрифт:
Комната расплывается, когда разум пытается сложить кусочки мозаики воедино… но безуспешно.
Вздрагиваю, когда слышу, как открывается дверь и входит Нокс.
Должно быть, у меня все на лице написано, потому что он смотрит настороженно.
— Я, — протягиваю ожерелье. — Почему оно у тебя? — Быстро поднимаюсь на ноги. — Какого черта у тебя ее ожерелье, Нокс?
Его челюсть сжимается, и он делает шаг ближе. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем он начинает говорить.
— Как ты думаешь,
Желудок сжимается.
Не будь идиоткой, Аспен. Есть только одна причина для этого.
Я двигаюсь, но и он тоже. Это похоже на ужасную игру «Саймон говорит».
Открываю рот, но не могу вымолвить ни слова. Чувствую, что задыхаюсь.
Ладони потеют, а все вокруг начинает кружиться.
— Ты убил ее? — хриплю минуту спустя.
Чувствую, что вот-вот упаду в обморок в ожидании его ответа.
Ожидаю, что он будет все отрицать. Я хочу, чтобы он все отрицал. Однако следующие слова заставляют меня еще больше запутаться.
— А ты что думаешь?
Это сложный вопрос.
Знаю, что мне следует подумать.
Знаю, на что указывают улики.
Знаю о его прошлом.
Знаю, что подсказывает мне разум.
Я просто не хочу в это верить.
Хочу сохранить ненависть, которую испытываю к нему…
Потому что именно тогда я доверяю своим инстинктам и не теряю бдительности.
И что-то подсказывает мне, что это единственный способ выжить в ближайшие несколько месяцев.
Отвожу взгляд: — Где Вискерс?
Отступая на шаг, он пожимает плечами: — Без понятия.
— Что значит «без понятия»? Здесь, внизу, больше никто с ней не остается.
Он тянется за сигаретами на тумбочке.
— Я не знаю, где твоя дурацкая кошка, ясно? А теперь отвали.
Сжимаю руки в кулаки.
— Где Вискерс, Нокс?
Не может быть, чтобы он не знал. Он единственный, кто всегда рядом с ней.
Он прикуривает сигарету, делает затяжку и выпускает дым мне в лицо.
— Эта сучка злоупотребляла гостеприимством. Как и кое-кто из моих знакомых, — его губы кривятся в угрожающей ухмылке. — Но, думаю, она поняла намек, когда, уходя, оставил дверь открытой.
Это словно нож, вонзившийся в мое сердце. Он знает, как сильно она мне дорога.
Поэтому, конечно, он использует это, чтобы причинить мне боль.
Ведь именно так он и поступает.
За каждой наградой следует гораздо более суровое наказание.
Подойдя ближе, плюю ему прямо в лицо: — Я ненавижу тебя.
Он проводит большим пальцем по мокрому пятну на челюсти и подносит его ко рту.
— Не волнуйся, я уверен, что она вернется, — его взгляд ужесточается, когда он произносит следующие слова: — Бродяги всегда возвращаются.
Снимаю
Глядя в зеркало, крашу губы прозрачным блеском, затем наношу еще один слой туши на ресницы.
Ухмыляясь, достаю черную подводку и рисую выразительные «кошачьи» стрелки на верхних веках… точно такие, как делаю в клубе.
Мама хотела, чтобы сегодняшним вечером я выглядела стильно для всех ее шикарных друзей.
Но она украла мои деньги, заработанные тяжелым трудом, так что нахуй ее.
Расплата — такая сука.
Вечеринка в самом разгаре, когда сбегаю по лестнице и выхожу во внутренний дворик, который, как и было обещано, превратился в прекрасный оазис.
Судя по всему, у гостей есть выбор между стейком с омаром и равиоли с лобстером, что дополняет элегантную атмосферу.
Спасибо всем моим чертовым деньгам.
Судя по всему, ужин подан, и все уже почти заканчивают трапезу… так что я как раз вовремя.
— Аспен, — произносит мама, когда подхожу к ней; платье того стоило, потому что ужас явно отражается на ее лице. — Ты здесь. Наконец-то.
— Прости, мам. Была занята подготовкой. Хотела убедиться, что выгляжу на все сто.
Трент, которого, похоже, ничуть не радует ни мой внешний вид, ни мое опоздание, жестом указывает на единственное свободное место по другую сторону бесконечного стола.
— Присаживайся. Сейчас же.
Улыбнувшись ему, занимаю свое место за столом. К сожалению, рядом с Ноксом.
Однако замечаю, что Лео сидит прямо напротив меня. Он сделает этот ужин гораздо более сносным.
— Привет, Аспен, — говорит Лео. — Как дела?
— Отлично, — отвечаю, подыгрывая его псевдо-светской беседе. — Как работа? Я слышала, тебя повысили.
— Не знал, что распутные ночные рубашки — подходящий наряд для ужина, — шипит Нокс.
Несколько человек за столом обмениваются взглядами, и щеки моей матери краснеют.
— О, вы же знаете братьев, — коротко шутит мама, — всегда дразнят своих сестер.
— Нокс, — предостерегающе произносит Трент, когда официант ставит передо мной тарелку, — перестань дразнить сестру, — его сердитый взгляд переходит на меня. — И Аспен…
Вижу, что он хочет меня отчитать, но не может, потому что нас окружают люди. Какая жалость.
— Будь умницей, — говорит он, возвращаясь к поеданию лобстера.