Ненависть и месть
Шрифт:
Александр Кононов отвечал всем ее представлениям о том, каким должен быть идеальный мужчина. Никто не мог сказать точно, была ли это любовь, основанная на расчете, или расчет, основанный на любви. Елена выросла в семье высокопоставленного московского чиновника и хорошо знала себе цену. Жизнь в России не привлекала ее ни с какой точки зрения.
А Саша Кононов, к своим двадцати пяти годам успевший сколотить огромный капитал, мог исполнить не только ее настоящие, но и будущие желания: квартиру в Нью-Йорке и Вашингтоне, отдых на Багамских островах, обеспеченную жизнь с большими
Свою «супругу» двадцатилетний несостоявшийся студент видел единственный раз в жизни. За молчание он заплатил ей огромные по тем временам деньги и застраховался от неприятных неожиданностей.
Вдова с двумя малолетними детьми отчаянно нуждалась в средствах. А потому на обещанную сумму клюнула сразу.
После этого его бизнес стал развиваться по нарастающей. Все складывалось одно к одному. Отличные математические способности Александра Кононова, умение быстро, на лету, схватывать ситуацию и делать выводы, решительность, неразборчивость в средствах, огромные возможности, открывшиеся с приходом новых времен: кооператив, сеть кооперативов, биржа, банк, многомиллионные валютные операции. И везде Александр Кононов чувствовал себя как рыба в воде.
Но Елену Филатову не устраивал статус гражданской жены удачливого финансиста. И Кононов, проделав несколько незатейливых операций с документами, оформил второй брак. Еще зимой он отправил свою нынешнюю молодую супругу в Соединенные Штаты. Снял для нее квартиру в Нью-Йорке, помог устроиться на работу в фирму друга-эмигранта.
Ближе к лету Елена перебралась в Вашингтон, оставив за собой квартиру в Нью-Йорке. С детских лет она не любила проводить лето в большом городе. Душные каменные джунгли Нью-Йорка малопривлекательны даже для коренного жителя этого урбанистического монстра.
Тихий, утопающий в зелени, полный фешенебельных магазинов, сверкающий дорогими ресторанами и галереями Вашингтон оказался идеальным местом для летнего времяпровождения.
Елена сняла особняк в уютном парковом районе. Именно сюда она привезла своего мужа из аэропорта.
– Леночка, ты просто чудо.
Выбравшись из бассейна с изумрудной прохладной водой, Кононов облачился в белый шелковый халат, затянул узлом пояс и, подняв спинку, удобно устроился на широком лежаке, рядом с которым стоял маленький столик с разнообразными напитками.
Перебрав бутылки, Кононов остановил свой выбор на шотландском виски «Чивас Ригал» двенадцатилетней выдержки. Супруга лежала рядом в узком голубом бикини, прикрыв глаза солнцезащитными очками. Лучи жаркого послеполуденного солнца падали сквозь открытую стеклянную крышу, бесчисленными бликами отражаясь от кафельного пола, искрясь в зеленоватой воде.
– Почти как на море, – блаженно зажмурился он, сделав глоток благородного напитка.
– Лучше, мой дорогой Сашенька, – мурлыкающим голосом отозвалась она.
– Почему лучше?
– Потому что рядом никого нет. Мы с тобой только вдвоем.
– Как ты нашла это райское место?
– Пришлось потрудиться. На этот особняк претендовал какой-то колумбийский барон, но я утерла ему нос. Правда, пришлось заплатить подороже.
– Молодец, – искренне похвалил Кононов. – Придет время, когда мы, русские, заставим весь этот мир ходить перед нами на цыпочках.
– Это время уже пришло. По крайней мере, для нас с тобой. Или ты не согласен?
– Хотелось бы верить, но…
Елена повернула голову в его сторону, сдвинула на нос очки.
– Что ты хочешь этим сказать? – В ее голосе прозвучала легкая тревога.
– Ничего, дорогая, просто еще не все дела улажены.
– Я надеюсь, сейчас ты не станешь заниматься делами?
– Нет, – засмеялся он, успокаивая ее, – сейчас я хочу отдохнуть. Слишком больших нервов мне стоило добраться до тебя.
– В машине ты что-то говорил о неприятностях дома. Не хочешь рассказать об этом поподробнее?
– Может быть, в другой раз. Сейчас не хочется о плохом.
– Скажи хотя бы, это серьезно?
– Все в этом мире относительно, дорогая. То, что казалось серьезным там, за тысячи километров от этого блаженного места, здесь выглядит смешным и нелепым.
Она немного помолчала.
– Я боюсь за тебя, Саша. Боюсь за нас с тобой. Здесь в газетах пишут такие ужасы о русской мафии.
– Пусть русской мафией пугают легковерных американцев. Или жителей Брайтон-Бич. Это миф, выдумка досужих газетчиков. Американцам скучно, поэтому они придумали себе очередной ужастик.
– А по-моему, за этими рассказами что-то скрывается. Ведь это правда, что среди русских, приезжающих сюда жить, немало людей с уголовным прошлым.
– Ну и что?
– Разве тебе не страшно?
– Есть враг гораздо реальней и опасней.
Елена напряглась.
– Кто?
– Кагэбэшники.
– Это они преследовали тебя?
– Да.
– И что ты собираешься делать?
– Отдыхать, греться на солнце, купаться в бассейне, обедать, спать, – засмеялся он.
– Я серьезно.
– Если серьезно – займусь литературным трудом.
– Ты собираешься писать книгу?
– Я собираюсь писать заявления, жалобы, прошения.
– Куда?
– Во все инстанции, начиная с иммиграционных властей и заканчивая администрацией президента. Я затоплю Америку бумагами.
– Зачем тебе это нужно?
– Это самый надежный способ обеспечить нашу безопасность. Я пробью американскую бюрократическую стену бумажным тараном. Стена в конце концов рухнет, и под ней окажутся погребенными те, кто захочет меня преследовать.