Неназываемая тайна и виртуозное ограбление
Шрифт:
– Меня зовут Димитр, я – маг-целитель. Таких как я достаточно много, причём мы обладаем разными талантами. Магия зиждется на трёх основах: влияние на вещный мир, на природу или на человека (его психику, душу, тело). Есть и особый дар: влиять на одну основу, чтоб превращать её в другую. Это самый элитный, редкий и мощный талант, которым может обладать маг. Но по какой-то мне не ведомой причине всех нас избегают, сторонятся. Мы живём, практически в подполье.
– Ха! Так же, как мы, – пестрая Мара вольготно развалилась на
– Если вы нне ппонимаете – значит вы идиоты, – писатель не мог смолчать. – И биохакеры, и маги представляют угрозу для общества! – выкрикнул почти без запинки господин Игнатьев и осекся.
Георгий сурово смотрел на него из-за кулис. Редактор ток-шоу и старый друг. Как Василий оплошал! Литератору стало не по себе.
– В чём вы видите угрозу? – спокойно спросил Димитр.
– Магия представляет опасность для жизни человечества, – речитатив господина Брума слегка охладил разгоряченную публику и гостей студии – Их возможности не изучены и маги не подчиняются законам, а биохакеры – просто социопаты и психи.
– Нет, вы ошибаетесь! – Димитр попытался возражать.
– Парень, не парься так! – Мара смотрела на свару в студии свысока.
– А чего вы, собственно, добиваетесь в жизни? – задал философский вопрос ведущий.
– Не зависимости и признания, – поднял голову Димитр.
– Не забудь про свободу, – Мара внимательно изучал свои ногти. – Димитр, ты слышал когда-нибудь про существование сильнейшего артефакта, который может помочь и нам, и вам?
– То есть? – заинтересовался целитель.
– Ох, как интересно, – вставил реплику ведущий.
– Ничуть, – брякнул господин Брум.
У Василия Львовича заскребло на душе от не хорошего предчувствия.
– Говорят, что заключён артефакт в жемчужине. Он способен раскрывать магию в человеке или даёт биохакерам безболезненно менять своё тело. По легенде он дарит человеку могущество и власть.
– Ну, быть такого не может.
– Байки!
– Поподробнее, пожалуйста.
– Лахудра сказки рассказывает.
Все заговорили одновременно. Павлу вновь пришлось успокаивать гостей.
– Я объясню ситуацию. Дайте, наконец, сказать! – поднял голос профессор. – Господа Мара и Димитр утверждают, что категории людей, к которым они относятся, безобидны. Отнюдь! Помните, как 10 лет назад был настоящий бунт магов?
– А, это когда на улицы вышли студенты и прочий молодняк? Они тогда славно порезвились. Крушили все, что ни попадя. – Мара кивнула профессору.
– Не забывайте, чем закончилось восстание! Против безоружных людей подняли вооруженную полицию и солдат, – Димитр смотрел сурово. – Хладнокровно расстреляли практически детей!
– Безоружные? Как бы не так! Они были вооружены своей магией!
– И её у них отняли, – голос у Димитра был словно на похоронах, – Большей частью вместе с жизнью.
Эр вдруг понял, что ноги его не держат упал в кресло, благо оно стояло рядом.
– Ох, парень, ты чего так позеленел? – Надежда заметила, как молодой секретарь изменился в лице. – Дурно стало? Переработал, милый. Надо отдыхать. Скажу Василь Львовичу, чтоб не нагружал тебя так.
– Нет, всё в порядке, – заверил её Эр.
Он встал с кресла и поплелся в библиотеку. Однако расположившись за ноутбуком долго не мог сосредоточиться. Перед мысленным взором вставали картины давнего прошлого: баррикады из сломанной мебели и прилавков, дым, сквозь него вспыхивают тут и там огни, из едкой завесы выходят жуткие фигуры в спец защите, в шлемах-масках и с автоматами наперевес, мертвый друг, слёзы на щеках, боль, рвущая тело. А потом тьма. Эр потряс головой, прогоняя страшные видения, глубоко вздохнул и вернулся к работе. Вновь его тонкие пальцы плясали по клавиатуре, а из диктофона слышался запинающийся голос писателя.
***
Василий остался один. Сегодня он отпустил Надежду, пусть отдыхает! Эр тоже решил взять отгул. С чего бы? Если вспомнить, он ни разу не упоминал о родственниках или семье. Пусть! У всех есть право на частную жизнь.
Василий в полном благодушии сидел в кресле с чашечкой любимого кофе, на коленях устроился Бармалей.
В двери коротко позвонили.
«Кто бы это мог быть?» – Василий сбросил кота на пол и пошёл открывать.
На пороге стояла мокрая от дождя Вероника.
– Ты меня не ждал? – мило поинтересовалась она и сняв мокрый плащ передала его на руки хозяину.
– Вероника, я всегда тебе рад!
Василий засуетился.
– Плащ я высушу, надень тапочки. Проходи в комнату. Ты продрогла? Я тебя сейчас согрею.
– Вот от этого я не откажусь! – шаловливо сказала девушка. Она обняла Василия и
поцеловала, он горячо ответил. Забыто было обо всём: об уютном пледе, горячем чае и тапочках!
– Мне так понравилось ток-шоу! – переводя дух после длинного поцелуя произнесла девушка.
– Ты выглядел убедительней всех.
– Умница моя! – Василий вернулся к ласкам.
Очнулись уже в его постели.
«Не думал, что день закончиться так удачно!», – мелькнуло в голове у писателя.
– У тебя большая квартира! – утро оказалось таким же приятным, как прошедшая ночь.
Соблазнительная Вероника разгуливала в просторной рубашке Василия. Он с улыбкой наблюдал за ней. Писатель расположился на большом диване, раскинув руки на его спинку. Он с улыбкой смотрел на девушку, любовался её стройным телом, длинными ногами. Чёрные волосы распались по плечам, но Вероника не торопилась их собирать. Она словно хозяйка расхаживала по гостиной.