Ненормальная
Шрифт:
Итак, мысль сформировалась. Смелая такая, мужская: валить. Сбежать на время, чтобы подумать на расстоянии. Говорил же, что нужно будет по делам отъехать. По каким, куда и на сколько - это уже не известно никому. Но оправдание для побега есть. Себе-то можно признаться, что это побег, и ни что другое.
Умыться, одеться, схватить ключи и бумажник - дел на пятнадцать минут. Закрыть снаружи, чтобы не сбежала - еще две. А потом колесить по городу бездумно - не известно сколько времени. Заехать к сестре, попросить на время спортивный костюм и какие-нибудь шлепанцы - еще минут сорок. С сестрой повезло: понимающая. Оценила хмурый вид, озабоченный тон, съязвила что-то насчет помощи беженцам и
Еще час не маету по городу. Полчаса - в магазине, взять что-нибудь съедобное (не вчерашним же ужином кормить, который не состоялся?). А потом - сдаваться.
Щелкнул замком, намеренно громко зашуршал пакетами - прислушался. Квартира залита солнечным светом - значит, проснулась. Ага, и голос слышен. Интонации... Не похоже, что кому-то на жизнь жалуется. Да и не страдала она этим никогда - ни свет ни заря, делиться с подругами своими приключениями. Да, кого-то с утра уже отчитывает. Вдумчиво так, серьезно, что-то прямо расписывает по пунктам и по пять раз повторяет. Терпеливая. Будем в это верить.
Дойти до комнаты - и снова задохнуться, словно в первый раз увидев, так и не привык к этому зрелищу: ходит по комнате, в одной рубашке - какую со стула подхватила, такую и набросила. Утонула в ней вся, только шея нежная выглядывает, да ноги от колен торчат, босые. Что ж за привычка такая - босиком по холодному полу? Полное право - подхватить на руки, усадить на диван, обхватить ступни ладонями. Нужно ведь проверить - на сколько уже замерзла? Растереть горячими руками каждый пальчик, даже подышать можно. Только и успела моргнуть удивленно, но разговор не прервала - очень важный, видимо. И не нужно делать страшные глаза - никто тебя не домогается, сейчас теплые носки на ножки натяну и оставлю в покое.
Вот так. Первая встреча есть. Оставим в комнате, пусть дальше беседует, и пойдем сочинять завтрак.
Спиной почувствовал, как зашла, как уселась на диванчик - снова с ногами, как котенок. Вдох. Выдох. Поворот.
– Привет. Доброе утро, в смысле.
– Привет.
– И молчит. Никакой подачи. Не хочет помогать. Ладно, будем сами выплывать. Не впервой.
– Омлет будешь? И кофе с булочками. Только что свежие купил.
– Буду. Спасибо. Тебе помочь?
– Да нет, я уже сам справился. Угощайся.
– Спасибо.
– И почему так приятно смотреть, как она ест мой омлет? Ведь толпы людей за всю жизнь завтракали, обедали и ужинали на этой кухне. Почему именно ее аппетит так радует?
– Тебе снова спать не дают? С утра домогаются все, кому не лень?
– Да как тебе сказать, насчет домогательств...
– и долгая такая пауза. Ага, начинаем первую сцену нашей постановки. Недолго мы ходили вокруг да около.
– Ну, так и скажи, как есть.
– Очень страшно в глаза смотреть, но - надо. Пусть первая скажет все, что думает по этому поводу. От этого и будем плясать.
– Это ты мне скажи, почему я заснула на диване и одетая, и с тобой, а проснулась в кровати, без одежды, и одна?
– Ну, не знаю. Ты, случаем, не лунатишь? По ночам не ходишь?
– Да, даже перед собой стыдно признаваться в трусости, после неудачной попытки
– Сейчас ты у меня куда-нибудь пойдешь. Далеко и надолго. Что мы с тобой ночью делали?
– Вот сейчас отпустило. "Мы делали" - это вам не "что ты со мной сделал?". Это уже не обвинение, а разделение ответственности.
– Ань, ты совсем не помнишь?
– а сейчас по-глупому прозвучало, ведь так надеялся, что вообще не поймет и не вспомнит. И вдруг обидно стало как-то.
– Помню. Что-то. Но смутно. Я к тебе приставала?
– Вот она вся, в этом. Вместо обвинений, пытается понять, где накосячила. И сразу хочется во всем сознаться. Как она это делает? Что творит с мужским разумом, сама хоть понимает?
– Анют, если бы ты ко мне приставала - меня бы тремя бульдозерами от тебя никто не оттянул. И проснулась бы ты точно не одна, и вообще не спала бы до сих пор - это я гарантирую.
– Тогда я вообще ничего не понимаю. Я к тебе не лезла. Хотя ты, вроде бы, не против. Зачем сбежал - то? Тебе не понравилось? И решил свалить, пока я не потребовала продолжения банкета? Я умом понимаю, что в нетрезвом состоянии могу и радио переболтать, и до столба докопаться, но ты, вроде бы, обычно справлялся со всеми выкрутасами... Или ездил к той девушке, мириться и прощения просить? Так надо было сначала меня выставить, а потом уже весь день ей посвятить.
Вот так, взяла и предложила сразу несколько путей отхода. Выбирай любой, какой нравится. Молодец. Причем ни одного - в свою пользу. Такая бескорыстная, или так ловко манипулирует? Снова это вечное "или", которое сбивает с толку, и заставляет чувствовать себя бессовестным дураком. Ведь ни разу не дала повода, чтобы подозревать в хитрости. Всегда - как чистый лист, и всегда дает шанс остаться человеком. И все равно мерзкая натура начинает что-то в ней искать, какой-то подвох, обман. Отсюда и все наши беды.
Что ж, начнем работу над ошибками. Прямо сейчас. Ты открыта, и я откроюсь:
– Ань, мне стыдно стало, и я сбежал, как последняя сволочь.
Распахнутые в недоумении глаза:
– А от чего конкретно, если не секрет? Я тебя спровоцировала на измену? Блин. Тогда, конечно, финиш. Мне уже самой стыдно. Навязалась человеку, испортила свидание, в постель залезла, соблазнила. А теперь сижу тут и пытаю. Обалдеть. Ну, я и свинья. В общем, мне пора домой. Можешь напоследок высказать мне все маты, какие знаешь. Если хочешь, могу сказать твоей девушке, что у нас ничего не было. Что ты возил меня в больницу, и мне там делали срочную лоботомию, а ты держал меня за руку, чтобы не убежала. Иначе я стала бы опасной для окружающих, а ты совершил подвиг и спас общество от маньячки. Ну, или что там нужно сказать, чтобы она простила, и у вас все наладилось?
– И действительно, подхватилась, спрыгнула с места с несчастным лицом...
– Анечка, Аня, стой. Постой, не дергайся.
– Как же хорошо сейчас - держать ее, целиком прижатую к себе, и знать, что на ней твоя рубашка - и ничего больше, и гладить острые лопатки, и пройтись всей ладонью по тонким ребрышкам...
– Ань, мне перед тобой стыдно стало. Ты же спала, не понимала, что происходит. А я воспользовался. Вообще-то сначала думал, что тоже сплю, поэтому такой смелый был. Только под конец понял, что это все правда. И не захотел останавливаться. Только потом подумал, что так нельзя и нехорошо. И уснул. А когда проснулся - испугался, что ты... не знал, чего от тебя ждать, от этого еще страшнее было. Думал-думал и сбежал.
– Выпалил все на одном дыхании, придержал еще немного, пока не убедился, что больше не трепыхается. Отпустил. Попытался в глаза заглянуть - чтобы приговор увидеть, не получилось, отвела взгляд.