Ненужная жена

Соломахина Анна

— Да, он вдов, — кивнул Филипп. — Но дело не в этом, а в том, что раз уж вы вернулись, надо держать лицо.

Зачем ему это? Помнится, после первой брачной ночи он сослал меня в поместье, нимало не заботясь о чём- либо подобном. Значит, моё присутствие на ужине нужно тем, кто заколдовал Филиппа, то есть Арнозису и, скорее всего, Агнессе и Генриху. Возможно, Аркелл с ними тоже в сговоре, вон как Арнозис кинулся его встречать и Филиппа заставил нарушить протокол.

— Интересно, — я подошла к нему поближе и, удивляясь собственной смелости,

положила руку на грудь. Заглянула в глаза, пытаясь уловить ту искру, что была в них когда-то. — Ты сейчас со мной говоришь как Филипп или как ледяной король?

Его зрачки расширились, брови поползли вверх, а рот, которым он когда-то меня столь волнительно целовал, приоткрылся.

— После того, как ты запятнал мою честь перед всеми в первое брачное утро, мне ли бояться кривотолков? — я сама не понимала, откуда взялась во мне дерзость, чувствовала нарастающий жар в груди, а ещё, что на бёдрах слегка нагрелись подвязки. — Ты сам-то понимаешь, что сотворил, и насколько странно звучат твои слова о позоре сейчас?

Моя рука сжалась в кулак и несильно стукнула его по груди. Он охнул, неверяще посмотрел на меня, а потом… его лицо скривилось. Сжалось в гримасу отвращения, после резко, неестественно улыбнулось, вновь стало равнодушным. И так несколько раз.

Повинуясь порыву, я взяла его за грудки, притянула к себе, встала на цыпочки и… прижалась губами к его губам. Что делать дальше, я не знала, поэтому так и стояла губы к губам, млея от ощущений. Тело короля замерло, руки дрогнули, взяли мня за плечи, сжали, а потом отодвинули, прерывая контакт.

— Что ты делаешь? — его глаза оживали, пытались пробиться сквозь маску равнодушия.

— Ищу тебя, — прошептала я трясущимися губами.

Меня колотило от собственной смелости, а ещё от ощущений. Удивительных, совсем других, чем от объятий Эйнара. С магом мне было тепло и спокойно, волнительно, не спорю, но без этого невероятного напряжения, даже боли. Очень, очень тяжело! Невыносимо, хочется повторить и одновременно убежать, скрыться от боли в теплоте объятий мага. Или нет?

И тут Филипп запрокинул голову и расхохотался. Холодно, надменно, а когда наши глаза встретились, то его взгляд был вновь холоден и равнодушен. Похоже, магия Арнозиса победила в этой схватке.

О, Боже, как мне надоело это всё!

— Хорошо, я пойду на ужин, — собралась и как можно надменнее выдала ему, несмотря на то, что хотелось сжаться и уползти в шкаф, лишь бы не видеть издёвку в его глазах. — Но сидеть буду только на месте жены, раз уж речь идёт о чести.

— Да, Агнессы не будет, — кивнул Филипп.

Вот это новость! Что ещё за перемены стратегии? Что там вообще задумал Арнозис?

— Тогда прошу меня оставить и прислать служанок, чтобы я успела вовремя привести себя в порядок.

Его губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но… так ничего и не произнесли. Он только кивнул и вышел за дверь, а я только сейчас осознала, как у меня трясутся ноги, руки и вообще

всё тело. С мученическим стоном я опустилась на ковёр.

И только потом вспомнила, что в шкафу Эйнар… а я целовала Филиппа… боже!

Закрыла лицо руками и не знала, как смотреть ему теперь в глаза. После всех наших слов и объятий…

— Инни, Инни, ты в порядке? — Эйнар в очередной раз вышел из шкафа, взял меня за плечи, поднял и прижал к своей груди. — Что с тобой?

В его голосе не было упрёка, только беспокойство, отчего я чувствовала себя ещё хуже. Предательница! Пустословка! Я не выдержала и всхлипнула.

— Инни, успокойся, всё хорошо, — он гладил меня по спине своими ручищами, успокаивал, а я чувствовала, что недостойна такой поддержки.

Попыталась вырваться, но не тут-то было. Он явно превосходил меня по силам. Тогда я собралась с духом и всё-таки произнесла горькую правду:

— Я его поцеловала, Эйн. Сама, — всем своим существом: глазами, мимикой я показывала, как мне стыдно. — На меня словно что-то нашло, очень захотелось проверить, смогу ли я… его спасти.

— Я видел, — Эйнар явно был не в восторге от этого: лицо напряжено, губы сжаты, но гнева нет. Странно, ведь с тем же Николя он реагировал резче, а там вышло недоразумение. — Но я понимаю, с чем это может быть связано

— вас объединяет брачный ритуал, который наверняка сильно мешает Арнозису. Мы видели, как Филипп порой выходит из-под его контроля.

— О, наверное, из-за него меня и потянуло к мужу, — по крайней мере, я на это надеялась — не хотелось чувствовать себя аморальной предательницей.

Надо же, я даже не подумала об этом в таком ключе, хотя могла бы догадаться! Ведь мы даже целоваться не можем с кем-то посторонним и говорить о сильных чувствах к другому, если они конфликтуют с магией обряда. И это вновь возвращает к мысли о признаниях любви к Агнессе, а также моих словах Эйнару.

— Скорее всего, — Эйнар ещё крепче сжал меня, отчего начала кружиться голова.

— Эйн…

— Прости, я слишком увлёкся! — он аккуратно усадил меня на кровать и вновь двинулся к шкафу. — Мне там определённо понравилось, — хмыкнул он. — И магия экономится, не надо её тратить на заклинание невидимости.

— Да, побереги магию, — кивнула ему, ощутив холод от того, что его руки перестали меня согревать. — Но тебе лучше сменить место, меня сейчас будут переодевать и полезут в шкаф.

— А, да, у вас, дам, свои ритуалы: переодеваться по десять раз на дню и всякое такое, — хмыкнул он и пошёл в сторону штор.

Очень вовремя, потому что в спальню вошло сразу четыре служанки, принявшиеся суетиться вокруг меня. Одна, как и следовало ожидать, полезла в шкаф, вторая взялась меня раздевать, третья двинулась в сторону трельяжа к расчёске и шпилькам, а четвёртая, та самая Фло, подошла к окну и поправила штору. Ту самую, за которой притаился Эйнар. Оказалось, кусок его сапога выглядывал, а она взяла и… прикрыла его.