Шрифт:
Предисловие
(от издательства)
Дмитрий Александрович Факовский – молодой киевский прозаик и публицист. Первый же его роман «На струе» стал хитом Интернета, а позже и бестселлером издательского дома «Кислород».
Следующая крупная вещь – повесть «Последний экспресс», написанная в соавторстве с Алексом Керви, также взорвала сеть, а после с успехом вышла на бумаге – сначала в Киеве, а потом в Москве.
«Необычайные
Перед вами десять рассказов. Они разные по форме, но каждый из них является психологической зарисовкой об эпохе и людях, о нас самих.
«Люди мельчают. Последнее десятилетие стёрло грань между реальностью и иллюзией. Жизненные ориентиры поменяли полюса. Ложь заняла пространство правды», – заявляет Дмитрий Факовский.
Этот сборник – калейдоскоп забавных («Вздор», «Чучело») и трагических («Реванш», «Метель») историй; грустные («Дремлют плакучие ивы») и героические («Ночные огни») жизни людей; наконец, сама революция («Бунт», «Декабристы»), чьё зарево уже окрасило нашу жизнь…
«Мои рассказы – попытка анализа сюрреализма, который наполнил нашу жизнь. Их персонажи – обитатели хрущёвок и шикарных дач, великие герои и мелкие обыватели, люди и бесы. Они живут рядом с нами, они такие же, как и мы, – новые герои века русского гротеска», – говорит автор.
В память о моём друге и главном литературном критике Владимире Марковиче Семергее.
Бунт
1
Артём стоял у рюмочной и ждал Пыжика. Они познакомились совершенно случайно. Чудо, что вообще познакомились. В «ВКонтакте», где Артём его обнаружил по ключевому слову «ганджа», он значился просто как Пыжик.
Парень, отказавшийся назвать своё настоящее имя, сперва вёл себя крайне настороженно, но Артёму удалось разговорить его на встречу.
В социальной сети мелкий не соврал: на вид ему было не больше шестнадцати лет. Артёму было почти в два раза больше. От этого он чувствовал себя ещё более неуютно.
Пыжик предлагал встретиться в «Макдональдсе», но Артём подумал, что в «Макдональдсе» сто процентов есть камеры наблюдения. Потом, если будет нужно, их спокойно вычислят. От этой мысли у него даже началась паранойя. «Нет, – написал он в личку. – Лучше в рюмочной, через дорогу».
Артём ждал у входа. Заканчивалась осень, начинался мелкий дождь. Пыжик выглянул из-за угла дома – Артём сразу его заметил. Пареньку сдалось, что он высматривал его специально, что было почти правдой. На пару секунд пацан снова спрятался за углом. Артём даже заволновался, что Пыжик испугался и просто сбежит. Однако тот снова показался и, прижимая к груди небольшой рюкзак, пониже натянув на голову капюшон
Заходить внутрь Пыжик отказался.
– Давай деньги, я сгоняю, – сказал он.
Артёму такой расклад сразу не понравился:
– Я думал, у тебя с собой.
– Так дела не делаются, дядя.
«Какой я тебе, к чёрту, дядя?» – подумал Артём. Он совершенно не был уверен, что Пыжик над ним не издевается.
– Я должен сходить отдать деньги и всё забрать, – продолжал бубнить паренёк хорошо заученную историю.
Увидев, что Артём сомневается, он протянул рюкзак:
– Под залог.
Такой вариант показался Артёму приемлемым. Всё было как-то более-менее честно.
– Ладно, – он отдал деньги.
Пыжик быстро пересчитал.
– Два, – уточнил Артём.
– Всё будет пучком, дядя, – мелкий подмигнул ему, но даже не улыбнулся.
Тревога паренька начинала понемногу передаваться Артёму.
– У меня очень мало времени, – сказал он, строго глянув на Пыжика.
– Полчасика, я мигом, – ответил пацан, но не спешил уходить.
«Полчаса! Какого хрена?» – злился Артём.
Ему даже захотелось подтолкнуть Пыжика.
– Постарайся поскорее, – сказал он.
– Неспокойно сегодня, дядя. Пока к тебе от метро шёл, на два патруля с собаками наткнулся, – принялся ныть Пыжик.
– Сегодня митинги. Это в соседнем квартале, на площади. Ты не бойся, – попытался подбодрить его Артём.
– Митинги – там, а мусора – тут, – ответил паренёк и, ещё раз оглянувшись, перебежал улицу.
2
Когда утром Артём позвонил Кристине, она позвала его на митинг. Идти на митинг ему не хотелось. Митинги в нынешней ситуации казались ему делом бесполезным.
Артём тоже не любил действующую власть, но ещё меньше ему нравились организаторы всех этих протестов, и их идеи – все сплошь и рядом какие-то ванильно- жиденькие и наивно-либеральные, способные очаровать разве что какую-то не читающую молодёжь, да и то скорее провинциальную. Но никак не Кристину, столичную девушку.
При ближайшем знакомстве Кристина оказалась натурой весьма поверхностной. Но к тридцати годам Артём наконец-то понял, что многие красивые девушки – поверхностные, и в этом нет ничего такого. Ничего плохого. Красивым девушкам простительно.
«Только поверхностные люди могут ходить на эти митинги», – думал он.
Тем более что акции протеста организовывали за пару недель до местных выборов. Митинги (Артёму казалось, что это очевидно каждому здравомыслящему человеку) должны были сплотить лояльный к власти электорат и повысить явку избирателей.
Ближе к обеду протестовать вышли десятки тысяч людей. Для многомиллионного мегаполиса это, конечно, не очень много, но Артём всё равно расстроился. Из-за митинга он поругался с Кристиной.