Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Сигурд победитель дракона. Повести древних лет
Шрифт:
Сигурд в изумлении смотрел на раба Он вдруг перестал замечать изодранную рубаху и грязные ноги в опорках.
— Пойдем со мной в лес, — вдруг предложил он Рейму и двинулся по тропинке. — Я покажу тебе поляну с высоким дубом. Там, если хочешь, мы сможет состязаться в стрельбе!
Раб безмолвно последовал за Сигурд ом. Земля под деревьями поросла молодой травой и была усыпана голубыми и белыми цветами, пахло весной.
— Как твое настоящее имя? — спросил Сигурд через плечо.
— Патрик. Меня назвали в честь самого главного ирландского святого. Он всех превосходил своей силой и мужеством.
— Всех,
Рейм кивнул.
— Почти двенадцать. Мать говорила, что я родился в тот год, когда у нас в монастыре построили церковь. Так что нетрудно сосчитать. А через год родилась моя сестра. Ее назвали Суннива.
— А твой отец, он тоже раб? — Сигурд затаил дыхание.
Глаза мальчика сверкнули.
— Раб? Ну нет! Мой отец — самый богатый бонд во всей Ирландии! — Он закусил губу и понурил голову. — Но я уже никогда их не увижу. Ни родителей, ни бабушку Гелион, ни младших братьев и сестер, я тут как в клетке.
Сигурд молчал. Он не знал, что ответить Рейму.
— Подумаешь, братья и сестры! У меня тоже есть сестра. Она похожа на поросенка, а от ее крика я скоро оглохну.
— Я помню, как они мне досаждали, когда я жил дома, — вздохнул Рейм. — Только теперь все изменилось. Я так скучаю по ним… Бывало, мы играли с ними в лесу за нашей усадьбой. Ты бы видел, какие у нас в Ирландии дубравы! Мы устраивали там сражения и прятались за толстыми стволами. А еще мы играли в разбойников и захватывали друг друга в плен… — Он понурился с невеселой улыбкой. — Чудно теперь вспоминать об этом.
— Расскажи еще про Ирландию!
Мальчики вышли на поляну и забрались в дупло огромного дуба. Сигурд всегда любил слушать о странствиях викингов. Но слушать рассказы рабов о своей родине ему еще не доводилось. Теперь он узнал, как его отец со своими воинами пристал к берегу Ирландии, как брата и сестру похитили via маленькой мирной деревни, как связал и им руки и ноги и потащили к большим кораблям. Узнал он также, сколько слез они пролили и сколько вынесли мучений прежде, чем прибыли в холодную северную землю.
Наконец Сигурд поднялся и взял лук. Матери не понравится, если она узнает, что он завел дружбу с рабом или бедняком. Он повернулся к Рейму спиной и вскочил на Белогривого.
— Приходи сюда завтра! — крикнул Рейм ему вслед. — После захода солнца.
С того дня Сигурд почувствовал в себе перемену.
Возвращаясь домой, он знал: еще никогда в жизни он не был так счастлив. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. И все оттого, что он повстречал рыжего ирландского мальчишку, раба!
Обычно Сигурд с презрением и брезгливостью смотрел на оборванных людей, населявших дом у болота. Они были собственностью ярла и существовали только для того, чтобы работать на ярла и его домочадцев. Два раза в день рабов кормили водянистой кашей, ходили они в ветхой и рваной одежде. Их уделом было гнуть спину на хозяев.
Странно, что после встречи с Реймом Сигурд уже не мог по-прежнему смотреть на рабов. Рейм! Его зоркие глаза превращались в узкие щелки, когда он смеялся. Искусанные комарами ноги и веснушки на переносице были такие же, как у Сигурда. Он тоже был хороший бегун,
Сигурд схватился за серебряный знак, висевший у него на шее.
— Один защитит сына ярла, — пробормотал он про себя. — Где бы я ни был, Один всегда со мной. Боги сами разделили людей на свободных и рабов.
На другой день Сигурд негромко свистнул возле низкого каменного дома. Из дверей скользнула легкая, маленькая тень.
Сигурд растерялся, когда Рейм вдруг очутился перед ним. Он собирался так много сказать Рейму, однако только и смог, запинаясь, спросить его:
— Ты что сегодня делал?
Рейм поскреб ногой землю.
— Будто не знаешь, — резко ответил он. — Свинарник чистил. Таскал воду, носил навоз, плел корабельные веревки из моржовой кожи.
В своей серой одежде он выглядел сутулым и щуплым, словно стал меньше ростом. Сигурд взглянул на его руки — загрубевшие, обветренные, в ссадинах. На пальце гноилась рана.
— Я принес тебе хлеба, — шепнул Сигурд. — И вяленого мяса. Только смотри, чтобы Орм Викинг не увидел тебя.
Все встречи Сигурда с Реймом должны были сохраняться в глубокой тайне. На исходе дня они старались улизнуть в лес и там при последних лучах заходящего солнца стреляли из лука. А когда становилось совсем темно, они забирались в дупло старого дуба и, тесно прижавшись друг к другу, под шелест листьев рассказывали про свою жизнь.
— У нас кобыла ожеребилась, — говорил Сигурд. — Принесла жеребенка. Мы назовем его Грани [64] . У него будет блестящая сбруя и седло с золотыми стременами. И мать обещает, что он будет принадлежать только мне.
— А у меня нового — только деревянная ложка, — вздохнул Рейм. — Старый Фулне вырезал ее для меня. Я прячу ее в трещине стены над моей подстилкой. Моя старая ложка раскололась, когда я подрался с одним мальчишкой из-за каши.
64
Грани — конь Сигурда Победителя Дракона.
Бывало, они подолгу смеялись и забавляли друг друга. Сигурд рассказывал о дружинниках отца, которые, наевшись однажды неспелых ягод, едва успели сбегать в кусты перед битвой с дружиной Иллуги. А Рейм в свою очередь поведал об одном веселом монахе из соседнего монастыря, который так любил сливовое вино, что готов был все лето просидеть со своей кружкой под деревом, дожидаясь, когда поспеют сливы.
Случалось, что у них заходила речь и о серьезных вещах. Никому, кроме Эдды, Сигурд не признавался о своем страхе. Но тогда он был совсем маленький.