Необычное и обыкновенное
Шрифт:
Варрок сделал шаг, выходя из тени, — и я замер. Из ослабевшей руки выпала “болванка”, а в голове не осталось ни единой мысли.
Нет подходящих слов, чтобы сказать, какой он, господин Варрок. Все фотографии похожи на него примерно как подёрнутое рябью отражение солнца на воде на само светило.
Он поймал мой взгляд — и мне захотелось жить для него и умереть с его именем на губах. Я задохнулся восторгом, не смея дышать. Он улыбнулся, позволяя мне быть, и я закашлялся, пытаясь выровнять дыхание. Вот почему все они шли за
Он сделал ещё четыре шага и оказался надо мной. Длинные золотые волосы, внимательный взгляд, совершенное лицо.
— Я очень рад, дети мои. Мои прекрасные сыновья, вы не забыли обо мне.
Как можно забыть такого, как Варрок?
Живого бога Абсолюта.
Террориста и убийцу.
Он невозможно, невероятно прекрасен.
Он организатор погромов и избиений.
Он источник света, он знает, как правильно. Он всё знает.
Я смотрел в слегка прищуренные синие глаза — и ощущал, что Варрок мне ближе отца и матери, дороже принципов, ценнее жизни. Не имеет значения управление и закон. Всё это просто слова, а Варрок — это божество. Разве можно спорить с ним?
Мысли о его преступлениях блёкли и растворялись. Оставался лишь чистый восторг от присутствия живого бога. Жить и умереть для него. Жить и умереть для него. Жить и умереть…
Он наклонился и протянул руку. Я, обмирая от восторга, коснулся его ладони. Он сжал мои пальцы и помог мне подняться.
— Как тебя зовут, сын мой? — низкий приятный голос хочется слушать и слушать.
— Д… Дэн, — заикаясь ответил я.
— Нет, — он покачал головой. — Назови настоящее имя? Кто ты?
— Даниель Симон. Агент под прикрытием. Кукольник.
Рядом выругался Кэп, но это ничего не значило.
— Как мило! — улыбнулся господин Варрок. — Ты мне пригодишься.
— Но он же коп! Позвольте я прикончу этого ублюдка!
Варрок вскинул руку, и Кэп тут же заткнулся.
— Ты кукольник? Ещё милее. Выброси пока свои заготовки.
Я почти ничего не соображая, опустошил карманы и поясную сумку: “болванки”, тряпки, иглы — всё полетело на испачканный кровью асфальт. Я беспомощен. Беззащитен. И еле осознаю это.
— Ты пойдёшь со мной, Даниель. Ты ведь даже не знаешь, что я могу на самом деле, не так ли? Смотри.
Варрок повернулся к Кэпу и сказал с чарующей улыбкой:
— Умри. Умри ради меня и ради Абсолюта.
Кэп радостно улыбнулся, вскидывая пистолет к виску.
— Нет, не так, — остановил его Варрок.
Кэп уронил пистолет и вцепился себе в горло. Царапал кожу, пытаясь вогнать ногти и пальцы поглубже. И продолжал улыбаться, с обожанием глядя на Варрока.
— Не надо. Хватит.
— Он лишний свидетель, Даниель. О том, что я на свободе, полиция уже знает, но вот о том, что я знаю о тебе, пусть не знает никто. Смотри, как слаб человек.
Я не мог отвести взгляд, потому что он велел мне смотреть, но старался сосредоточиться на
Безумие. Это безумие. Держись за это слово, держись за него, пока можешь.
Варрок повернул голову ко мне и сказал:
— Вместе мы сможем так много. Ты же можешь убивать на расстоянии, верно? По фото, по записи, где видно лицо, верно?
Я кивнул.
— Прекрасно!
Кэп упал, заливаясь кровью и судорожно дёргаясь, но Варрок даже не шелохнулся. Он смотрел на меня и безмятежно улыбался.
Сквозь непостижимый восторг от его близости, сквозь счастье от его внимания и немое обожание фанатика еле-еле пробивалась мысль. Он безумен.
Его нужно остановить.
Но как? Наброситься на него я не в силах. “Болванки” на асфальте — стоит наклониться за ними, он всё поймёт.
— Противишься? — слегка нахмурился Варрок.
И я осознал тщетность своих попыток. Кто я против него? Как осмелился даже подумать что-то против воли живого бога? Кто он и кто я? Жалкий неудачник. Ничтожество.
— Склонись передо мной.
Повинуясь его голосу я рухнул на колени. Хотелось выть и биться головой о дорогу. Слаб человек. А я ещё слабее. Предатель. Убийца.
Варрок врывался в мои мысли, выдёргивая те, что я хотел бы спрятать даже от самого себя.
Детский страх темноты. Я не могу пойти в туалет: там живёт бука. Он съест меня. Точно съест!
Мёртвый предатель Абсолюта. “Болванка” с иглой в груди в мокрой от пота руке.
Проваленный экзамен в старшей школе. Отец отворачивается: “Я разочарован”. Мать пожимает плечами: другого и не ждала.
Мёртвый полицейский маг, упавший с крыши машины. Мёртвая Белинда с ненавистью, застывшей в остекленевших глазах.
Моя девушка уходит к моему другу. Так пошло. Так больно. Двухнедельный запой. Пьяная драка.
Похороны отца. “Полицейский, какой позор! Ты всегда был разочарованием!” — говорит мать сквозь чёрную вуаль.
Убитый Кэпом маг, которого я мог спасти. Мёртвый Кэп с разорванным горлом.
Ничтожество. Слабак. Ты ни на что не способен. Всё, что тебе остаётся, — корчиться на грязном асфальте и плакать.
Но если плачешь, значит ты живой. А пока ты жив, нельзя сдаваться. Не сумасшедшему с комплексом бога.
Я протянул руку и попытался схватить “болванку”.
— Зря стараешься.
Он не двинулся с места, но меня отшвырнуло на пару метров.
Что делать? Что мне делать? Как остановить Варрока.
Идея вспыхнула в мозгу, как пламя взрыва — ярко и мощно.
Если нет “болванки”, остаётся только одно.
Я коснулся своего лица, стараясь воссоздать безупречные черты Варрока: высокий лоб, синие глаза с длинными ресницами, скулы, прямой нос, капризный правильно очерченный рот, волевой подбородок.