Необыкновеллы. Сказки для взрослых и не только
Шрифт:
Каждой зимой весь город Мытищи закатывают асфальтом по самые крыши, но каждую весну грязь всё равно выходит наружу. Не верите? ПОЕЗЖАЙТЕ – И САМИ УБЕДИТЕСЬ!
5. ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ
Хотел я вам рассказать историю, как одна девушка полюбила. Это очень грустная история. Вы будете плакать. Я сам уже плачу – даже рассказывать ничего не могу…
ВОТ ТАК ИСТОРИЯ!
«На болоте»
(Первому
Я последний глоток из помойного сделал ведра. Вместе с солнцем гляжу равнодушно в замшелую палубу. Вся команда меня обманула и бросила.
Вон другие – уходят свои бороздить океаны, а на желтом болоте мой зеленый от грусти фрегат тихо тонет, даже тряпочки вымпелов не шевельнутся от грязи.
Вот одна паутинка дрожит, серебрится, зацепилась откуда-то, к берегу тянет, затянуться трясиною нам с кораблем не дает. Хочется что-то по этому поводу спеть, но ведь нет уже голоса, и поет эту песню другой и счастливый: «Ну и дела! Солнечным августом запросто держит земля мой издохший фрегат лишь одной паутинкой осенней!»
А мне что же делать тогда, когда предали все, безголосому?
Вот что!
Придется тебе, капитан, без корабля потонуть – одному! Как ни противно – а надо.
Воздух густеет и превращается в воду. Я боюсь поперхнуться, стараюсь почти не дышать. Но ведь я же не рыба, и жабры мои никуда не годятся – видно, нет их совсем. Но я все же…
Обманным путем…
Еле-еле…
Вдыхаю чуть-чуть этот воздух.
Еще и еще…
Привыкаю!
И так – погружаюсь…
Как в море…
И не замечаю, что уже потонул в самом деле, переполненный до языка этой желтой болотной водой.
(19-27 авг. 1991, Одесса)
«Как я не люблю Одессу»
(Эмоции гостя по Одессе)
Когда я приезжаю, Одесса плачет горючими слезами…
Это правда. Я даже зонт перестал брать, зная наперед, насколько горючи бывают такие потоки: и сверху, и снизу, и слева, и справа, и в лицо, и в спину. Какой уж тут зонт!
Потом, успокаиваясь, Одесса всхлипывает пару дней и, еще не просохнув от слез, являет мне свою чистую после дождей улыбку. В этот краткий миг она трогательна, прелестна и очаровательна как ребенок, – тем более что уже совсем скоро этот миг проходит, и страстный жар переполняет все ее закоулки…
Тогда она глядит на меня своим вожделенным оком сквозь трепещущие ресницы платанов и кленов Французского бульвара…
…вздыхает на склонах серебристым запахом диких маслин…
…трепещет сладкими губами и складывает их в улыбку собачьего пляжа…
Это – призыв, зов, которого невозможно не заметить, – и я замечаю его! И во мне рождается ответный огонь…
Мы тянемся друг к другу – два пламенных языка…
Сейчас мы соединимся…
Она стонет под моим телом, и я тоже готов заорать от наслаждения…
Сейчас мы испепелим друг друга в объятиях!
Но море…
Какая ж Одесса без моря? Это же – Море!
Море вскипает и пенится как бульон, из которого родилась Афродита, когда накатывает на наши сплетенные тела, на наше раскаленное вожделение…
Так закалялась сталь…
Так закалялись наши с Одессой чувства…
Мы научились многое прощать друг другу за годы наших встреч и расставаний…
Только не подумайте, что это – признание в любви. Нет. Я не люблю Одессу. Какая любовь? Мы же взрослые люди!
Когда-то давно, в первый свой раз, я влюбился в нее как мальчишка, даже не помышляя ни о какой взаимности. Это было прекрасно! Потом это прошло. Были другие чувства. Была даже ненависть. Но и это прошло. Теперь то, что существует между нами, нельзя обозначить никаким словом. Такого слова люди еще не придумали…
Кто-то сказал, что в начале было Слово. Неправда! В начале было Ощущение. Оно породило Чувство, которое уже потом научилось выражать себя Словом.
Так было и у нас с Одессой…
Но теперь в наших с Одессой отношениях слова давно ушли на задний план, уступив место чистым ощущениям и действию. Мы не знаем, что сказать. Мы просто молчим…
Ревнивая до-смерти, Одесса забирает у меня лучших друзей – и просто знакомых – и ничего не дает взамен. Мне остается только скорбеть об утратах…
А вот в материальном плане она не скупердяйка: однажды она отняла у меня 50 баксов – это были все мои деньги на то время и мне пришлось одалживаться – «кинула» как последнего лоха! А спустя несколько лет позволила «кинуть» себя на сотню. Сама доброта…
Но друзей моих Одесса не возвращает: все они теперь на Таировском, вечные там поселенцы…
Я не завидую одесситам.
Одни из них пользуют Одессу, как тарань с пивом; другие набивают золотом ее «Чумки» свои дырявые карманы; третьим вообще не на что пожаловаться, но они жалуются; четвертым пожаловаться просто некому, даже поговорить не с кем…
Мне всех их нисколечко не жаль! Тем более что и себя я ни капельки не жалею.
Эти люди недостойны жалости, они достойны восхищения!
Не надо говорить. Слова все сказаны. Остались чувства, действия и ощущения. Не будем повторяться. Все пройдет…
Вот и это время прошло. Обратный билет – на кармане. Прощальная поляна накрыта – и неважно кем и где! – стаканы наполнены. Скоро поезд…
Когда я уезжаю, Одесса тоже плачет горючими слезами. Бывает, что пуще прежнего. Потоки смывают в море человеческий мусор. Падают деревья на Французском. Град побивает фрукты, крыши и стекла…