Необыкновенное приключение в каникулы
Шрифт:
Контролёрша, пропорциями фигуры весьма напоминающая штангиста достигла лавочек, на которых разместилась вся компания во главе с товарищем Первеем, и глаза её здорово походили на оптические прицелы.
– Вот мы сейчас у вас билетики и приобретём, - весело отозвался дядя Лёша.
– Шесть детских, пожалуйста, и один взрослый нам!
– У меня, гражданин, вы сейчас приобретёте квитанции на штраф!
– отрезала тётка.
– А насчёт билетиков раньше надо было думать! Я вам не касса!
– Новые дела!
– удивился Алексей Иваныч.
– Нет у нас на
– Не знаю, не знаю... Платите штраф, гражданин! Неприятностей хотите?
– Хочу!
– посуровел дорожный мастер.
– Ну-ка, документы свои предъяви. В развёрнутом виде.
– Что?!
– от наглости возомнившего о себе пассажира контролёрша аж задохнулась.
– Сейчас милиция тебе всё предъявит!
– Детей постыдилась бы, так себя вести!
– Женщина, а ты почему такая злая?
– голосок звёздной гостьи тих и задушевен.
– Чего-чего?!
– опешила контролёрша.
Ниу гладила пальчиками свой браслет. Интересно, проползла у Петьки в голове очередная посторонняя мысль... рогов у скандальной тётки вроде не наблюдается, где же произойдёт разряд? Между ног, что ли? Или в качестве одноразовых разрядников сгодятся уши?
– Дядя Лёша, не спорьте с ней, - внезапно произнесла Ниу.
– Женщина, ты нас обманываешь. Нету же у тебя в сумке ничего!
– Это кто тебя научил взрослым тыкать?!
– На "вы" здесь уважаемых людей называют, если я правильно поняла, - обстоятельно растолковала Ниу общий принцип.
– А уважение заслуживают. А ты не заслужила, потому что глупая и злая!
– Так, нам выходить, - прервал напряжённую дискуссию Алексей Иваныч.
– Где квитанции, говоришь?
Но тётка его уже не слушала. Бледнея на глазах, она рассматривала внутренности контролёрской сумки. Перевернула её, даже потрясла - из сумки вывалилась шелуха от семечек. И на этом всё.
– Ну вот видишь, каково оно, пытаться маленьких обижать, - похоже, дядя Лёша уже сообразил что к чему.
– Ы... ыыыы... Мыа-мыа! Мыа-мочка... получка... отпускные.... паспорт... и на гарнитур с книжки ведь только сняла... Ааааыы...
– тётка, рухнув на свободную лавку, раскачивалась в полном трансе.
Дальнейшие сетования пострадавшей на жестокость судьбы услышать не удалось, поскольку электричка уже тормозила у перрона.
– Ого! Ребята, выходим, выходим!
.........
– ... Их ведь не так уж много, злых людей. Добрых гораздо больше. Просто злыдней издали видно, поскольку тихо-то не сидят они. Ну вот и кажется, будто их много.
Ребята, слушая речь Алексея Иваныча в защиту человечества только согласно и дружно кивали. Нет, а что - чистую же правду говорит дядя Лёша! Ну вот, к примеру, кто у них на всём разъезде злыдень? Нет таких. Бабка Дарья, так она не злыдня, а просто ворчунья. А так-то внучку Дашу она очень даже любит!
– Алексей Иванович, а что такое "билет"?
– внезапно спросила Ниу.
– И что такое "штраф"?
– Нууу...
– Алексей Иваныч почесал лоб.
– Понимаешь, чтобы ехать в поезде, надо купить билет. А если кто-то билет не купил, а едет, то с него берут штраф...
– А что такое "купить"?
Дорожный мастер в замешательстве почесал за ухом.
– Дядь Лёша, щас!
– пришёл на помощь Васька. Он покопался в урне, выставленной у входа в вокзал, извлёк оттуда кусочек рыжего картона и ядовито-зелёный клочок бумаги, неровно оборванный по краю.
– Вот, смотри, Ниу... вот это называется билет. А вот это вот штрафная квитанция. Кто-то за билет не заплатил, и ему пришлось платить штраф. Билет, вот, видишь, тут написано - стоит сорок копеек. А штраф - три рубля.
– А что такое "копеек"? И что такое "рубля"?
– Вот это, - вновь вступил в дискуссию Алексей Иваныч, - смотри, монета. Одна копейка. А вот две. А вот три. А вот эта уже, к примеру, пятнадцать. А вот эта бумажка - десять рублей. Или тысяча копеек получается.
Ниу сосредоточенно осмотрела предъявленные монеты. Взяла червонец, повертела так и сяк. Помедлив, прощупала купюру от края до края, затем взглянула на просвет.
– Алексей Иванович, зачем вы меня обманываете?
– в голосе малышки зазвучала неподдельная обида.
– Нет тут никаких копеек, в этой бумажке!
– Да не обманывает тебя никто!
– Петька даже расстроился.
– Вот за эту бумажку можно получить тысячу копеек. А если отдать в кассе сорок копеек, получишь вот этот билет. Понятно?
– Неа.
Ниу вздохнула.
– Какие у вас тут сложные игры... а меня даже Нау всегда в четырёхмерные бродилки обыгрывает. Это потому что она старшая сестра, а я маленькая ещё!
– Ну и не заморачивайся, - весело посоветовал Алексей Иваныч.
– О! Смотри-ка, квас! Сейчас мы, ребята, все кваску попьём, по случаю жаркой погоды. Я заодно червонец вот этот разменяю, а то мелочи по карманам кот наплакал... А Ниу попутно и поглядит, как наша товарно-денежная система работает.
Они подошли к пузатой бочке на колёсах, возле которой под сенью распахнутого здоровенного зонта на пошарпанном кресле уютно расположилась приятного вида полноватая женщина, ввиду отсутствия наплыва клиентов читающая какую-то книжку.
– А не угостите ли кваском, уважаемая?
– окликнул её дядя Лёша.
– Ой, да пожалуйста!
– весело отозвалась продавщица.
– На всех?
– Знамо дело!
– По стаканчику, по кружечке?
– Стакан тут инструмент несерьёзный. По кружечке, естественно.
– Вот люблю серьёзных клиентов, - засмеялась весёлая тётка, умело наполняя стеклянные кружки пенным квасом.
– А ну, кто из вас считать умеет, ребятишки? Сколько будет шестью семь?
– Сорок два!
– отчеканила Катька, давая всем знать, что в первый класс нынче она пойдёт отнюдь не с пустым багажом.
– Правильно!
– похвалила женщина.
– Сорок две копейки с вас, соответственно.
Алексей Иваныч протянул десятирублёвую купюру.
– О! а помельче нету?
– озадачилась весёлая тётенька.
– Этак вы у меня всю мелочь выгребете...