Необыкновенные приключения экспедиции Барсака
Шрифт:
— Правильно, — сказал Барсак, — но эти негры безоружны и даже не знают о нашем существовании.
— А поэтому, — ответил Флоранс, — надо войти с ними в переговоры и вооружить их.
— Это легко сказать! — вскричал Барсак.
— А может быть, и сделать! — возразил Флоранс.
— В самом деле? — сказал Барсак. — Но, не говоря уже об оружии, кто пойдёт к этим неграм?
— Такой же негр, как и они, — Тонгане.
— Как он пройдёт? Ведь завод осаждён! Если он появится, его встретит туча пуль,
— Ну, он не должен выходить через дверь. Это, впрочем,
— Тогда он пройдёт над караульной дорожкой и стеной? — заметил Барсак.
— А может быть, под ними, — возразил Флоранс и повернулся к Марселю Камаре. — Господин Камаре, нельзя ли просверлить тоннель под стенами завода и города, тоннель, который прошёл бы под дорогой для караула и окончился бы в поле?
— Без сомнения, — ответил Камаре, поднимая голову.
— Сколько времени потребует эта работа?
— В обычных условиях надо ставить крепления, и это затянется надолго, — подумав, сказал Камаре. — Но можно сэкономить время посредством машины, идею которой я только что обдумывал и которая даст хорошие результаты в этой песчаной почве. Чтобы сделать чертежи, построить машину и пройти тоннель, достаточно будет пятнадцати дней.
— Значит, все это можно сделать к концу месяца?
— Конечно.
Как только перед Камаре оказалась техническая задача, он почувствовал себя в своей стихии. Мозг его уже заработал, взгляд оживился.
— Ещё вопрос, господин Камаре, — сказал Флоранс. — Тоннель не займёт всех ваших людей?
— Их ещё останется достаточно.
— Не могут ли свободные от работы изготовить за тот же срок оружие в количестве трех-четырех тысяч штук.
— Какое оружие? Во всяком случае, не огнестрельное.
— Пики, ножи, топоры, дубины, всякие колющие, режущие и дробящие инструменты?
— Это возможно, — ответил Камаре.
— А сможете вы переправить в назначенный день это оружие в невольничий квартал так, чтобы не заметили люди Гарри Киллера?
— Это труднее, — безмятежно отвечал Камаре, — но можно сделать в тёмную ночь.
Амедей Флоранс вздохнул с облегчением.
— Тогда мы спасены! — вскричал он. — Вы понимаете, господин Камаре, Тонгане выйдет через тоннель, смешается с чёрными рабами и вечером войдёт с ними в город. Ночью он подготовит восстание. Эти несчастные только и ждут случая сбросить ярмо. Получив оружие, они не станут колебаться. Надо немедленно начинать работу!
— Я начал, — спокойно ответил инженер, уже усевшийся у чертёжного стола.
Осаждённые вернулись, крайне возбуждённые счастливой перспективой, которую открыл Амедей Флоранс. Конечно, его идея была хороша, и глупо было бы не воспользоваться помощью тысяч естественных союзников, страдавших на той стороне реки. Войти с ними в сношения казалось возможным после уверений Камаре, в которых не приходилось сомневаться.
На следующий день постройку начатого планёра забросили, и все рабочие
21 апреля колодец достиг глубины десяти метров; Камаре счёл это достаточным, и началась проходка горизонтальной галереи. Чтобы её осуществить, инженер сконструировал стальной конус около пяти метров длиной и метр тридцать сантиметров в диаметре; на поверхности его правильно чередовались по винтовой линии возвышения и прорезы. Электромотор заставлял вращаться этот инструмент, который, проникая в рыхлую почву, буквально ввинчивался в неё; песок сыпался внутрь конуса через отверстия и удалялся через колодец.
Когда этот гигантский винт проник в почву, которую сам же и поддерживал и защищал от обвала, к нему присоединили цилиндр такого же диаметра, толкаемый мощными домкратами. Таким образом, готовый горизонтальный тоннель будет представлять металлическую трубу длиной около восьмидесяти метров. Когда же он будет закончен, останется, пользуясь конусом меньших размеров, просверлить вертикальный ход к поверхности земли.
Пока выполнялись эти работы, Камаре нигде не было видно. Он появлялся с мрачным и рассеянным видом лишь для разрешения какой-нибудь сложной технической проблемы, требовавшей его присутствия, и снова скрывался в своё жилище, где в одиночестве съедал пищу, подаваемую слугой Жоко.
Тоннель был окончен в назначенный срок. На рассвете 30 апреля восемьдесят метров трубы были проложены, и осталось только прорыть выходной колодец; это следовало сделать до восхода солнца.
И пора было: уже за три дня до этого, 27 апреля, провизия пришла к концу; порции, и без того недостаточные, были ещё уменьшены.
Хорошее настроение и спокойное отношение к трудностям жизни плохо вяжутся с пустым желудком.
Настроение заводского персонала понемногу менялось. Работали для спасения жизни усердно, но лица были сумрачны, и рабочие часто обменивались словами, полными горечи. Они все, видимо, уже начали постепенно терять слепое доверие к начальнику, которому ещё недавно приписывали сверхъестественную силу. Да, этот волшебник, несмотря на свой гений, не мог помешать им умирать с голоду! Обаяние его меркло.
С другой стороны, по заводу стала гулять легенда, начало которой крылось в нескольких словах о Жанне Бакстон, сказанных Камаре во время первого выступления, перед разрывом с дворцом. В то время увлечению Гарри Киллера пленницей не придали большого значения. Это было принято, как одно из доказательств его деспотизма — ни более, ни менее. Но по мере того, как положение ухудшалось и истощение ослабляло рассудок осаждённых, появилась общая тенденция выдвигать на первый план эту фантазию Гарри Киллера, о которой сам он давно позабыл. Эта идея, раз попав в мозги, уже не выходила оттуда и по закону кристаллизации поглотила все остальные.