Неограненный алмаз

Крисуэлл Милли

Пруденс бросила на него изучающий взгляд. Он был довольно молод и силен; под рубашкой угадывались могучие мышцы. Наверняка он знает, как управлять ранчо, и его слова подтверждали это. Да, ей действительно нужна помощь, и этот сильный и неглупый ковбой, какой бы ни была причина его появления здесь, мог бы стать хорошей опорой. Кроме того, возможно, если когда-нибудь зайдет речь о Мэри, она смогла бы дать ему понять, как нечестно он с ней поступает.

– Если вы и в самом деле хотите мне помочь, мистер Питерс, вы могли бы взять на себя работу управляющего.

Я не могу платить много – только доллар в день, но вы будете еще и питаться три раза в день. Воскресенье – выходной, после службы в церкви. Это все.

Брок изменился в лице от удивления. Затем отрицательно покачал головой:

– Нет, мисс Даниелс. И пришел я сюда не наниматься на работу...

Пруденс чуть заметно кивнула.

– Я могу понять ваше нежелание, мистер Питерс, помня о Мэри и вашем друге Моуди Карстерсе. Вам проще всего смыться. Зачем себя обременять?

Это замечание вывело Брока из себя. Кто дал ей право влезать в его личную жизнь? Он хочет следовать своей дорогой и не ждет ни от кого указаний, что ему делать.

Но все же его больно задели и ее выпад, и выражение осуждения в ее изумрудных глазах.

– Ну ладно, я мог бы остаться, мисс Даниелс. Но только временно. До той поры, пока вы не найдете себе нового управляющего. Надеюсь, он не будет таким старым, что помрет от этой новости.

Было заметно, как разгладилось и просветлело лицо хозяйки. Пруденс молча подошла к Питерсу и протянула руку, чтобы скрепить их сделку рукопожатием. И опять Брок почувствовал, что от прикосновения ее твердой и горячей руки по его телу пробежал ток. Хозяйка ранчо отдернула руку, поспешно спрятав ее в кармане фартука, и он с удивлением понял, что и она почувствовала то же самое.

– Зайдите ко мне после завтрака, мистер Питерс. Я покажу вам ранчо, представлю всех дам, находящихся на моем попечении, и сообщу все правила, которых здесь нужно придерживаться.

У Брока округлились глаза:

– Еще правила?

Пруденс мягко улыбнулась. Улыбка невероятно преобразила ее лицо – как солнце, освещающее горный пик.

– Да, мистер Питерс. Вы еще не знаете и сотой доли всех правил.

Она вошла в дом, а Брок, оставшись в одиночестве, неприятно поразился, как быстро его заарканили. Чертова девка. Но затем он улыбнулся. «Дамы с чертовским характером и ангельской внешностью – это то, что вам всегда нравилось, мистер Брок». Он покачал головой и направился к ограде, где лежало его седло. Какое-то время оно, видимо, ему не понадобится. Но только очень короткое время.

Да, Шорти не преувеличивал, превознося мастерство поварихи, заключил Брок, довольно поглаживая себя по животу. Давненько он не едал с таким аппетитом. Пряные пирожки с мясом, тонко нарезанная ветчина, жареная картошка с волшебной подливкой и воздушное печенье, казалось, перенесли его в рай. Тяжело вздохнув, Брок неохотно поднялся и направился в противоположную часть дома, чтобы проведать Моуди Карстерса.

Броку внушало некоторую тревогу то, что приглядывающая за полковником индианка как-то странно фыркнула,

услышав, из каких мест прибыл в эти края Карстерс, и набычилась.

На вопрос о больном индианка коротко бросила:

– Этот «синий мундир» лежит в задней комнате кухни. – И снова повернулась к плите. Не было похоже, что она уделяла полковнику много внимания.

Моуди, раскинувшись на множестве маленьких подушечек, тоскливо смотрел в окно. Похоже, полковник шел на поправку, хотя Брок и не мог судить о таких вещах профессионально.

– Вы принимаете посетителей, полковник? Моуди повернул голову, и по его лицу было заметно, как он рад.

– Я думал, что пришла эта проклятая индианка. – Вы имеете в виду Ханну?

При упоминании этого имени губы полковника скривились, и Брок не смог сдержать улыбки.

– Да, ее так зовут. Самая непреклонная женщина в мире. Впрочем, – он пожал плечами, – хорошо, что она еще за мной присматривает. Мисс Даниелс сказала, что она вовсе не хотела этого делать.

Брок придвинул к кровати стул: – Но по крайней мере она поставила на место кость.

Моуди никак не отреагировал на эти слова.

– Когда я проснулся утром, то проверил, на месте ли мой скальп.

– И как вы сейчас себя чувствуете?

– Ни на что не годным и старым, как Большой каньон.

Брок ободряюще улыбнулся.

– Но дело идет на поправку?

– Сомневаюсь, что с такой сиделкой я вообще останусь в живых. Когда ее муж тащил меня сюда, он чуть не сломал мне вторую ногу.

– Мисс Даниелс не говорила, когда вы сможете ходить?

Моуди отрицательно качнул головой.

– Она только сказала, что пришлет мне другую сиделку. Ее зовут Сара.

Брок счел нужным заметить:

– Вам повезло, что вас все же приняли здесь, полковник. Хозяйка ранчо была вам совсем не рада. Ей хватает забот и с одинокими матерями.

Моуди в изумлении откинулся на подушки.

– Значит...

– Здесь живет семь брошенных женщин, считая Мэри, которую я привез вчера. Это ранчо специально для матерей-одиночек.

– Черт побери! Вот как вы здесь очутились!

Брок поспешил объяснить, при каких обстоятельствах он познакомился с Мэри Уинслоу и набожными гражданами Абсолюшена.

На лице Моуди появилось отвращение:

– Я и сам имел возможность узнать, что это за люди. Ни минуты не сомневаюсь, что вы говорите мне святую правду. – Вдруг он тревожно сжал подушку рукой. – Вы собираетесь уехать Брок с сожалением вздохнул:

– Этим утром мисс Даниелс бросил ее управляющий, а я был так глуп, что пообещал ей заменить его, пока она не подыщет нового.

Губы полковника дрогнули в улыбке, а глаза просветлели.

– В молодости мне всегда нравились рыжеволосые женщины. Мисс Даниелс неплохо выглядит для столь занятой хозяйки. В ней чувствуется бездна энергии, как у дикого мустанга.

Брок поднялся на ноги.

– «Мустанг» – это не то слово «Разъяренная кобра» подходит больше Кобра так же ядовита.

– Тогда почему вы здесь остались? Брок в недоумении пожал плечами: