Неолит – не заграница
Шрифт:
– Такое, Антошка, в рот не берут, даже под угрозой контрольного выстрела в голову. Ну, так и быть, шариками твоими пожонглирую, пока рука не устанет.
Она не теряя надежды, хоть на какой-то исход, приступила к делу. Антон Григорьевич впился в её пухлые губы своими.
Но тут произошло нечто неожиданное и непонятное. В центре приёмной офиса, в большой комнате, появилась ярко светящаяся фигура… Но перед ними возникло далеко не полупрозрачное привидение, о которых часто говорят в специальных телепередачах, а именно, человек, которому на вид было примерно лет сорок.
На нём – длинная оранжевая мантия, в виде плаща. Его белокурые длинные густые волосы на голове были прибраны широкой повязкой, ярко-синего цвета. Высокий рост, пронизывающий насквозь, взгляд тёмно-фиолетовых глаз… Впрочем, рассматривать пришельца у них не имелось ни моральных, ни физических сил. Антон Григорьевич моментально протрезвел и вошёл почти в коматозное состояние.
– Это ты, что ли, Алёша? – очень тихо и с большим трудом спросила Жанна. – А мы тут… просто так… У нас ничего…
– Перед вами, ничтожные твари промежуточного мира, посланник Великого Бога Дагу Бо, имеющего бесконечное множество имён, живущего всегда и везде, Лики-Ти! Идите туда, откуда пришли сюда! И пусть ваши ноги никогда больше не переступают порог этого дома! Посланник Лики-Ти даёт вам силы и возможности удалиться!
Они, действительно, преодолели оцепенение, но только для того, чтобы выскочить на улицу голыми. С жутким воем, выскочив на улицу, они разбежались в разные стороны. Дверь офиса захлопнулся сам и, каким-то, непонятным образом, без ключа, закрылся и замок. Получалось так, что кто-то Великий, непостижимый для человеческого разума, взял на себя роль ангела хранителя Зуранова-Зура.
Перед тем, как навести порядок в пещере, Зур развёл у входа в своё жилище костёр. Он воспользовался двумя кремнями и пересохшим мягким мохом Пши-Ту. Он очень долго ударял камень о камень, терпеливо дожидаясь, пока искры воспламенят мох, напоминающий паклю. В мыслях он очень жалел, что не может захватить сюда из будущего элементарную зажигалку или, хотя бы, коробок спичек.
Наконец, загорелая мох, потом и прозрачная кора дерева Си-Ни-Ка. После – и сухие ветки… В пламя костра Зур бросил несколько больших чёрных камней. Молодой охотник знал, что это уголь, и надо подождать, когда он начнёт гореть.
Зур вошёл в пещеру. Вынес оттуда, изрядно протухшие остатки пищи, выбросил их вниз, в ущелье, которое было рядом. Вынес оттуда короткоё копьё и дубинку, понимая, что оружие должно находиться под рукой.
Если в будущем, из которого не так давно Зур «прилетел» в прошлое, была уже ночь, то здесь время близилось к полудню. Он начал готовиться к охоте, досадуя на то, что, возможно, не скоро приступит к делу архитектора Воротова. Лилия Максимовна привела довольно веские аргументы: скорей всего, Василия Абрамовича убили.
На сей раз, требовались ни копьё, ни кремниевый нож, ни каменный топор, а увесистая дубинка. Он намеревался пойти в те места, где им были вырыты ямы-ловушки, предназначенные для диких коз или баранов. Конечно, мог туда попасть и опасный хищник, например, барс.
Одним словом, дубинка была необходима для того, чтобы убить или добить животное, попавшее в яму, умело прикрытую пальмовыми листьями и травой. Так же давно надо было проверить и несколько петель, сделанных из прочных и гибких лиан ползучего гигантского вьюна с горькими чёрными плодами. Это растение и его крупные ягоды назывались Тум-Тум.
Киоскёрша Жанна Тардовская, с трудом и не сразу пришла в себя в городском парке. От того, что она увидела в офисе Зуранова, трудно было успокоится. Она, в страхе, спряталась в зелёной листве декоративного кустарника, растущего возле забора и смутно напоминающего акацию. Здесь она находилась, если ни в полной безопасности, то вдали от посторонних глаз. Но сидеть здесь, на сырой траве, кишащей муравьями и жуками, совершенно обнажённой, она долго не могла. Утро неминуемо наступит – и ей, всё равно, придётся выходить из своего временного укрытия.
Вернуться назад, в офис Зуранова? Ни за какие деньги и никогда она не пойдёт туда, где перед ней, прямо из воздуха возник «потусторонний» мужик в наряде, смутно напоминающим отставного майора, но, почему-то, в плащ-палатке ярко-оранжевого цвета. Она не сомневалась, что демонстрация неправдоподобного явления – жуткие фокусы Зуранова, который решил с помощью своего ряженого приятеля проверить, на сколько верна ему его Жанна.
«Убедился? – гневно подумала она. – Ну и соси… морковку! Кому ты нужен, пусть половой гигант, но с безумным взором?». В данном случае, она рассуждала, как та самая лисица из басни Андрея Ивановича Крылова, где главная героиня повествования хаяла виноград. «Хоть видит око, да зуб неймёт». Если честно, то Зуранов Жанне больше чем нравился, она не хотела бы его потерять…
Осторожно она выбралась из парковых зарослей на дорожку, и вдруг – о, чудо! – она увидела лежащего на скамейке в стельку пьяного бомжа. Он… отдыхал не совсем на земле, а на каком-то куске старой фанеры, широко раскинув руки.
Она стащила замызганные, мокрые от мочи, штаны с «лишнего» человека общества. Надела на себя. Ей повезло, что в видавшие виды брюки был вдет поясной дерматиновый ремень. Потом позаимствовала у лежащего и находящегося в полном отрубе человека, неопределённого возраста, и куртку, от которой шла жуткая вонь.
Преодолевая состояние тошноты, Жанна надела на своё голое тело всю эту рвань и решительно вышла из кустов на большую дорожку городского парка. Двое полицейских, , нарисовавшиеся на одной из площадок парка, увидев юную бичиху, со смехом прошли мимо её, что-то говоря друг другу в её адрес. Такой расклад, вполне, устраивал киоскёршу Жанну Тардовскую. Меньше расспросов и дознаний, значит, и меньше проблем.
Часа через полтора она добралась до дома. Дверь ей открыл ей отец, ни сколько не удивившись экзотическому наряду дочери. Он только угрюмо заметил и с горьким сожалением заметил, что всем членам семьи изрядно надоели её выходки и ночные похождения. Пора браться за ум. Не ребёнок ведь, а уже взрослая женщина.