Неолит Северной Евразии
Шрифт:
Три культурных слоя Дарбазакыра 1 приурочены к рыхлому песку толщиною 25–30 см и красноватому обгорелому песку, лежащему на такыре, мощностью 15–20 см. Два нижних слоя разделены стерильной прослойкой. В нижнем горизонте обнаружены остатки наземного жилища (рис. 33, 1), прямоугольного в плане, с каркасно-столбовой конструкцией, размером 7,0x11,5 м, с двумя очагами и кострищами за пределами постройки (Гулямов, Исламов, Аскаров, 1966). Посуда Дарбазакыр 1 тонкостенная, с примесью песка, реже дресвы и толченых раковин. Сосуды вытянутых пропорций с раздутым туловом, грушевидной формы с отогнутым венчиком и небольшие полуяйцевидных очертаний с почти прямым венчиком. В нижнем горизонте преобладают прочерченный волнисто-струйчатый орнамент, разнообразные вдавления, треугольники, заполненные параллельными штрихами, узоры в виде ромбо-ячеистой решетки, зигзага. Для керамики
В Дарбазакыр 2 в украшении керамики преобладает прочерченный волнистый орнамент, в том числе волнисто-струйчатый из вертикальных полос, разделенных горизонтальными вдавлениями, заштрихованных треугольников, горизонтальной волны или зигзага. Это характерно для ряда тузканских стоянок, где доминируют узоры из волнистых линий. На Махандарье нет сосудов ладьевидной и шаровидной формы, со сливами и трубчатыми носиками, в орнаментации отсутствуют оттиски зубчатого штампа и качалки. Специфичны узоры в виде ромбо-ячеистой решетки и прерывистого ложного валика, оформление венчиков по типу воротничков (рис. 35, 99, 107–109, 111–113).
Кремневая индустрия Махандарьи — пластинчатая микролитоидная. Характерны пластины с ретушью, с выемками, микропластины с притупленным краем, со скошенным концом, сверла, проколки, скребки на широких пластинах. Индустрия Дарбазакыр 2 не имеет наконечников стрел кельтеминарского типа. Дюнные стоянки Тузкана, наоборот, характеризуются обилием разнообразных наконечников стрел (включая и кельтеминарские и листовидные с выемкой в основании), а также концевых скребков на пластинах, сверл и проколок. Известны вкладыши жатвенных ножей с зубчатой ретушью, зернотерки, песты, грузила, отбойники, точильные камни, топоры-тесла, утяжелитель для палки-копалки. Пайкентские стоянки содержали лишь кремневые изделия. Среди них — наконечники стрел кельтеминарского типа удлиненных пропорций. На Махандарье встречены цилиндрические бусы из раковин, бирюзы, подвески подтреугольной, овально-удлиненной формы из кальцита и дисковидной — из лазурита.
Дарьясайские стоянки Кызылкумов по геоморфологическим и археологическим данным самые ранние. Определяющим памятником является стоянка Учащи 131 с сохранившимся культурным слоем, который был связан с торфянистым горизонтом и нижележащей прослойкой супеси (Виноградов, 1981, с. 65). В результате раскопок выявлено три жилища, из них дом 3 обследован полностью. Следы строительных конструкций и очагов не обнаружены. Границы жилищ определены по распространению культурных остатков, залегающих в виде овальных в плане возвышений (дом 1 и 2). Жилище 3 имеет подпрямоугольную форму, размерами 17x15 м.
Кремневая индустрия Дарьясая пластинчатая, микролитоидная. Для дарьясайского инвентаря характерны симметричные и асимметричные трапеции с выемкой на верхнем крае («рогатые»), с ретушью на спинке, параллелограммы и низкие асимметричные треугольники. Представлены низкие асимметричные трапеции, известные по мезолитическим и неолитическим комплексам Прикарабугазья (Коробкова, 1969б), Устюрта (Бижанов, 1978) и Южного Урала (Матюшин, 1976б). Не типичны наконечники стрел. Найдены подвески из овальных галечек, обломки костяных шильев или игловидных наконечников стрел, известных по материалам Джанбас 4 и стоянки Толстова, обломки зернотерок, палеток для охры, абразивов, плитчатых ножей. Керамический комплекс беден. Посуда тонкостенная с растительной примесью, вытянутых пропорций, колокол обидной формы, есть изделия с шаровидным или яйцевидным туловом, выделенной шейкой и отогнутым венчиком, а также полусферические чаши. Любопытны образцы с реберчатым туловом и загнутым внутрь венчиком, близкие сосудам из Учащи А, оюклинских стоянок и ранней группы космолинских памятников Сырдарьи. Для украшения керамики использовался прочерченный в виде косых линий орнамент, горизонтальные ряды наклонных насечек и вдавлений. Композиции простые — тонкие полоски по венчику или бортику.
Как видно из изложенного, дарьясайская группа стоянок обладает определенной спецификой. Это позволило А.В. Виноградову выделить их в особый комплекс и датировать ранним неолитом (Виноградов, 1981, с. 67). Можно согласиться с исследователем, что керамика Дарьясая наиболее ранняя как для низовьев Зеравшана, так и для Кызылкумов в целом. Остеологические материалы содержат кости крупного быка и кабана.
Подъемные материалы, близкие дарьясайским, найдены на Эчкиликсае и в Западной Аякагитме. Это стоянки Ходжагумбаз 5, 6, Аякагитма 322, 342, 90. Эчкиликсайская индустрия тождественна дарьясайской. Аякагитменская содержит как ранние материалы дарьясайского типа, так и более поздние, отнесенные А.В. Виноградовым к заключительным стадиям раннего неолита или к поре раннего-развитого неолита (Виноградов, 1981, с. 69). В последнем комплексе появляются наконечники стрел кельтеминарского типа, численность которых значительно увеличивается в памятниках периода расцвета неолита.
Итак, в низовьях Зеравшана представлены два археологических комплекса. К первому относятся стоянки дарьясайского типа, ко второму — тузканские местонахождения и памятники Махандарьи.
Рассмотренные памятники обладают значительным сходством, поэтому их обычно включают в единую кельтеминарскую культуру. А.В. Виноградов предложил ограничить это понятие только стоянками Акчадарьи и частично внутренних Кызылкумов. К собственно кельтеминару он условно отнес и верхнеузбойские памятники. Поселения Лявляканской группы и низовьев Зеравшана выделены в особые культуры, входящие в одну культурную общность (Виноградов, 1968; 1970; 1981).
В последние годы исследователем был выделен ранний неолит дарьясайского типа, являющийся, по его мнению, одним из локальных вариантов неолита Среднеазиатского междуречья (Виноградов, 1981, с. 126), названный дарьясайским этапом (Там же, с. 131), или культурой дарьясайского типа (Там же, с. 104). В зону распространения последней включены помимо Дарьясая Эчкиликсайская, Бешбулакская, Каракатинская, Минбулакская и Аякагитменская впадины. К сожалению, нет достаточной четкости в понятийной сетке. Остается не вполне ясным, представляют дарьясайские памятники локальную культуру, или хронологический этап, либо локальное подразделение на определенном хронологическом этапе. Этот вопрос может быть решен только путем развернутых сравнительно-типологических разработок и сопоставлений. Но бесспорно, что культура дарьясайского типа оказала заметное влияние на развитие неолитических комплексов бассейна Акчадарьи и особенно низовьев Сырдарьи, в материальной культуре которых появились «рогатые» трапеции и сосуды специфической профилировки. Западноказахстанские памятники А.В. Виноградов связывает с другой этнокультурной общностью — южно-зауральской (Виноградов, 1968). Первое определение кельтеминарской общности принадлежит В.М. Массону (1966). Более полная характеристика ее дана А.В. Виноградовым (1981, с. 167).
Отмеченное выше сходство, прослеживаемое в разных видах артефактов, свидетельствует о значительной близости памятников рассматриваемого региона, которые по праву долгое время объединяли в единую кельтеминарскую культуру с несколькими локальными вариантами. Однако, принимая во внимание огромную территорию распространения памятников этого типа, вероятно, следует говорить о кельтеминарской культурной общности, под которой нужно понимать совокупность устойчивых признаков, проявляющихся в наличии поселков с одним или несколькими наземными жилищами овальной или подпрямоугольной формы, каркасно-столбовой конструкции; крупных и малых размеров; погребального обряда с захоронением в грунтовых ямах с подсыпкой охры, в вытянутом положении на спине; особого керамического комплекса, содержащего сосуды вертикально вытянутых пропорций и полусферические чаши разных вариаций; характерного орнамента в виде прочерченных прямых и волнистых линий, косых насечек, вдавлений, оттисков зубчатого штампа, качалки, образующих пояса; пластинчатой микролитоидной индустрии с наконечниками стрел с боковой выемкой, микропластин с притупленным краем и т. д.
Датировка кельтеминарской культурной общности вызывает споры. С.П. Толстов (1948) и А.В. Виноградов (1968) проводят нижнюю границу кельтеминара в IV тыс. до н. э. Г.Ф. Коробкова и В.М. Массон склонны удревнить ранний этап до конца VI–V тыс. (Коробкова, 1969; Коробкова, Массон, 1978). В настоящее время для стоянок дарьясайского типа получены радиоуглеродные даты для шестого горизонта, лежащего над культурным слоем Учащи 131-6630±100 (ГИН-915) и 6590±130 (ГИН-916). Таким образом, верхняя граница раннего кельтеминара определяется серединой — второй четвертью V тыс. до н. э. (Виноградов, Мамедов, Сулержицкий, 1977). Сама стоянка Учащи 131 отнесена ко второй половине или концу VI тыс. до н. э. Судя по характеру материала и сопоставлению с синхронными памятниками джейтунской культуры, дарьясайский этап следует датировать VI тыс. до н. э. и синхронизировать с ранним и средним Джейтуном, вторым горизонтом Туткаула, пещерой Мачай, третьим слоем Дам-Дам-Чешме 2, Оюклы и др. Поздние памятники Дарьясая, по-видимому, сосуществовали с ранними комплексами джанбасского этапа (стоянкой Толстова, Джанбас 4).