Неоспоримый
Шрифт:
Прозвенел дверной звонок, и на моем лице появилась улыбка, когда я узнала вошедшего мужчину. Он направился к стойке администратора, обошел ее, затем наклонился, чтобы поцеловать меня. Я обвила руками его талию, и один из моих сотрудников вольф присвистнул. Отстранившись, я усмехнулась.
— Готова уходить? — спросил он.
— Одну минуту, — я направилась в комнату отдыха, крикнув через плечо: — Я быстро соберу свои вещи.
С сумкой в руке я попрощалась со своими сотрудниками. Рука Тео обняла меня за плечи, и я утонула в его объятиях.
— Публичные проявления чувств — определенно
Он одарил меня улыбкой.
— С тобой, всегда.
Мучительно медленно Тео ждал на боковой линии, пока я не откроюсь ему, постепенно восстанавливая мое разбитое сердце. Когда я оттолкнула его, он понял. Когда я оправдывалась, он принимал их за чистую монету, зная, что я делаю. Но он был настойчив. Он позволил мне сомневаться в нем, в себе. Он дал мне время сделать первый шаг храбрости и потребовать от него чего-то. Он был последователен. Он был там.
Никто не был совершенен, да я и не ожидала этого. Независимо от того, было ли мое сердце разбито ранее или нет — это было нереалистичным ожиданием, потому что я была далека от этого.
Мужчина, которого я называла своим партнером, был глубоко ущербен, в большем количестве способов, чем он хотел показать. Я чувствовала, что его окружает больше, чем он когда-либо показывал. Это читалось в его глазах — эмоциональный ущерб, словно призванный понравиться.
Возможно, все были в какой-то степени повреждены, фокус заключался в том, чтобы найти свой тип сумасшествия.
За последние четыре года мы стали очень близки. Он был не просто моим партнером, он стал моим лучшим другом.
Я ничего так не хотела, как создать нашу собственную семью, расширить наш маленький пузырь вовне и приветствовать ребенка в этом мире, что потрясло меня, когда Тео впервые заговорил об этом. Я автоматически отказалась, потому что думала, что у меня никогда больше не возникнет желания испытать это с кем-то другим. В двадцать девять лет мне еще многому предстояло научиться в жизни, но я была в хорошем финансовом и эмоциональном положении, чтобы подумать о планировании семьи. Через некоторое время эта мысль превратилась в простое решение.
— Скажи мне, чего ты больше всего хочешь от этого мира, — спросила я с любопытством.
— Ты, твою любовь. Счастье, свободу и понимание, — ответил он.
— Понимание?
Я была озадачена.
— Все требует определенного уровня понимания, чтобы знать причины, стоящие за действиями, ты согласна?
— Ты прав, — промурлыкала я, постукивая пальцем по своему стакану с напитком. — Хорошо, следующий вопрос. Скажи мне, в чем ты больше всего боишься признаться.
На лице появилась грустная улыбка.
— Меня никогда не любили каким, какой я есть, на меня никогда не обращали внимания. Я боюсь, что у меня никогда не будет своей индивидуальной жизни, пока
Я сглотнула, на глаза навернулись слезы.
— С кем тебя сравнивают?
Он нежно провел пальцем у меня под глазом, поймав упавшую слезу.
— Никогда не трать на меня свои слезы, — его тело напряглось. — С моим братом.
— Что делает тебя счастливым? — я сменила тему, ненавидя то, как сильно мой невинный вопрос ранил его.
Его глаза заблестели, и на лице появилась улыбка.
— Я простой человек. Кофе, мой бизнес, мои друзья, физические упражнения, еда.
Тео наклонился вперед, его губы коснулись моего уха. Его тон стал соблазнительным.
— И секс… Горячий, грязный, моя спина исцарапана, когда я трахаю тебя жестким сексом.
Румянец выступил на моих щеках; я облизала нижнюю губу, прежде чем неуверенно ответить:
— Да?
— Ты готова предоставить мне все, что сможешь, из этого списка? — спросил он, целуя меня в плечо.
— Определенно. Надеюсь, я тебя не разочарую, — честно призналась я, мой страх стал очевиден.
— Ты можешь разочаровать весь мир, но меня — никогда. Это я тебе обещаю.
Я хотела умолять его никогда не покидать меня, потому что его присутствие рядом стало постоянным в моей жизни, но я поклялась себе, что никогда больше не буду умолять кого-то о любви. Мои губы приоткрылись, но ничего не вышло, хотя он, должно быть, прочитал мысли, промелькнувшие на моем лице.
— Ты не была готова, теперь ты готова, — заявил он. Я смотрела на него как на друга, пока не поняла, что влюблена в него. Я кивнула в знак согласия. — Я твой щит. Я буду рядом, чтобы защитить тебя даже от того, чего ты не видишь. Я люблю тебя, Ческа Ловелл. Я понял, что ты создана для меня, как только увидел тебя, и я не жалею о том времени, которое потребовалось нам, чтобы дойти до этого момента. Хорошо?
Мое сердце бешено колотилось, но произнесение слов, которые я чувствовала в своем сердце, наконец, каким-то образом освободило.
— Я люблю тебя.
Я так долго боялась, что если снова потеряю бдительность, мой мир рухнет. Я взглянула на Тео и взмолилась, чтобы этого не случилось, потому что я не знала, смогу ли пережить это.
Короткая прогулка до нашего дома подошла к концу, но вместо того, чтобы открыть дверь, руки Тео обвились вокруг меня, когда он прижал меня к кирпичной кладке. Я вытянула шею, чтобы вопросительно поднять бровь и увидела, как от него исходят эмоции.