Неожиданная Россия. XX век
Шрифт:
Здесь надо пояснить тот факт, что в период блокады город Ленинград был отрезан не только от источников продовольствия, но и от источников энергии – в то время это был уголь, обеспечивающий всё отопление и свет (так как все городские электростанции тогда работали на угле и торфе). И если минимальные поставки продуктов можно было обеспечить по ледовой «Дороге жизни» через Ладожское озеро, то обеспечить по ней транспортировку угля, достаточного для 3-миллионного города, было физически невозможно. Поэтому в блокадном Ленинграде отсутствовало отопление и электроосвещение, и в первую блокадную зиму людей убивало именно сочетание голода с холодом.
Один из очевидцев позднее так вспоминал как выглядели коридоры и помещения Ленинградского суда на Фонтанке, 16 во время блокады: «…отсутствует свет, на лестнице выбиты стекла, в коридорах и кабинетах дым от печей… кругом грязь, холод и темнота…»
Ему вторит другой очевидец, переживший блокаду: «Личный состав трибунала находился на казарменном положении, работали и спали в тех же помещениях. Температура зимой в комнатах доходила до минус 4–8 градусов… В декабре 1941 года были случаи, когда и обвиняемые и конвоиры, обессиленные голодом, падали и их приходилось вместе отправлять в госпиталь…»
Блокадная Фемида
Во время блокады делопроизводство в ленинградских судах было упрощено до пре¬дела. Почти все материалы составлялись от руки, так как в городе банально не хватало запчастей для печатных машинок. Дефицитом стали и все бланки, журналы и прочая судебная канцелярия. Протоколы и материалы судов зачастую писали на обрывках бумаг.
1942 год стал самым сложным за время блокады, это было время наиболее страшного голода и связанного с ним всплеска преступности. За один месяц, в феврале 1942 года в городе умерло свыше 96 тысяч человек. Значительное распространение получили такие преступления, как убийство и по¬кушение на убийство с целью овладения карточками на продовольствие и продуктами питания. Только за первые шесть месяцев 1942 года по обвинению в этих видах преступлений было арестовано и осуждено 1216 человек.
В условиях страшного голода появились факты людоедства и трупоедства. Только за январь и 15 дней февраля 1942 по подозрению в преступлениях такого рода было арестовано 860 человек. В действовавшем тогда Уголовном кодексе, статья о людоедстве отсутствовала, и такие дела квалифицировались по статье «бандитизм», как «покушение на граждан при особо отягчающих обстоятельствах». В материалах судов, прокуратуры и органов внутренних дел людоедство и трупоедство именовались «особый вид преступности».
Всего за время блокады в Ленинграде по делам о людоедстве и поедании умерших было 1979 подсудимых. Четверть из них, 482 человека, не дожили до окончания судебного процесса – большинство были так ослаблены голодом, что не дожили до судебного приговора, а кого-то просто убили сокамерники, не считавшие людоедов за людей. 20 человек, обвинявшихся в людоедстве или трупоедстве, были освобождены от уголовной ответственности, как невменяемые, и отправлены в психбольницы. 569 людоедов было расстреляно по приговорам ленинградского трибунала, а 902 трупоеда получили различные сроки заключения.
Есть в делах такого рода и 8 довольно необычных исключений – так один подсудимый получил по ним условный срок, а еще семеро, как значится в сохранившихся документах, «выведены из процесса по опера¬тивным соображениям». Можно только гадать, что скрывается за этими делами и формулировками.
Не менее значимыми во время блокады были дела, связанные с организованными хищениями продовольствия. В ряде случаев вскрывались целые ОПГ. Например, в 1942 году в городе нашли 2 подпольные типографии, изготовлявшие поддельные карточки на продовольствие. Под судом тогда оказалось свыше 40 человек. Высоким оставался и уровень умышленных убийств. По одним сведениям, в 1942 году их в блокадном Ленинграде было совершено 435, по другим больше – 587.
Но большинство судебных дел блокады, как и в мирное время, были связаны с мелкими кражами и незначительными бытовыми преступлениями. Впрочем, это до войны хищение нескольких банок сгущёнки или пустых подсумков для гранат было мелочью, а в условиях войны и тем более блокады подобное становилось тяжким преступлением с санкциями от 5 до 10 лет заключения.
Многие примеры судебных дел, обыденных для времени блокады, чудовищно страшны для нашего мирного времени. Так в 1942 году в двух инстанциях долго рассматривалось дело гражданки Назаровой, обвинявшейся в том, что она убила свою 4-летнюю дочь и сожгла её труп в печи, чтобы оставить себе паёк, получаемый по карточке на ребёнка. Такие дела, то есть убийства с целью завладения едой или продовольственными карточками, во время блокады в Ленинграде квалифицировались судом по статье «бандитизм» и влекли приговор вплоть до расстрела. Но кассационной инстанцией, то есть Ленинградским военным трибуналом, было установле¬но, что трупик мать сожгла уже после естественной смерти ребенка. Поэто¬му Назарову осудили по более мягкой статье, приравняв сокрытие трупа с целью получения пайка на умершего к убийству по неосторожности.
Судебная статистика блокады
Вся статистика по судебным делам периода блокады до сих не опубликована, рассыпанная по страницам разных документов он поныне скрыта в архивной пыли. Но отдельные ключевые цифры известны.
Например, с июля 1941 года по август 1943 года военный трибунал города осудил 2104 человек за бандитизм, 435 (20 %) из них были приговорены к расстре¬лу. За весь 1942 год районные суды, подчинённые военному трибуналу, рассмотрели уголовные дела на 19805 человек. Из них 4472 (22 %) были оправданы, либо их дела были прекращены. Ещё почти 25 % осужденных по уголовным делам получили приговоры, не связанные с тюремным заключением – исправительные работы или условные сроки.
Вообще Ленинградский горсуд и подведомственные ему районные суды города и в довоенное время славились своим «либерализмом», имея самый высокий процент оправдательных и мягких приговоров в СССР. Удивительно, но эта же тенденция сохранилась даже в страшных условиях блокады. Толь¬ко за 1942 год военный трибунал Ленинградского фронта отменил оправдательные приговоры городского трибунала в отношении 11 человек.
По тяжким преступлениям военного времени – бандитизм, дезертирство, людоедство и т. п. – количество смертных приговоров за время блокады составило почти 20 %. Но одновременно по уголовным преступлениям средней тяжести 33 % осужденных получили исправительные работы, не связанные с лишением свободы, а 13 % условные сроки. То есть уголовное преследование, даже в условиях войны и блокады, не было тотально карательным.
Всего за годы войны судами Ленинграда было рассмотрено свыше 103 тысяч уголовных дел. Из 87 тысяч привлеченных к уголовной ответственности большинство, почти 50 тысяч, были осуждены за кражи. Основным видом преступления в Ленинграде 1941-45 годов были именно кражи из квартир, хозяева которых эвакуировались из города или умерли от голода.
Во время блокады судебные дела рассматривалось по-военному в крайне сжатые сроки, 80 % разбирательств по уголовным делам шли менее 5 суток.
Ленинградский суд в конце войны