Неожиданная Россия. XX век
Шрифт:
Отныне СССР пришлось держать против Китая мощную военную группировку и на протяжении сотен километров китайской границы строить множество укрепрайонов. Но затраты на безопасность Дальнего Востока не ограничивались только прямыми военными расходами. Этот регион связывала со страной одна единственная нить – Транссибирская железнодорожная магистраль, восточнее Читы и Хабаровска пролегавшая буквально впритык к границе с Китаем. И в случае военного конфликта Транссиб был не способен обеспечить надёжную транспортную связь с Дальним Востоком.
Поэтому именно из-за нарастающей опасности со стороны Китая в 1967 году в СССР вспомнили начатый в 30-е годы во время военных конфликтов с Японией проект Байкало-Амурской магистрали. Проложенная в глухой тайге на 300–400 километров севернее железнодорожная магистраль должна была стать дублёром Транссиба в глубоком и безопасном тылу. После смерти Сталина этот крайне дорогой и сложный проект был заморожен. И только конфликт с Китаем вновь заставил вернуться к затратному и сложному строительству среди безлюдной тайги в зоне вечной мерзлоты.
БАМ (Байкало-Амурская Магистраль) считается самым дорогим инфраструктурным проектом СССР, не менее 80 миллиардов долларов в современных ценах. Но, как видим, причины создания БАМа были далеки от экономики…
В итоге, с конца 60-х годов «холодная война» для СССР идёт на два фронта – против самых богатых и развитых государств планеты, в виде США и его союзников по НАТО, и против Китая, самого населённого государства Земли с наиболее многочисленной в мире сухопутной армией. Как говорилось в советском анекдоте тех лет, китайцы в случае войны будут наступать «малыми группами по миллиону человек»…
Численность китайской пехоты к 70-м годам минувшего века достигала 3,5 миллионов «штыков», при нескольких десятках миллионов ополчения. И советским генералам пришлось поломать головы над новыми тактическими и оперативными приёмами борьбы с таким противником.
Леонид Юзефович в свой книге о бароне Унгерне так вспоминал те события, когда служил лейтенантом в Забайкалье: «Летом 1971 года неподалеку от Улан-Удэ наша мотострелковая рота с приданным ей взводом «пятьдесятчетверок» проводила выездные тактические занятия. Мы отрабатывали приемы танкового десанта. Двумя годами раньше, во время боев на Даманском, китайцы из ручных гранатометов ловко поджигали двигавшиеся на них танки и теперь в порядке эксперимента на нас обкатывали новую тактику, не отраженную в полевом уставе…»
На полигонах под Улан-Удэ тогда отрабатывали взаимодействие пехоты и танков части недавно созданной здесь 39-й общевойсковой армии. Этой армии предназначалась решающая роль в случае открытой войны с Китаем. Еще в 1966 году СССР подписал новый договор о сотрудничестве с Монголией. Как когда-то до 1945 года, когда монголов пугали расположившиеся в Маньчжурии японские войска, так теперь, даже еще более, Улан-Батор опасался непредсказуемости китайцев. Поэтому монголы охотно согласились вновь разместить советские войска на своей территории.
Танковые и мотострелковые дивизии расположившейся в Монголии 39-й армии в случае большой войны, фактически, должны были повторить путь советских войск, наступавших отсюда же против японцев в августе 1945 года. Только с учётом новых технических возможностей и скорости танковых войск, такой удар по размаху должен был превосходить масштаб последнего лета Второй мировой войны. Благодаря тому, что Монголия глубоко врезается в территорию Китая, советские части Забайкальского военного округа с 39-й армией в авангарде должны были танковым ударом на юго-восток обойти Пекин с юга, и выйти к берегам Жёлтого моря у Бохайского залива.
Так одним ударом от большого Китая отрезалась обширная Маньчжурия, с её развитой экономикой, и сама столица Китая. Внешний фронт такого окружения опирался бы на северный берег великой реки Хуанхэ – значительное техническое превосходство советской авиации тогда гарантировало, что китайцы не смогут сохранить через «Жёлтую реку» надёжные переправы для техники. В то же время крупные китайские силы, сосредоточенные в Маньчжурии для атаки советского Приморья, вынуждены были бы отказаться от атак советских укреплений на границе (где их ждали сотни закопанных в землю тяжёлых танков ИС, устаревших только для НАТО) и срочно озаботится спасением Пекина в условиях окружения и отсутствия связи с остальным Китаем.
Примерно так выглядел стратегический замысел советского командования в случае большой войны с Китаем в 70-80-е годы XX века. Миллионам китайских солдат с клонами советского «калашникова» СССР тогда мог противопоставить только превосходство своей техники.
«Первая социалистическая война»
После боев и маневров на границе 1969 года очередное обострение случилось через 7 лет, когда в Пекине несколько месяцев умирал 83-летний Мао. Опасаясь политических потрясений внутри Китая, который был тогда слишком завязан на личность «великого кормчего», СССР привел в боевую готовность Забайкальский и Дальневосточный военный округа. Резервистов тогда не призывали, но срочно мобилизовали на военные сборы практически всех переводчиков с китайского языка, которые по понятным причинам, в отличие от знатоков английского и немецкого, были в большом дефиците…
Следующее обострение с балансированием на грани войны случилось в начале 1979 года, когда Китай силой почти 400 тысяч войск начал масштабное вторжение во Вьетнам. Поводом стали пограничные споры и проблемы притесняемой вьетнамцами китайской диаспоры – коммунисты Вьетнама были не меньшими националистами, чем их коллеги по красному знамени из Китая. Среди причин войны были и сложные интриги в правящей элите Пекина, где после смерти Мао всё больше власти прибирал к рукам Дэн Сяопин.
В западных СМИ вооруженный конфликт Китая и Вьетнама, которые буквально вчера активно союзничали против США, не без злорадства именовали «первой социалистической войной». Но Вьетнам тогда был и самым близким союзником СССР в азиатском регионе. Союзником, который не только успешно выстоял против американцев, но и очень удачно для Москвы «окружал» Китай с юга. После явного поражения США во вьетнамской войне, Москва откровенно воспринимала Китай как врага № 1 в азиатском регионе. Поэтому, опасаясь, что в ходе начавшейся войны китайцы своей массой задавят вьетнамских союзников, в Кремле отреагировали быстро и жёстко.
На территории Монголии, которая в Пекине уже давно воспринималась исключительно как удобный советский плацдарм для атаки Китая, начались демонстративные и масштабные манёвры советских войск. Одновременно были приведены в боевую готовность дивизии Забайкальского и Дальневосточного округов, Тихоокеанский флот и все советские ракетные части на Дальнем Востоке. На территорию Монголии были переброшены дополнительные танковые дивизии. Всего в движение было приведено почти три тысячи танков.