Неожиданная Россия
Шрифт:
"Дальше, – вспоминал граф де-Сегюр, – мы снова увидели большой Колоцкий монастырь, обращенный в госпиталь. Он представлял собой еще более ужасное зрелище, чем поле битвы. На Бородинском поле была смерть, но также и покой; там, по крайней мере борьба была окончена; в Колоцком монастыре она все еще продолжалась. Казалось, что тут смерть все еще преследует тех из своих жертв, которым удалось избегнуть ее на войне".
Раненые умирали от недостатка медицинской помощи. Распоряжение Наполеона об их заблаговременной эвакуации не выполнили. Сотни калек выползли на дороги, умоляя проходящую мимо армию спасти их. Французский император приказал, чтобы каждая из повозок бывшей великой армии, вне зависимости от ее назначения, подобрала по одному раненому. На этот раз приказ императора исполнили. Но едва войска снова тронулись в путь, как маркитанты стали сбрасывать этот ненужный "груз" в придорожные канавы. Среди выкинутых был даже раненый французский генерал. "От него мы узнали, – рассказывал де-Сегюр, – о совершенном преступлении. Вся колонна содрогнулась от ужаса, – который охватил также и Императора, ибо в то время страдания не были еще настолько сильными и настолько всеместными, чтобы заглушить жалость и сосредоточить лишь на самом себе все сочувствие".
Едва пройдя страшное Бородинское поле, свита французского императора увидела множество только что убитых русских солдат. Каждому методично размозжили голову прикладом, и окровавленный мозг был разбросан тут же. Французы знали, что впереди них шло около двух тысяч русских пленных под конвоем испанцев, португальцев и поляков. Коленкур не выдержал: "Так вот она – пресловутая цивилизация, которую мы несли в Россию!"
"Наполеон отвечал лишь мрачным безмолвием, – вспоминал де-Сегюр, – но на следующий день эти убийства прекратились. Наши ограничивались тем, что обрекали этих несчастных умирать с голоду за оградами, куда их загоняли словно скот…" Чем же это отличалось от гитлеровских концентрационных лагерей?
Армия захватчиков оставила Бородинское поле и навсегда исчезла в холоде русской зимы и огне партизанской войны.
После изгнания французов русская полиция пригнала крестьян, которые собирали останки и сжигали их на кострах. Тем не менее, вспыхнула эпидемия, и в близлежащих селениях умерло много жителей. В 1813 г. не кому было засевать Бородинское поле, ни одно зерно не было брошено в землю, но почва столь обильно удобренная кровью и человеческой плотью без всякой работы землепашцев дала богатый урожай хлеба…
Глава 52. Березина как зеркало Бородина – последнее сражение Отечественной войны 1812 года, о котором до сих пор спорят историки
29 ноября 1812 года, завершилась битва на реке Березина – это событие навсегда вошло не только в историю, но и в язык Франции. C'est la Berezina – и ныне говорят французы, когда хотят обозначит полный крах, провал, катастрофу… Именно тот день на Березине стал началом конца «Объединённой Европы» Наполеона, коалиции европейских государств, с которой он шёл покорять Россию. Одновременно, некоторые современники и историки последующих веков считали Березину успехом Бонапарта.
Попробуем рассказать о том, кто же выиграл и проиграл ту битву, как «упустили» Наполеона и как гениального полководца Европы сломала Березина…
«Дело становится серьезным»
22 ноября 1812 года, на втором месяце отступления из Москвы, армия Наполеона оказалась в стратегическом окружении. Русские войска перехватили единственную дорогу на Запад – мост через реку Березина в городе Борисов (ныне райцентр Минской области Белоруссии). «Дело становится серьезным», – мрачно заметил Бонапарт приближённым, видимо, впервые ощутив в России холодок полного разгрома…
Из некогда 600-тысячной «Великой Армии» вместе с Наполеоном в те дни находилось чуть более 70 тысяч. Из них лишь половина сохраняла дисциплину и боеготовность, остальные превратились в «одиночек» или «отсталых» – как называли французские солдаты тех, кто думал уже только о бегстве и спасении.
Но император Франции по праву считался блестящим полководцем – после Смоленска он сумел оторваться от основных сил Кутузова, наступавших с Востока. И к концу ноября 1812 года Наполеону у берегов Березины противостояли две небольшие русские армии – пришедшие с юга, из Украины, 25 тысяч солдат адмирала Павла Чичагова и наступавшие с севера 35 тысяч солдат генерала Петра Витгенштейна, до того защищавшего от французов путь на Петербург.
Именно солдаты Чичагова разрушили спасительный для Наполеона мост в Борисове, они же захватили французские склады в Минске, а солдаты Витгенштейна – склады в Витебске, лишив Наполеона последних стратегических запасов. Дело действительно становилось серьёзным – с 22 ноября 1812 года речь шла об окончательном разгроме наполеоновской армии.
Герой и антигерой России, Польши и Франции
Русский писатель Фаддей Булгарин, он же польский дворянин Tadeusz Bulharyn, ныне известен лишь литературоведам. Знакомец Карамзина, Грибоедова, Пушкина, Лермонтова, Некрасова, два века назад он был популярнейшим в России писателем, став после наполеоновских войн верным сторонником русского царя (и по этой причине не любим в нынешней Польше).
Сегодня Булгарин прочно забыт не только на своей польской родине, но и в Росси. Ззабыты и его военные подвиги – ведь он умудрялся совершать их не только на нашей стороне. Если в 1809 году, во время последней русско-шведской войны, Булгарин участвовал в поистине фантастическом походе армии Багратиона по льду Балтийского моря в Швецию (см. главу 50-ю), то в 1812 году он, как и многие польские дворяне, уже воевал с Россией на стороне Наполеона.
Именно капитан наполеоновской армии Булгарин 205 лет назад нашёл для французов спасительный брод через реку Березину в десятке вёрст к северу от города Борисов, у деревни Студянка. Император Франции, ухватившись за предоставленную поляком информацию, вновь проявил себя как блестящий тактик – сымитировав подготовку к переправе южнее Борисова, он бросил свои силы к Студянке…
Отсутствующий «генерал Мороз»
Именно после Березины у французов возникнет легенда – якобы их разгромили не столько русские, сколько le g'en'eral Hiver, «генерал Мороз». Но в конце ноября 1812 года сильных холодов ещё не было, даже ночью температура не опускалась ниже 4 градусов по Цельсию – и французы, наоборот, страстно желали мороза!
За несколько дней до перехвата русскими моста у Борисова по приказу Наполеона, чтобы ускорить отступление, сожгли тяжёлые понтонные парки. Без них строительство переправ даже через относительно небольшую Березину – не более сотни метров – превращалось в сложную задачу.
Ударь в те дни сильные морозы и французы просто перешли бы реку по льду. «К несчастью, – вспоминал позднее один из офицеров наполеоновской армии, – не было холодно настолько, чтобы река замерзла; по ней плавали только редкие льдины; для нас, конечно, было бы лучше, если бы она замерзла…»
Ошибку с поспешным сожжением понтонных парков император Франции исправил ценой жизни своих солдат. Нескольким сотням из них вечером 25 ноября 1812 года пришлось войти в ледяную Березину и много часов работать по горло в воде. В тех условиях они не могли не понимать, что большинство из них уже не выживет после переохлаждения.