Неожиданная Россия
Шрифт:
Геннадий Невельской с сыном Николаем, 1872 год
Михаил Венюков, первым из русских прошедший вдоль реки Уссури, отмечал, что ему очень помогли советы и сведения Невельского. О первом исследователе амурского устья первопроходец Уссури вспоминал так: «Более честного человека мне не случалось встречать, и хотя его резкость, угловатость могли иногда не нравиться, но всякий, кто имел случай ближе подойти к нему, скоро замечал, какая теплая, глубоко симпатичная натура скрывалась за его непредставительной наружностью…»
Геннадий Невельской умер весной 1876 года, любящая супруга пережила его всего на несколько лет. Она собрала записи покойного адмирала в книгу, названную «Действия наших морских офицеров с 1849 по исход 1855 года на отдаленном Востоке нашего Отечества». Рукопись отредактировал сам царский сын Константин, когда-то спасённый Невельским. Он изменил скромное название книги на иное – «Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России».
Глава 74. Красная черта вдоль Уссури – как Приморье стало частью России
Наша страна стала по-настоящему океанской державой, когда в её состав вошли земли к востоку от реки Уссури. Именно удобные бухты Приморья навсегда утвердили Россию на берегах Тихого океана. Расскажем, как полтора столетия назад в столице Китая крёстный сын русского царя сумел заключить «договорчик», которым решилась судьба Приморского края.
«Китайские сановники старались быть чрезвычайно любезными…»
«Затем генерал Игнатьев прекратил официальную беседу. Подали угощение и начали говорить об общих предметах: о наступающих в Китае праздниках нового года, об известиях из Европы, о газетах и журналах, о телеграфах и железных дорогах, об Англии и Франции, о минувшей Крымской войне России с четырьмя европейскими государствами, об обороне Севастополя и рассуждали о будущих действиях англичан и французов против Китая…Китайские сановники старались быть чрезвычайно любезными, были вежливы и вели себя очень чинно» – так русский очевидец описывает переговоры царского посла Николая Игнатьева с чиновниками китайского императора, проходившие в Пекине в самом начале 1860 года.
Для Китая, точнее маньчжурской империи Цин, тогда всё ещё продолжалось средневековье – железные дороги и телеграф казались пекинским чиновникам чем-то фантастическим и не очень нужным. Но рассказы о недавней войне русских с англичанами и французами за бесконечно далёкий Крым их интересовали – Поднебесная уже несколько лет сама находилась в состоянии вялотекущей войны с Британией и Францией. Китайцы, хотя уже и испытали на себе силу европейского оружия, всё ещё искренне считали всех европейцев – что русских, что англичан – грубыми и нецивилизованными «варварами».
К тому времени бесплодные русско-китайские переговоры в Пекине длились уже полгода. Россия и Китай пытались договориться о судьбе земель, лежащих к югу от устья Амура, между рекой Уссури и Японским морем – о том, что мы сегодня именуем Приморским краем. Государственная принадлежность северного берега Амура была решена совсем недавно, когда генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Муравьёв и племянник китайского императора в мае 1858 года на берегу Амура в городке Айгунь подписали договор о признании северного Приамурья частью российских владений. При этом земли между впадающей в Амур рекой Уссури и морем – будущее Приморье – объявлялись общим владением Китая и России, «впредь до определения по сим местам границы между двумя государствами».
Вот с этим «определением» и возникли проблемы – чиновники китайского императора очень не хотели идти на дальнейшие уступки русским соседям. К январю 1860 года царский посол Николай Игнатьев уже седьмой месяц вёл в Пекине длинные, нудные и абсолютно бесплодные переговоры.
Николай Павлович Игнатьев (1832–1908), фото 60-х годов XIX века
Со стороны могло показаться, что русский посол, которому в том январе исполнялось всего 28 лет, не слишком подходил для таких переговоров. Перед церемонными китайскими чиновниками, отягощёнными сединами и конфуцианской мудростью, сидел типичный представитель европейской «золотой молодёжи» – нетерпеливый и, как порой казалось китайцам, хамоватый. Потомок старинного боярского рода, крестник самого царя Александра II и сын действующего губернатора Петербурга, получивший генеральский чин, едва выйдя из мальчишеского возраста, и приехавший в Пекин после вольготной жизни юного аристократа из Парижа и Лондона…
Но внешность на этот раз обманывала даже хитрую Азию – молодой посол Николай Павлович Игнатьев был умелым дипломатом и опытным разведчиком.
«Большая Игра» или патрон в кармане
Формально всё было именно так – посол Игнатьев, действительно, был органической частью «высшего света» имперского Петербурга. Род его отца прослеживался до XIII века, а мать была наследницей внушительного состояния фабрикантов Мальцовых, «стекольных королей» России, некогда основавших знаменитый город Гусь-Хрустальный.
Отец Николая Игнатьева, ветеран войн с Наполеоном, в день выступления декабристов, оказался первым, кто привёл свою роту солдат к Зимнему дворцу на защиту царя Николая I, после чего карьера верного монархии офицера оказалась блестящей. Крёстным отцом его старшего сына, Николая, стал наследник престола, будущий император Александр II. Хорошо знакомый с царями мальчик отличником закончил Пажеский корпус, самое аристократической учебное заведение Российской империи, и юным офицером успел поучаствовать в Крымской войне.
Генерал-губернатор Санкт-Петербурга Павел Николаевич Игнатьев, отец нашего героя
Царь Александр II, крестный отец нашего героя
Сразу по окончании той войны император Александр II подарил своему 24-летнему крестнику чин полковника и назначил его «военным агентом» в Лондон – в XIX веке так именовали ту должность, которую мы сейчас называем «военный атташе». Британская империя тогда была самым богатым и могущественным государством на планете, раскинув свои колониальные владения на пяти континентах. Отношения царской России и Британии тогда напоминали современные отношения СССР и РФ с США – затянувшееся соперничество в стиле «холодной войны» (тогда это называли «Большая Игра»), при внешнем сохранении дипломатического этикета.