Неожиданная Россия
Шрифт:
«Фонтанами» тогда именовали то же, что и сегодня называют «фонтаном пиротехническим». Но если в наши дни такой «искроструй» можно купить в любом специализированном магазине за небольшую сумму, то три века назад это была сложная технология, рецепт которой – «реестр композициии» на языке Петра – хорошо было бы выведать у китайских мудрецов.
Излишне говорить, что при Петре I фейерверками отмечались все важнейшие военные победы – будь то годовщина Полтавской битвы или заключение победоносного мира по итогам Северной войны. Последнее событие отметили большими фейерверками в Петербурге и Москве. При этом «огненная потеха» в северной столице по случаю победы над шведами была настоящим многоплановым действом со сложным и длительным сценарием. Перед потрясенными зрителями вставали огненные дворцы, проплывали огненные корабли и огненные рыцари. Как писал явно впечатлённый очевидец: «Началась огненная потеха удивительным порядком с пирамидами, в подобие бриллиантов, а наверху пирамиды корона российская, а на другой корона шведская, и продолжалась потеха часа четыре…»
Совсем не случайно ещё с потешных полков Петра I одна из ключевых должностей в артиллерии именовалась «фейерверкером» (дословно – мастер огня). Именно артиллеристы, помимо «бога войны», занимались в Российской империи созданием праздничных фейерверков и организацией «огненных потех». Благо артиллерийские технологии той эпохи были прямо связаны и до смешения сходны с развлекательной пиротехникой.
Изначально в Москве, ещё с XVII в., главная мастерская по изготовлению фейерверков располагалась на Болотной площади, которая тогда именовалась куда пристойнее – Царицын луг. В эпоху Петра I на Царицыном лугу регулярно работал целый «театр фейерверков». Когда же столицу перенесли в етербург, то «фейерверочная лаборатория» возникла на территории Кронверка Петропавловской крепости у дома адмирала Корнелия Крюйса, первого в истории командующего нашим Балтийским флотом.
Работа в таких мастерских и лабораториях была не просто сложной и кропотливой, но и крайне опасной. Ведь при ошибке и неосторожности можно было легко не только сгореть или взлететь на воздух, но и отравиться токсичными ингредиентами. Примечательно, что царь Пётр I нередко лично работал над фейерверками, не страшась очевидных опасностей. Самодержец не просто хорошо знал все современные ему технологии, не только зачастую сам «дирижировал» фейерверками, но и разработал свою систему обозначения химических символов в рецептуре «огненных потех». Например, селитру Петр обозначал кружочком с точкой посередине, серу – полумесяцем, а порох – вертикальной чертой, перечеркнутой двумя горизонтальными.
Вместе с царём над фейерверками трудился будущий генерал Василий Корчмин, офицер Преображенского полка и создатель ряда отечественных артиллерийских технологий. Параллельно с «огненными потехами» он пытался сконструировать для русской армии и первый огнемёт.
«Сочинение фейерверков…»
Отечественный фейерверк развивался и при наследниках Петра I. Многие помнят историю о знаменитом «Ледяном доме» царицы Анны Иоанновны – но свадьба шутов во дворце, возведённом посреди Невы из замороженной воды, сопровождалась «огненными забавами», в прямом смысле объединявшими лёд и пламя. Очевидцам особенно запомнились ледяные дельфины и слоны, «из пасти коих била горящая нефть».
Однако были при Анне Иоанновне и «фейэрверки с иллуминациями» (в ту эпоху чаще писали так) и по вполне серьёзным поводам. Например, 28 января 1737 г. небо над Петербургом озарили всполохи в честь побед русской армии над турками и татарами в Крыму – тогда наши войска впервые взяли штурмом основные крепости работоргового ханства.
К царствованию императрицы Елизаветы Петровны отечественный фейерверк сложился в настоящую науку – синтез всевозможных искусств. Достаточно сказать, что программы «иллюминаций» разрабатывала Академия наук. Лучшие поэты и академики, в том числе знаменитый Ломоносов, создавали сценарии «огненных аллегорий» и стихи к ним – тогда это называлось «сочинение фейерверков».
В праздничном фейерверке на новый 1759 г., среди прочих «огненных фигур», были представлены горящие строки сочинённой Ломоносовым оды: «О Боже, свыше нам Ты дал ЕЛИСАВЕТУ / На радость, на покой, на украшенье свету. / Ты силою ЕЯ скрути противных в рог, / Как на престол взойти судил, велел, помог…» Растроганная императрица наградила поэта-академика премией в 200 руб., огромные тогда деньги.
В царствование дочери Петра обязательные фейерверки проводились ежегодно три раза – на Новый год, в день рождения императрицы 18 декабря и 25 апреля в «день воспоминания» её коронации. Помимо регулярных, бывали и «экстраординарные иллюминации», в честь военных побед или, например, 21 августа 1745 г. был дан фейерверк в честь бракосочетания Петра III и будущей императрицы Екатерины II.
Все подобные «забавы» государственного уровня обязательно сопровождались изданием книг с их подробным описанием и гравюрами, изображавшими прошедшие «иллюминации» и прочие огненные чудеса. «Описание фейерверка, представленнаго при высочайшем присутствии ея императорскаго величества Елисаветы Петровны самодержицы всероссийския пред домом генерала фельдцейгмейстера, сенатора, генерала адъютанта, действительнаго каммергера, лейбкомпании подпорутчика, государственнаго межевщика и разных орденов кавалера графа Петра Ивановича Шувалова июня 11 дня 1758 году» – типичное название подобной книги.
Граф Шувалов тут не случаен. Один из «столпов» царствования Елизаветы, в те годы он руководил всей русской артиллерией и, соответственно, всем искусством отечественного фейерверка. Многие любители военной истории помнят, что именно под патронажем Шувалова был создан «единорог» – одно из самых удачных полевых орудий русской армии той эпохи. Но над технической стороной царских фейерверков и над разработкой «единорога» тогда трудились одни и те же специалисты, артиллеристы-«фейерверкеры».
Под руководством графа Шувалова тогда была создана настоящая научная группа. Фактически это первый случай в истории России, когда над созданием технических новинок трудились не энтузиасты-одиночки, не отдельные учёные, а целая группа квалифицированных специалистов. История сохранила для нас их имена, среди которых особенно выделяются трое – Михаил Данилов, Матвей Мартынов и Иван Глебов. Все трое были офицерами русской армии, профессиональными артиллеристами. Тогда артиллерия была самым «научным» родом войск, командирам пушечных расчётов было необходимо знать азы математики, физики и химии.
Но Данилов, Мартынов и Глебов были не просто артиллеристами. Полковник Глебов заведовал всеми гарнизонными школами по подготовке специалистов артиллерии. Капитан Мартынов был начальником центральной артиллерийской школы в Петербурге, а капитан Данилов в этой же школе руководил лабораторией по изготовлению фейерверков и иллюминаций.
От государственного фейерверка к личному
Пора пояснить: фейерверки, салюты и прочие «иллюминации» в XVIII в. были не просто развлечением ради прихоти царей и цариц. Они были самой настоящей государственной политикой – все монархи Европы, ради престижа своих стран и династий, тогда соревновались в изобретательности, красоте и изощрённости фейерверков. Поэтому на их устройство тратилось денег не меньше, а то и больше, чем в наши дни на самые дорогие голливудские блокбастеры.
В ту эпоху, когда до радио, кинематографа и телевидения оставалось еще больше столетия, именно салюты и фейерверки стали единственным зрелищем, которое одновременно могли наблюдать многие тысячи зрителей. Люди XVIII в., фактически, жили в визуальном голоде – не даром обыватели Западной Европы так любили публичные казни, обставлявшиеся как массовые театрализованные действия. Но в России императрица Елизавета смертную казнь отменила, и лишь яркие огни фейерверков будоражили разум и нервы наших предков, заменяя им буйство картинок и красок, в которых ежедневно живет наш современник, потребитель телевидения и интернета.