Неожиданные встречи

Солнце прикоснулось к горизонту, отразилось розовой зарей в многочисленных озерках и вновь поднялось над землею. В воздухе звенят комары, кричат чайки, утки свистят крыльями. От куста к кусту незаметной тенью пробирается песец, высматривая добычу…

Сумрачно и тихо в глухом таежном лесу. Изредка застучит дятел о сухое дерево, зашуршит в кустах барсук, белка качнет веткой и сбросит вниз с коры шелуху…

Бескрайние степные просторы, холмы, древние курганы, серебристые ковыли и вольный ветер. Посвисты осторожных сурков и сусликов, да высоко в небе парит орел, высматривающий добычу…

Ярко светит солнце, и горизонт колышется в озерах-миражах. Замерли песчаные барханы, разукрашенные цветистыми кустарничками, а на равнине будто кто-то расстелил разноцветные покрывала цветов. Неумолчно звенят жаворонки, с далекой высоты раздаются крики журавлей, летящих на северную родину…

В этой книге я рассказал о наиболее интересных встречах с позвоночными животными: зверями, птицами, пресмыкающимися и амфибиями. Описывая эти встречи, я был предельно точен, большей частью полагая, что писатель-натуралист и ученый, повествуя о поведении животных, обязан придерживаться истины гораздо точнее, чем живописец или скульптор, изображающий своего героя.

ОБВАЛ В ГОРАХ

Вчера я колесил по едва заметным дорогам выжженных, желтых гор Сюгаты, преодолевая головокружительные спуски и подъемы, но не нашел ничего интересного. Выгорели горы, третий год стоит засуха… Потом пересек обширную Сюгатинскую равнину и добрался до подножия пустынных гор Турайгыр. И здесь меня тоже ожидало разочарование: два ущелья, в которых ранее были родники, оказались без воды. Оставалось третье ущелье. Что в нем? Больше я не знал мест с водой в этом регионе.

Вот и ущелье с громадными, нависшими над узкой долинкой черными скалами. Поначалу оно не предвещало ничего хорошего. Там, где раньше струилась вода, было сухо, на дне бывшего ручья белели камешки, а травы давно высохли под жарким солнцем, пожелтели. Но чем дальше и выше пробирался мой «газик», тем зеленее становилось ущелье. И вот наконец долгожданная радость: на пути заросли мяты, и с сиреневых ее цветков шустро взлетает целая стайка потревоженных бабочек-сатиров. Здесь уже влажная земля, значит, вода доходит сюда ночью, когда прохладно и меньше испарение.

Чем выше, тем зеленее ущелье и гуще трава. Цветущая мята сиреневой полосой вьется по ущелью широким потоком, с боков ее сопровождает лиловый осот, желтая пижма, высокий татарник, шары синеголовника. Всюду летают стайки бабочек. Такого изобилия я никогда не видел. И масса птиц. Вытянув головки и со страхом поглядывая на машину, бегут горные куропатки — кеклики, стайками поднимаются полевые воробьи, шумной ватагой проносятся розовые скворцы. Сейчас они молоденькие, серенькие, и определение «розовые» к ним как-то не подходит. С водопоя взлетают стремительные голуби.

Столько бабочек здесь не могло вывестись. На каждый квадратный метр зеленой полоски растительности ущелья сейчас приходится по меньшей мере по две-три любительницы нектара. Их гусеницы объели бы все растения наголо. Между тем никаких повреждений не видно.

Да, сюда, в этот спасительный уголок, слетелось и сбежалось из соседних засохших ущелий немало жителей гор пустыни!

В ущелье уже легла глубокая тень, хотя сейчас только около четырех часов дня; кончилась жара, легкий ветер кажется таким прохладным после долгого изнурительного и знойного дня, но противоположный склон еще золотится от солнца.

На следующий день рано утром вокруг стоянки раздалось множество звуков. Кричали кеклики, порхали птицы, над пологом с шумом пролетали скворцы и горлинки. Мой фокстерьер Кирюшка нервничал и настойчиво пытался выбраться из-под полога. Вскоре солнце заглянуло в ущелье и сразу стало усиленно его согревать.

Я повесил на себя полевую сумку, бинокль, два фотоаппарата, взял в руки палочку и едва только отошел от бивака, как раздался грохот, и с высоченной горы в тучах пыли покатилась лавина камней.

Я знаком с горами пустынь Семиречья. Они хотя и круты, особенно в ущельях, камни на них разрушаются постепенно, и обвалы в горах необычайно редки. Правда, кое-когда происходят землетрясения, и тогда громадные камни катятся вниз. Но подземные толчки редки, мне только один раз в жизни пришлось их испытать. Тогда грохот обвалов несется со всех сторон. Здесь же было похоже на то, что оторвался один большой камень и, падая вниз, увлек за собой остальные. Вспомнилось стихотворение поэта-натуралиста Ю. Линника:

Было похоже, что кто-то умышленно устроил все это эффектное представление.

Пока грохотали камни, я всмотрелся в горы и далеко, на самой вершине, на фоне неба сперва увидел силуэты, как мне показалось, двух человек. Еще несколько расположились чуть в стороне ниже. Вся эта милая компания застыла неподвижно, очевидно, созерцая столь впечатляющее зрелище.

Меня взяла досада: в таком тихом дремучем уголке, высоко в горах вдруг появились легкомысленные посетители. Отрадное ощущение, что ущелье дикое и мы в нем одни, исчезло.

Лавина камней для нас была неопасна: на ее пути располагалась глубокая ложбина. Нарушители покоя, несмотря на далекое расстояние, должны были заметить машину и рядом с нею натянутые марлевые полога. Поэтому их поведение было явно недружелюбным, если не хулиганским. Пожалуй, стоило покричать оболтусам, выразить свое возмущение: звуки в горах разносятся далеко в стороны и особенно снизу вверх.