Неожиданный медовый месяц

Уоллес Барбара

— В Нью-Йорке нет подземных рек и пещер. У нас есть только канализация.

— Мексика — это не только сеноты и тропические лагуны. Мексика — это еще и засухи, плохая канализационная система, землетрясения…

— Да, да. Не будьте занудой.

— Я просто пытаюсь вернуть вас в реальность и напомнить о том, что идеальных мест не бывает.

Лежа на поверхности воды, она смотрела в безоблачное голубое небо сквозь отверстие в пещере.

— Я до сих пор не могу поверить в то, что плаваю в своей собственной подземной пещере, — сказала она. Больше всего ей нравилось сплетение двух

гигантских корневых систем, по которым из источника стекала вода, превращаясь в небольшой водопад. — Когда я была ребенком, я смотрела фильм о несчастных влюбленных на необитаемом острове. В нем герой впервые видит героиню купающейся в лагуне. Помню, я тогда подумала, что то, как она моет волосы в водопаде, — самое прекрасное, что только может быть на этом свете.

— Может, стоит попросить у Пабло шампунь? — пошутил Карлос.

— Было бы чудесно. — Лариса запрокинула голову, и поток воды побежал по ее лбу.

— Видимо, вы смотрели много фильмов.

— Сотни. Когда моя бабушка шила платья, она всегда включала канал, по которому показывали классическое кино. В то время как другие дети росли на видеоиграх, я училась считать на атласных кнопках и смотрела фильмы о спасенных принцессах с участием Эррола Флинна.

— Я начинаю понимать, откуда в вас столько романтики.

— Что я могу сказать? Я обожаю счастливые концовки.

— Несмотря на то, что жизнь совсем не похожа на кино, не так ли? — Послышался тихий всплеск. Это Карлос бросил камешек в воду. Он сидел на корточках, наклонившись вперед, и пытался рассмотреть что-то в глубине. — Только не говорите, что вы по-прежнему верите в счастливый конец после того, что случилось с вашей помолвкой.

— Почему нет? Взгляните на Пола и Линду. Они ведь счастливы.

— Si, — ответил он.

Повернувшись, Лариса медленно поплыла к выступу.

— Моя подруга Далила любит повторять одну поговорку. У каждого пазла есть недостающий кусок. И я думаю, что она права.

— Не понимаю.

— Это означает, что у каждого человека есть вторая половинка, которая полностью его дополняет.

Карлос засмеялся и сделал глоток из бутылки с водой, которую достал из своего холодильника.

— Если бы это было так, в «Ла джоя» не возвращались бы по нескольку раз одни и те же люди.

— Я говорю серьезно.

— Я тоже. Через пять лет по крайней мере треть людей, лежащих сейчас у бассейна отеля, будут несчастны. Что вы тогда скажете о родственных душах?

— Я обращу свое внимание на оставшиеся две трети. — Почему он так и норовит подлить дегтя в ее бочку с медом? — Должна признаться, я совершенно не понимаю, откуда в вас столько цинизма. Вы ведь были женаты.

— Ничто не длится вечно.

Карлос пытался говорить спокойно, но в его словах чувствовалась боль. Сердце Ларисы сжалось. Видимо, поэтому его взгляд всегда был закрыт какой-то невидимой завесой? Он просто не хочет, чтобы окружающие люди заметили его страдания.

— Простите меня, — сказала она мягко.

Когда Карлос смотрел в воду, его глаза казались черными.

— За что?

— Должно быть, вы очень сильно любили свою жену.

— Почему вы так думаете?

— Потому

что вы очень рассержены.

Он начал царапать ногтем поверхность скалы, оставляя на ней влажные полосы.

— Я влюбился в свою жену с первого взгляда. Ради нее я был готов на все. — Карлос наклонился и взял Ларису за руку. — У вас уже губы посинели. Вам пора вылезать.

— Мои губы не синие, — запротестовала Лариса, но все же позволила ему вытащить себя из воды.

Ларисе сразу же стало холодно, и она задрожала. Через мгновение на ее плечи легло пушистое полотенце.

— Вот видите? — сказал Карлос. — Вы замерзли.

Он закутал ее в полотенце, а потом убрал влажные волосы, прилипшие к ее лицу. Почувствовав прикосновения его пальцев, она вновь задрожала.

— Наверное, вы по ней очень сильно скучаете.

— Да, скучаю. Она не должна была умереть.

— Не должна была, — повторила Лариса.

Что он недоговаривает? Да, любовь всей его жизни умерла слишком рано. Но тем не менее Лариса чувствовала, что за этой историей скрывается нечто большее.

— Вы слишком долго были в воде, querida, — сказал он.

— Вы считаете?

— Si. Нужно быть осторожнее… Так можно и заболеть.

— Мне не холодно.

— Вы вся дрожите.

Лариса посмотрела ему в глаза, и они оба поняли, что дрожит она совсем не от холода. Движения его рук стали медленнее, принимая чувственный характер.

— Я не… я…

— Я тоже, — прошептала Лариса.

Это всего лишь физиология. Два человека, поддавшиеся влечению, и ничего более.

Карлос провел рукой по ее щеке.

— Tan bella [4] , — пробормотал он. — Me vuelves loco [5] .

Лариса хотела понять, о чем говорит Карлос, но в этот момент он поцеловал ее, заставив забыть обо всем. Он целовался так же уверенно и грациозно, как и двигался. Поцелуи Тома никогда не вызывали в ней такую бурю эмоций. Ее голова закружилась, дыхание замерло, она поняла, что желает большего.

4

— Так красиво! (исп.).

5

— Ты сводишь меня с ума (исп.).

А потом все закончилось. Карлос тяжело дышал, прижавшись лбом к ее лбу. С его губ сорвалось проклятие на испанском языке. Ларисе не требовался перевод. Она чувствовала то же самое.

— Нам пора, — сказал Карлос.

— Ты хочешь уйти? — В ее голосе прозвучало разочарование.

Конечно же он не хотел уходить. Он хотел вновь заключить ее в объятия и поцеловать еще более страстно. Но для них обоих будет лучше вернуться в «Ла джоя».

Карлос отвернулся, чтобы не смотреть ей в глаза. Он не хотел видеть в них грусть.