Неожиданный поворот
Шрифт:
— Да.
— Ты сошел с ума. — Она обхватила его руками и с величайшей нежностью покачала из стороны в сторону.
Он положил подбородок ей на голову и погладил волосы.
— После женитьбы я решил, что все мрачное осталось позади. Моя жизнь складывалась так, как я хотел. Поселились мы вдалеке от моих родных мест. В Эй-Би-Экс я делал головокружительную карьеру. Я был счастлив. — Он отодвинулся и горящими глазами взглянул на нее. — Очень счастлив.
Джилл растаяла от комплимента, но вдруг почувствовала холодок, словно нависшая над ней тень заслонила солнце. Глядя прямо в глаза Эйдену, она прозрела:
— А потом я забеременела.
Он кивнул.
— Меня неотступно преследовала одна мысль: я не смею снова брать на себя ответственность за ребенка. Ибо когда-нибудь все равно оплошаю. Я буду плохим отцом, от меня ребенку один вред.
— Но ты же знаешь, как неразумны подобные опасения.
— Нет, не знаю, — ответил он нетерпеливо, даже с оттенком раздражения.
Значит, где-то в глубине души он верит своей матери.
— С моей точки зрения, лучшее, что я мог сделать, — это держаться как можно дальше от ребенка.
— Как жаль, что ты не был со мной откровенен, — вздохнула она.
— И что бы ты тогда сделала?
— Я бы поняла.
— Что именно? Что я человек безответственный?
— Нет, я бы поняла, почему ты так недоверчив и боишься любить. Тебе причинили боль два самых близких человека на свете — Бекки своей смертью и мать, отказавшись от тебя.
— Джилл, я не в том настроении, чтобы выслушивать рассуждения психолога-любителя.
— А психолога-профессионала? — Она постаралась не выказать своей обиды.
Сразу сникнув, он покачал головой.
— Нет, я хочу домой. Но только не поездом.
Джилл неохотно поднялась, и они пошли к терминалу, где можно было найти такси.
Эйден был спокоен. Слишком спокоен. Это внушало тревогу. Джилл, нахмурившись, остановилась.
— В чем дело? — спросил Эйден, шедший на два шага позади.
— А дома у нас все наладится?
Эйден ничего не сказал в ответ, но по его уклончивому взгляду Джилл все поняла. Она похолодела.
— Нет, Эйден, нет! Ты не посмеешь уйти от нас! Сейчас не посмеешь!
— Это пятно на моей биографии никак не извиняет моего поведения дома, Джилл, — сказал он, проведя рукой по волосам.
— Напротив, очень даже извиняет.
Он упрямо покачал головой.
— Это уже умствования. Придуманные оправдания. А значение имеют только факты.
Джилл приложила руку к груди, как бы успокаивая свое сердце. Вчера вечером зловещее «нечто», омрачавшее прошлое Эйдена, привиделось ей врагом, соперником, грозящим похитить его. Сейчас этот враг взял над ней верх.
— Эйден, если я могу простить тебя, то и ты, пожалуй, должен.
По его долгому взгляду она поняла, что не убедила его.
— К тому же, — поспешила она добавить, — я тоже не без греха перед тобой. Как я на тебя ополчилась! Мне бы проявить чуткость, понимание, а я полностью исключила тебя из своей жизни, сделала чужаком в семье.
— У тебя были на то основания.
— Оснований не было, были беспочвенные ожидания, которые не оправдались. Я не переставала сравнивать наш брак с родительским, а тебя — с моим отцом. Глупее ничего не придумаешь. Браки, как и люди, все разные. — Она посмотрела на него умоляюще. — Я готова простить тебя, прости и ты. Вот это и есть любовь. — Она смахнула с глаз непрошеные слезы.
— Не знаю, что у меня получится, Джилл. Я ведь остался прежним. От того, что я рассказал о матери и Бекки, ничто во мне не изменится.
— Изменится. Уже изменилось! Ты добрый, сильный, порядочный человек.
— О да! — Губы его скривились в сардонической усмешке. — Настолько сильный, что после ничтожной авиакатастрофы две недели пребывал в забытьи. И такого отца ты хочешь для Мэдди?
— Именно такого.
Он окинул ее долгим скептическим взглядом.
— Вот ты сказал «значение имеют только факты». Да знаешь ли ты, как вел себя в этом злосчастном самолете?
— Знаю. В тот же миг вспомнил о гибели Бекки и провалился в какую-то черную дыру.
— Вовсе нет. Ты бросился помогать пассажирам выйти из самолета. Я стояла у окна и ждала тебя, но ты появился одним из последних. Помогал врачам со «скорой» и пожарным. Несмотря на сломанную руку. Вот какой ты человек, Эйден.
Он смотрел на нее недоверчиво.
— Откуда это тебе известно?
— От доктора Грогэна. А ему — от авиаторов. Они даже собираются объявить тебе благодарность. А если этого тебе недостаточно, вспомни, как ты возился с Мэдди в последние две недели. Ты был сама нежность, сама любовь. Все это в тебе заложено и только ждет случая, чтобы по-настоящему проявиться.
Он не отрывал от нее глаз, на сей раз, кажется, прислушиваясь к ее словам.
— Вот и напрашивается вопрос: долго ли ты еще будешь терпеть, чтобы твое прошлое довлело над тобой и властвовало над всей твоей жизнью?
Он недоуменно посмотрел на нее, и Джилл поняла — вот он, ключ к Эйдену! Слово «властвует»! Но она не успокоилась.
— Неужели ты допустишь, чтобы из-за проклятого прошлого разрушился наш брак? А Мэдди лишилась отца? — Чем лучше Джилл понимала, сколь многое поставлено на карту, тем с большим жаром говорила. Она ведь вела борьбу не на жизнь, а на смерть.
— Не плачь, Джилл.
— Тогда не уходи от меня, — всхлипнула она. — Я люблю тебя.
Эйден, также со слезами на глазах, притянул ее к себе и обнял.