Непобедимые
Шрифт:
И возмущался барон так искренне и с такой патетикой, что, если не знать о его миллионных прибылях на перепродаже краденых ракушек, слёзы на глаза могли навернуться. Малыш плакать не стал, но искреннее сочувствие проявил:
– И в самом деле – несправедливость! Насколько я знаю, вреднее места работы, чем ваш лагерь, нет в королевстве. Так что ветерану и заслуженному патриоту могли бы пойти на уступки. Жаль, что у меня никого нет из близких знакомых среди медицинских светил нашей столицы, но я приложу все усилия, чтобы отыскать хоть кого-то, кто мог бы помочь в продвижении вашей очереди к омолодителю.
Фре Лих радостно
– Спасибо за участие! Приятно, когда земляки поддерживают друг друга.
– То же самое могу сказать и о вас, – учтиво склонил голову Малыш. – И поблагодарить за помощь в решении проблемы господина Добряка, а также в арестах наших нечестных и подлых конкурентов.
– О! За это и благодарить не стоит, моя работа и моя обязанность. Тем более что я этих местных дельцов и махинаторов насквозь вижу: вор на бандите сидит и аферистом погоняет. С ними ни с кем дел иметь нельзя, а если и работать, то с оглядкой и перестраховкой.
– Да, я это уже понял по вашим предыдущим высказываниям. И тем более буду стараться помочь с вопросом об омолодителе.
– А, пустое! – отмахнулся барон, но всё-таки не удержался от покровительственного смеха. – Честно говоря, я и сам решу этот вопрос уже сегодня вечером. И знаете как? – Не зная, что его новые знакомые прекрасно осведомлены обо всей его деятельности, он похвастался: – Сегодня договорился о личном разговоре с его величеством.
– О! Вы с ним знакомы? – как бы не удержалась от завистливого вопроса Маша.
– И очень близко. Поэтому не сомневаюсь, что лететь на столичную планету мы сможем хоть завтра!
Тут и Пьер Сиккерт не удержался от восторженного мычания. Подали горячие блюда, разговор несколько приутих, но после воздания должного кулинарным талантам шеф-повара Ратарка и его помощников Малыш продолжил тему знакомства барона с Моусом Пелдорно:
– А вот мне как-то ни разу не пришлось увидеть короля вблизи. Один раз пытался достать пригласительный на торжественный приём во дворце, но и тут не повезло.
– Ну да, это дело весьма непростое, – с ухмылкой сказала баронесса. – При распределении учитываются только старые заслуги.
Все и без неё знали, что узурпатор на подобные балы допускает только ярых сторонников и проверенных на крови подельников. Фактически всё сомнительное дворянство уже давно было отстранено от двора и вообще к государственной кормушке не допускалось.
Но владелец консорциума сделал вид, что надеется на свои деньги и горит желанием показать свои умения и знакомства перед любовницей:
– Несомненно, всякую шваль и ненадёжных в политическом плане демагогов к его величеству и подпускать нельзя, недостойны. Но владельцы крупного капитала в число таких личностей никак не входят. Поэтому я бы всё-таки хотел осуществить Машину мечту и хоть раз провести её на приём в королевском дворце. Поэтому наберусь смелости и попрошу у ваших светлостей совета: к кому обратиться насчёт пригласительного?
Супруги Кири переглянулись, и барон покровительственно рассмеялся:
– Можете считать, что вы уже обратились к кому надо. Но сразу хочу расставить правильные акценты. При всём уважении к вам, господин Сиккерт, и к вашему умению зарабатывать деньги скажу, что не они самое главное средство для получения пригласительного билета. Наш король в этом деле даже излишне щепетилен, что бы там про него ни болтали злые языки. То есть его
На это заявление реакция последовала вполне ожидаемая: Пьер Сиккерт затянул длинное восторженное «О-о-о-о!», а его любовница весьма непосредственно, по причине молодости, захлопала в ладоши, раскраснелась от удовольствия и стала подпрыгивать на стуле. После такой бурной радости никто бы не усомнился в том, что она с пелёнок мечтает увидеть короля Пиклии вблизи.
На самом же деле все основные эмоции от собеседников были тщательно скрыты и бушевали в виртуальном пространстве мыслесвязи риптонов. Велась интенсивная беседа не только между Малышом, его супругой и находящимся в соседнем помещении Цой Таном, но с помощью краберов граф поддерживал связь с Алоисом и оставшимся в офисе Гарольдом. Причём Цой Тану помогали находившиеся рядом с ним Роберт Молния и Нинель со своей кузиной Эльзой.
Несколько неожиданно вся суть пребывания на окраине вражеского королевства перетекала в совершенно иную форму. Спасение Броверов как бы уже произошло, и оставалось только технически организовать их выезд. А вот появление пусть и призрачной надежды добраться к шкуре узурпатора трона Пиклии заставляло интенсивно думать и просчитывать всевозможные варианты уже иного события.
О риске для собственной жизни никто не думал, зато реальные способы уничтожения Моуса Пелдорно сразу заняли все помыслы. До сих пор Оилтонская империя ни разу не делала ставку на уничтожение своего главного врага руками наёмных убийц. А уж тем более – камикадзе. Хоть и были для этого средства и возможности. Ведь как ни укрывайся король, как ни прячься за толстыми стенами и многочисленными спинами своих приспешников, всё равно брутальным способом его уничтожить могли бы попытаться. Но именно брутальным, когда никто бы не сомневался, кто это сделал и кто направил руку убийц. Что для великой и независимой империи было недопустимо. Уподобляться уголовникам императоры рода Ремминг себе не позволяли.
А вот если бы вдруг с узурпатором пиклийского трона произошел несчастный случай или свалила с ног скоропостижная болезнь – это совсем иное дело. Тайно, с помощью нового яда уничтожить своего главного врага – вполне похвально. В большой политике такое допускается, тем более если открыто воевать нельзя, а бездействие и пустопорожняя демагогия ведут к многочисленным смертям среди подданных империи. Раз уж враг действует всеми дозволенными и недозволенными методами, то укоротить его на голову и остаться при этом вроде как ни при чём – это правильная позиция.
Вот члены команды, ничуть не сомневаясь в том, что консорт их действия только одобрит, и задумались над словами барона Кири.
По всем расчётам, начальник лагеря вскоре мог и в самом деле на некоторое время покинуть место своей работы по вполне уважительной причине. Ведь его гипроторфная торпеда, которую он использовал для вывоза палеппи на поверхность, исчезла. И неважно, по какой причине: сбой в программе или неожиданная подвижка пластов. Скорее всего никто так и не догадался, что уникального «почтальона» угнали пропавшие куда-то каторжники. А если и предполагали такое, то могли решить, что рисковые беглецы при использовании торпеды погибли.