Непобежденная крепость
Шрифт:
У Сталина наиболее частыми были такие хохха, когда он общался с великим игвой Друккарга и с Жругром. Иногда его удостаивает непосредственной инспирацией и сам Урпарп. Было, кроме того, еще одно невидимое существо, специально к нему приставленное, – его постоянный советчик, один из обитателей Гашшарвы, нечто вроде антидаймона.
В состоянии хохха Сталин многократно входил в Гашшарву, в Друккарг, где был виден не только великим игвам, но и некоторым другим. Издалека ему показывали Дигм. Он осторожно был проведен, как бы инкогнито, через некоторые участки Мудгабра и Юнукамна, созерцал чистилище и слои магм. Издали, извне и очень смутно он видел даже затомис 9
9
Высшие слои всех метакультур человечества, их небесные страны, опора народоводительствующих сил, обители синклитов. По подсчетам Даниила Андреева, общее число их достигает 34.
Хохха вливала в это существо громадную энергию, и наутро, появляясь среди своих приближенных, он поражал всех таким нечеловеческим зарядом сил, что этого одного было бы достаточно для их волевого порабощения.
Именно в состояниях хохха, следовавших одно за другим накануне его 70-летия на протяжении нескольких ночей, он уяснил себе в общих чертах очень неприятные для него события, происходившие тогда в российской метакультуре и в смежных с ней областях. Он явился безмолвным и бессильным свидетелем одной из жесточайших потусторонних битв. Демиурги России, Китая, Махаяны, индо-малайской метакультуры и обеих метакультур Запада сражались со Жругром и с Лай-Чжоем, его новым союзником – странным детищем двух уицраоров, российского и китайского. Уицраоры не были уничтожены, но их экспансия приостановилась. Вокруг них был очерчен нерушимый круг…» Иногда могильная чернота отступает и прозрения Даниила Андреева совершаются в освещенном, дневном пространстве истории: «Ужасает зияющая бездна между долженствованием сверхнарода и тем этическим качеством народоустройства, которое он допускал у себя столько веков. Пугает разрыв между реальным этическим уровнем сверхнарода и тем уровнем, который требуется для осуществления его миссии…»
Удивительно, но, читая «Розу мира», постоянно ловишь себя на мысли, что вспоминаешь при этом руины Шлиссельбурга. Ну а размышляя над вариантами шлиссельбургских судеб, всматриваясь в шлиссельбургские отсветы, ложащиеся на события нашей истории, часто вспоминаешь книгу Даниила Андреева.
Помимо прямых пересечений истории крепости и текста книги, помимо пронзительного ощущения высокой эстетики в антиэстетическом, казалось бы, ощущении руин присутствует тут и общность духовной мощи, позволяющей соединять несоединимое.
Превращенная Петром I в тюрьму, сожженная революционерами, а потом обращенная немцами в груду развалин, Шлиссельбургская крепость и в таком состоянии сохраняла духовную мощь, которая устрашала врагов и укрепляла защитников.
Многие защитники крепости вспоминают о красном флаге, который был поднят на водонапорной башне. Немцы, естественно, били по флагу снарядами и минами, строчили из пулеметов и автоматов. Не раз им удавалось сбивать флаг. Но не проходило и получаса, как флаг снова появлялся. Когда была разбита водонапорная башня, флаг водрузили на колокольню собора. И тут немцы пытались сбить его, но и тут – снова и снова! – находились добровольцы, чтобы поднять его, хотя делать это – надо было на виду у вражеских снайперов взбираться на колокольню – приходилось с огромным риском для жизни.
Красный флаг, развевавшийся над колокольней собора Иоанна Предтечи Шлиссельбургской крепости, хранится ныне в Центральном военно-морском музее. И когда смотришь на его изрешеченное
Колокольня, разумеется, тоже пострадала при обстреле, но все-таки продолжала стоять, хотя уже давно рассыпались под артиллерийским огнем другие строения крепости.
И это так же удивительно, как и неуязвимость самой крепости Орешек. Кажется, это единственное в мире средневековое фортификационное сооружение, которое выстояло под артиллерийскими снарядами и бомбами Второй мировой войны.
Что же помогло устоять крепости, хотя она мешала немцам и взять ее им очень хотелось?
Наверное, разгадку надо искать в самой русской истории крепости, когда ни дворцовая шлюхота 10 , разведенная в ее названии преемниками Петра I, ни жутковатый скрежет тюремного ключа, явственно зазвучавший в слове Шлиссельбург, ни пламя пожаров революции не заглушили грозной славы великой русской крепости. И вот, переворачивая и наполняя уже совершенно другим смыслом надуманную Петром I мифологию, память о русской истории сумела возвратить музей революции в боевой строй…
10
В ХVIII-XIX веках Шлиссельбург называли в просторечии Шлюшиным.
Наверное, разгадку несокрушимости крепости надо искать в том внезапно проснувшемся в бойцах интересе к истории крепости Орешек, о котором мы говорили. Получается, что это мистическая сила русской православной истории удерживала на колокольне красный флаг, «до глаз заковывала в броню» защитников крепости и делала их неуязвимыми для врага…
Разгадать секрет непобедимости Шлиссельбургской крепости пытался и писатель Виссарион Саянов, который во время войны неоднократно бывал на острове.
Вот его последний очерк о крепости.
«Вскоре после взятия Шлиссельбурга я снова приехал в Орешек. Он уже в тылу нынче, и тихо в старинной крепости, почти пятьсот дней бывшей в осаде. Впервые я побывал в осажденном Орешке в прошлом году, и теперь здесь много новых людей. С комендантом крепости майором Строиловым я знаком еще по временам войны с белофиннами – был он тогда командиром роты у незабвенного Васи Маричева, 23-летнего командира батальона, погибшего в дни первых сражений 1941 года.
Много интересного вспоминают солдаты и офицеры о боевых делах гарнизона Орешка.
Когда Шлиссельбург заняли наши войска, Строилов нашел на фашистском наблюдательном пункте план крепости с засеченными огневыми точками Орешка. И все-таки и этот старательно изученный план не помог врагу.
Подходы к Орешку с правого берега просматривалась из Шлиссельбурга. Вражеская артиллерия постоянно била по переправам. Осажденный гарнизон крепости нуждался в снарядах, в оружии, в продовольствии. Все это подвозилось по Неве. Для того чтобы работать на переправе, нужны были смелые, ловкие, находчивые люди.
И такие люди находились.
Старшина Чепурин, лодочники Касаткин, Корагалев, а в последнее время – и Нехорошков, и Закусов, постоянно были на переправе. Переправляться приходилось ночью.
Хороши белые ночи на Неве! В эту пору над волнами Ладоги-реки низко склоняются прозрачные облака и нежно-дымные зори синим отсветом пламенеют над невскими берегами. Но белые ночи не радовали защитников Орешка. Труднее было переправляться, больше было потерь от огня. Немало лодок шло на дно, гибли люди, погибал ценный груз. И все же движение через Неву не прекращалось. Солдаты, работавшие на переправе, заботились о том, чтобы в крепости всегда было много снарядов. Огневая мощь Орешка росла с каждым днем.