Непобежденная. Ты забрал мою невинность и свободу, но я всегда была сильнее тебя

Графф Карстэн

После исчезновения Кати мир и счастье семьи рухнули в одночасье. Родители жили воспоминаниями о дочери и изо всех сил пытались сохранить надежду на ее возвращение. К несчастью, горе не объединило, а разъединило их. Они стали чужими друг другу. Они не знали, как быть семьей без Кати. Анна тоже отдалилась от родителей, но, в отличие от них, продолжала жить своей жизнью. Она ходила на вечеринки, общалась с друзьями. И все же за три с половиной года не было ни дня, чтобы она не вспоминала о своей младшей сестренке и не тосковала по ней.

Со временем история двух исчезнувших девушек сошла со страниц газет. Люди забыли об этом происшествии, но боль Катиных близких была так же сильна, как и в день ее похищения. А 30 апреля 2004 года

произошло нечто такое, что превратило исчезновение двух девушек из местной истории в мировую сенсацию. Это событие потрясло всю Россию, прогремев до самых отдаленных ее уголков, и привлекло внимание целого мира. В тот день студентка скопинского медицинского училища Алена опоздала на занятия. Она была образцовой студенткой и всегда приходила вовремя. Как обычно, перед занятиями ее ждала подруга и одногруппница Мария. Когда та не появилась, Мария забеспокоилась. Когда подруга все же пришла, она была бледна как смерть. У нее дрожали руки. Мария сразу поняла, что с приятельницей что-то не так, и спросила, что случилось. Алена рассказала, что всю ночь не спала, потому что боялась оставаться в одиночестве. Она снимала комнату в доме рядом с училищем – в доме Виктора Мохова. За все время она почти не общалась с хозяином, но считала его вежливым и приличным человеком. Когда ей была нужна помощь, он всегда ей помогал. До того дня Алена жила спокойно, но вдруг произошло нечто такое, что привело ее в настоящий ужас.

Вкус свободы

Катя Мартынова

Мы провели в заточении более двух месяцев, когда Виктор неожиданно открыл люк, приказал мне обуться и одеться и идти с ним. Естественно, я мечтала покинуть камеру, но что, если он решил разделить нас с Леной? Может быть, он решил убить кого-то из нас? Зная его, я чувствовала, что подобная мысль легко могла прийти ему в голову. Я сразу же насторожилась, но была слишком напугана, чтобы не подчиниться.

Я медленно и осторожно выбралась в зеленую комнату и стала ждать приказов. Тем временем Виктор вытащил что-то из кармана – это оказалась бельевая веревка. Он начал вязать петлю на ней. Меня мгновенно охватил ужас: я ему надоела, и он собирается меня удавить! Я рухнула на колени и стала умолять его оставить меня в живых. Виктор, нахмурившись, смотрел на меня.

– Протяни руку, – велел он. – Пойдем гулять.

Поняв, что он не будет убивать меня, я чуть в обморок не упала от счастья. Неужели я действительно увижу небо?! Я с готовностью вскочила и протянула ему руку. Прежде чем выбраться из гаража, Виктор надежно связал наши руки. Когда мы выбрались, я поняла, что на дворе ночь. Я подняла глаза и увидела самую прекрасную картину на свете! Никогда не видела такой красоты! Это было самое обычное ночное небо, но его великолепие меня потрясло. Я изумленно вглядывалась в бескрайнюю черноту, поблескивавшую огоньками звезд. Эта картина так меня заворожила, что я не могла пошевелиться. Я стояла неподвижно, всей грудью вдыхая чистый, прохладный осенний воздух и зачарованно глядя на небо. После влажной духоты подвала я наконец могла вдыхать запахи свежей травы и листьев. Я вся дрожала. Меня охватило чувство эйфории. Воздух казался таким густым, что я ощущала его каждой клеточкой тела. Два месяца назад я была обычным подростком и даже не задумывалась о красоте природы. Но безумец лишил меня свободы на два месяца, и это словно пробудило все мои чувства. Неожиданно я ощутила величие и красоту природы, как никогда прежде. Когда я оказалась в этом саду впервые, он был зловещей декорацией ужасного кошмара. Теперь же я видела старые яблони. Запах валявшихся в траве яблок был так силен, что у меня закружилась голова. О разнообразии запахов в нашей камере оставалось только мечтать. На улице высвободились мои чувства. Я ощущала все ароматы осенней природы. Я замечала сотни оттенков запаха: сладкие, сочные, пряные, медовые. Если бы Виктор позволил, я бы всю ночь простояла на одном месте, упиваясь очарованием и величием природы.

– Пошли! – Грубый голос Виктора вернул меня в реальность. – Иди за мной!

Только в этот момент я поняла, что можно позвать на помощь. Но я находилась в саду Виктора, и рядом никого не было. Похоже, ночь была поздней. Прежде чем я успела задуматься, Виктор потянул меня в гараж. Там он развязал меня и захлопнул за мной дверь. Я поняла, что мы находимся прямо над нашей камерой. Стало ясно, насколько хорошо все замаскировано. Виктор толкнул меня на тот же грязный матрас, где насиловал меня в первую ночь. Сам он сел рядом со мной, протянул руку и провел ею по моим волосам.

– Тебе нужно помыться, – сказал он. – Вы с Леной грязные, как сучки. Раздевайся, будем трахаться.

Я разделась, он заставил меня лечь и использовал меня, как обычно. Кончив, он снова отправил меня в отвратительную, вонючую, тесную камеру.

Недели через две Виктор принес нам две большие канистры воды, и мы наконец-то смогли помыться по-настоящему. Из-за недоедания мои некогда длинные и густые волосы посеклись и стали выпадать. Я попросила Лену отрезать их нашим маленьким ножом. Когда мы помылись, наш мучитель выдал каждой по паре простых хлопковых трусиков, розовые футболки и домашние шорты. А еще он забрал грязное постельное белье и дал нам чистое.

Прошло еще несколько месяцев. Дни слились в одну сплошную череду. Наша жизнь стала монотонной и бесцветной. По вечерам Виктор приносил еду – обычно тушенку и макароны. Потом он давал нам воду, насиловал кого-то из нас и исчезал. Он почти не разговаривал. Когда мы задавали вопросы, он чаще всего не отвечал. Когда мы пытались молить о милосердии, он никак не показывал, что наши мольбы хоть как-то на него действуют. Но если мы просили что-то нам принести, он порой прислушивался к нашим просьбам. Только нужно было просить правильно – и правильно оценивать его настроение. Однажды мы попросили принести нам радио. Через несколько дней Виктор появился с кассетным магнитофоном с радиоприемником. Но поймать радиосигнал в шести метрах под землей было нелегко. Мы несколько часов искали место, куда поставить приемник. Наконец нам удалось поймать две станции. Возможность слышать человеческие голоса и музыку стала настоящим чудом. Эти звуки соединяли нас с жизнью на земле. Они воскрешали нас, когда мы совсем падали духом. Со временем Виктор принес нам и другие вещи: щетку для волос, маленькое зеркало, будильник и кое-какие кухонные принадлежности. Развлекались мы игрой в карты и раскладыванием пасьянсов.

Первый наш Новый год под землей прошел мрачно. 31 декабря Виктор швырнул нам килограмм шоколадных конфет и пропал на несколько дней. У нас не было никакой еды, кроме этих конфет, и это было ужасно. Стоило мне взять конфету в рот, как меня мгновенно начинало тошнить. В Новый год меня охватила ужасная тоска. Мне безумно хотелось оказаться в кругу семьи. Душевная боль была нестерпимой. Я винила себя за страдания, причиненные матери, и от этого мне становилось еще хуже. С поразительной отчетливостью вспоминала прошлое. Когда я погружалась в воспоминания, мне казалось, что я смотрю кино – и одновременно играю главную роль. Весь день я мысленно разыгрывала сцены из прошлой жизни, вспоминала диалоги и сюжеты; порой несколько раз вспоминала одно и то же, а иногда перескакивала в другое время и место. Казалось, что жизнь, которую я вела до похищения, бесследно исчезла, но мне каким-то необъяснимым образом удалось выжить. Теперь мне остались лишь воспоминания, некий фильм, который можно прокручивать в голове, сосредотачиваясь на разных мелочах. Мельчайшие детали прошлого стали настоящим сокровищем. Я нежно лелеяла свои воспоминания, словно дороже их у меня ничего не было. Даже то, что когда-то казалось скучным и раздражающим (например, школа), стало частью бесценной коллекции. Я часто часами вспоминала школу, тосковала по своей парте, где я сидела в окружении одноклассников. Каким дорогим для меня стало воспоминание о спокойном, тихом голосе учительницы географии, рассказывавшей о нашей земле и климате! Когда-то я считала математику жуткой пыткой, теперь же я буквально мечтала о возможности выйти к доске и решить уравнение.

Конец ознакомительного фрагмента.