Непокорное сердце

Александрова Ксения

— Что ж, госпожа Блейн, придется вам остаться у меня на недельку, — вынесла вердикт мадам Кхорк.

Что? Остаться в госпитале? Нет! Вайз убьет меня! Он ведь просил не встревать в неприятности, а я…

А я только пыталась уничтожить кольцо, принесшее мне столько неприятностей.

Угу, использовав для этого нелегальную палочку.

— Нет-нет, мадам Кхорк, я не могу! Не могу остаться, — запротестовала я. — Просто обработайте, и… и я пойду…

Мадам Кхорк посмотрела на меня так, будто мои умственные способности вызывали у нее сомнения.

— Мисс

Блейн, — произнесла она ледяным тоном, — Вы слышали, что я сказала? Ожоги вызваны проклятием. Про-кля-ти-ем! Это означает, что примочками тут не обойтись. И если мы не приступим к лечению прямо сейчас, то боюсь, это закончится тем, что вы лишитесь обеих рук, это вам ясно?

Ну и ну.

Я испуганно закивала — лишаться рук мне совсем не хотелось.

— Я оставлю вас, чтобы не мешать, — отозвался Аарон.

— Да уж, пожалуйста, — грубовато ответила мадам Кхорк и тут же принялась возиться со мной, не обращая никакого внимания на эльфа.

— Я зайду позже, — шепнул мне Аарон, и, после того, как я согласно кивнула, ушел.

Мадам Кхорк работала молча. К моему удивлению. Прежде чем обработать ожоги, она достала магическую палочку и принялась в прямом смысле колдовать над ними.

— Снять проклятие непросто, но мне удалось нейтрализовать его действие, — сказала она, закончив.

Забинтовав мне руки, она приготовила постель.

— Сожалею, но придется доложить о случившемся профессору Вайзу.

Я промолчала. Что тут скажешь? Мало того, что я влипла в новые неприятности, так еще и сорвала репетицию перед торжественным открытием Замка. Понятное дело, что и выступление накрылось медным тазом. Вайз будет зол.

В этот же вечер я убедилась в своей правоте, получив от него письмо:

«Я удивлен тому, с каким упрямством ты игнорируешь мои просьбы. Если бы ты не нуждалась в моей защите, я бы давно отчислил тебя из Академии».

Вместо обещанной мадам Кхорк недели я провела в госпитале три дня. За это время мои руки полностью зажили благодаря чудодейственному бальзаму и эльфийскому элексиру, который я принимала внутрь для повышения иммунитета организма к действию проклятия.

— Профессора Вайз велел пеервести тебя в отдельную комнату и никого посторонних не впускать, — поведала она мне во время вечерней перевязки в первый же день моего пребывания в больничном крыле.

К счастью, Мелитта по мнению мадам Кхорк к посторонним не относилась, иначе я бы с ума сошла. А вот от посещений Розы я бы с удовольствием отказалась, вот только как-то неудобно было. Огорчало то, что Кристиан так ни разу и не зашел навестить меня. Ну и пусть, — решила я. Если ему нет до меня никакого дела, тои мне…мне до него тоже. Даже здороваться при встрече с ним не буду.

— Неужели Кристиан так ни разу и не зашел к тебе? — ахнула Мелитта, когда мы обе шли из госпиталя в башню элитного корпуса. Я отрицательно покачала головой.

— Мы

ведь расстались. Ему теперь нет до меня никакого дела.

— Странно это, — задумчиво пробормотала подруга. — Мне казалось, что Кристиан так любит тебя…

Я усмехнулась.

— Что, по-твоему, могло помешать ему разлюбить меня?

Подруга покачала головой:

— Не так скоро. Кольцо ведь на тебя действует, а не на него. Думаю, ему просто больно видеть твое безразличие к нему.

— Он вовсе не безразличен мне, — горячо возразила я. — Когда он сказал мне, что хочет порвать со мной, мне стало так больно, будто…будто воздух из легких выбили…

— Это хорошо, — задумчиво проговорила Мелитта. Я с недоумением уставилась на нее.

— Что же в этом хорошего?

Мелитта всплеснула руками:

— А то, дорогая моя, что если тебе больно, то это только от того, что ты по-прежнему любишь его!

— Какая теперь разница, если я ему не нужна?

— Не нужно решать это за него, — рассудительно отозвалась Мелитта. Я шумно вздохнула. Поражаюсь ее безмерному оптимизму, граничащему с наивностью и склонности верить только в то, что хочется. — Разве ты не понимаешь? — продолжала она. — Он был вынужден принять такое решение! А почему — ему виднее.

— Да, ему виднее. Вот только он даже не удосужился объяснить мне. Хотя…

Я ведь даже и не спрашивала.

К башне мы пришли, больше не обсуждая эту тему.

В гостиной нас ждал завтрак: любимые Мелиттой сладости, бутерброды, овсяная каша и чай.

— И розы нет рядом, это ли не счастье? — со счастливой улыбкой прокомментировала Мелитта, и мы обе засмеялись. — Постой-ка, тут на столе какой-то конверт, — Мелитта взяла его в руки. — Это тебе, — протянула она мне после того, как осмотрела его, хотя было ясно, что письмо предназначалось не ей.

— От профессора Вайза, — озадаченно пробормотала я. — Интересно, чего он хочет?

— Наверно, выразить сочувствие в связи с случившемся, — поделилась Малетта своими соображениями.

— Это вряд ли. Скорее уж в очередной раз напомнить мне, как он мной недоволен.

И я рассказала ей о том письме, которое Вайз прислал мне, когда я была в госпитале.

— Не может быть! — потрясенно ахнула подруга. — Так и написал?

— Угу.

— Интересно, что же в этот раз? Ну, открывай же скорее!

В отличие от нее я не торопилась у знать, что же написал мне ректор. Знала, что ничего хорошего.

В письме было короткое:

«После завтрака жду тебя в своем кабинете».

— Зачем? — спросила Мелитта после того, как я прочла ей вслух. Я пожала плечами.

— Наверно, считает, что в прошлом письме был недостаточно убедителен. Хочет отчитать лично. Вот, что, я пойду сейчас. Все равно кусок в горло не влезет, пока не узнаю, что Вайзу от меня нужно. Уж лучше я поем после того, как получу разгромный нагоняй, — пошутила я, и, улыбнувшись, вышла из гостиной.