Непорядок вещей
Шрифт:
Вся семья — а Джейн Эндрюс вполне могла считаться ее членом — собралась в гостиной, где были распахнуты двери в сад. Детвора то и дело выбегала на улицу, оставляя следы и траву на белом ковре. Но некому было их останавливать, и незачем. Чтобы дать возможность Вексфорду спокойно поговорить с Фэй, Джейн Эндрюс позвала Санчию кататься на новых качелях, девочка с готовностью взяла ее за руку и потащила из комнаты.
Фэй деловым тоном спросила:
— Мне теперь можно его
— Безусловно. Все формальности может взять на себя похоронное бюро, которое вы выберете. Только на свидетельстве о смерти вам придется заручиться подписями двух врачей вместо одного.
На ее лице появилось неопределенное выражение. «Жаль, что по лицу человека нельзя прочесть любое его чувство, — подумал Вексфорд. — Не придумана такая методика». Какая мысль пришла ей в голову? О том, чтобы уничтожить, сжечь, развеять по ветру его останки? Или, что более вероятно: «Я ведь когда-то любила его, когда-то он был совсем другим человеком. Вот бы он оставался таким всегда».
— Как мальчики?
— Нормально.
— Я бы хотел с ними еще раз поговорить, особенно с Эдвардом. О мужчине, который пришел к вам во вторник около восьми утра.
Фэй как-то безучастно кивнула.
— Хочу продать этот дом. Выставлю его на аукцион, когда все закончится.
Вексфорд не знал, что на это сказать.
— Он все записал на детей, а дом на меня. Видимо, чтобы платить меньше налогов. Но вообще странно. Стивен всегда говорил, что я не умею распоряжаться деньгами. Мне позвать Эдварда?
— Не стоит, миссис Девениш. Думаю, он сам придет.
— Знаете, — сказала она, слегка покраснев. — Я собираюсь вернуть свою девичью фамилию. Хочу, чтобы меня называли «мисс Доддс».
Из сада вернулся Эдвард. Вексфорд заметил, что за эти дни мальчик подрос — он возмужал и выглядел теперь как подросток.
— Эдвард, присядь, пожалуйста.
Паренек покосился на мать, та кивнула, и он присел возле нее на самый неудобный стул, глядя Вексфорду прямо в глаза.
— Помнишь, когда я просил описать мужчину, который появился в то утро, ты сказал, что он «совершенно обычный». Ты не мог бы уточнить? — Видя, что мальчик не понимает, чего от него хотят, пояснил: — Опиши его приметы. Закрой глаза и попытайся представить, как он выглядит.
Эдвард закрыл глаза, снова открыл, взглянул на мать и сказал:
— Он правда совершенно обычный. Примерно папиного возраста, как я и говорил. — Он поморщился, словно пытался что-то вспомнить. — В джинсах и, кажется, в пиджаке. Да, а в руках нес портфель.
— Какой портфель?
— Ну, такой, приличных размеров, — сказал Эдвард.
— Итак, он позвонил, когда
— Скорей всего. Ну или же прикрыта.
— Так вы открыли дверь и увидели мужчину с портфелем в руках. Что он вам сказал? Или вы?
— Кажется, это он сразу сказал «Я хочу видеть мистера Девениша».
— Какой у него был голос — высокий, низкий?
— Низкий, — ответил Эдвард. — Обычный мужской голос.
Фэй Девениш, которая до этого момента делала вид, будто допрос сына ее совершенно не интересует и наблюдала за Джейн Эндрюс, Робертом и Санчией, вдруг обернулась и бросила на него странный взгляд.
И как по сигналу, Эдвард добавил:
— У него был местный акцент, — произнес он с налетом снобизма, присущего детям из состоятельных семей, воспитанникам частных школ. — Вот как у вас, только сильнее.
Вексфорд воздержался от комментария, лишь усмехнулся про себя. Как можно обижаться на этого бедного ребенка?
— Он был толстый или худой? И какие волосы? Темные, светлые?
— Не помню. Не обратил внимания.
— Но будь он толстым, ты бы обратил внимание?
— Он не был толстым. Обычный мужчина.
— Скажи, а твой отец вышел из кабинета, или ты его подвел к нему?
— Я открыл кабинет, сказал «вам сюда», а затем мы с Робертом пошли к миссис Дэйли. Нам нельзя опаздывать к ней, иначе мы и в школу опоздаем.
— А дверь за незнакомцем ты закрыл?
Внезапно у Эдварда пропал всякий интерес к беседе, и он ответил вяло:
— Не помню. Мне уже можно пойти?
— Да, но, будь добр, позови брата.
Разговор с Робертом можно было не затевать. Он был в такой же степени «еще ребенок», в какой Эдвард — «уже взрослый».
— Он был похож на Бэтмена.
— Ты не помнишь, что он вам сказал?
— Спросил «Кошелек или жизнь?», а я сказал «Где Годзилла?», после чего он превратился в медведя, покрылся темной шерстью и зарычал, показав клыки. Я закричал «Ты не Годзилла, ты Зверь!»
Выдав это, Роберт залился безудержным смехом, к изумлению Вексфорда упал на спину и стал кататься по полу. В гостиную зашла Джейн Эндрюс, поддела Роберта носком и сказала менторским тоном:
— Ну-ка, поднимайся! Перестань валять дурака.
Это подействовало, однако, перестав смеяться, мальчик так же безудержно зарыдал и уткнулся в плечо Фэй. Крепко обняв сына, она посмотрела на Вексфорда поверх головы мальчика. «Какой странный взгляд, — подумал инспектор, — совершенно пустой и уныло-покорный».