Непознанное и невероятное: энциклопедия чудесного и непознанного
Шрифт:
В I веке империи Римская и Парфянская находились в этническом оскудении. Народонаселение сокращалось, добродетель предавалась забвению, ранее широко распространенная культура превращалась в достояние узких специалистов. С этого времени экономика стала строиться на хищническом отношении к природным богатствам, а площадь запашки уменьшалась. После жестоких потерь в гражданских войнах стало не хватать способных чиновников и офицеров, зато увеличилось количество люмпен-пролетариата. Пьянство и разврат в Риме стали бытовой нормой. Перечисленные явления – суть элементы фазы этногенеза, которую мы смеем назвать обскурацией.
Не в лучшем положении были германские и сарматские племена, опустившиеся и терявшие былую боевую доблесть. Германик без труда прошел через вражескую территорию
Но во 2-3 веках процесс всеобщей обскурации был нарушен. На широкой полосе между 20 и 40 градусами восточной долготы началась активная деятельность дотоле инертных народов. Первыми выступали даки, но неудачно; они были начисто перебиты легионерами Траяна. Затем проявили повышенную активность иллирийцы, которые вступали в римскую армию и посадили на престол цезарей своих ставленников Северов. Почти весь III век этот маленький народ был гегемоном Римской империи, но надорвался от перенапряжения, и потомки его превратились в разбойников-ариаутов. Больше повезло готам, быстро покорившим огромную территорию от устья Вислы до берегов Черного моря и простершим набеги до побережий моря Эгейского. И даже после поражения, нанесенного им гуннами, готы нашли в себе силу для завоевания Италии, Испании и, на короткое время, господства во Влахернском дворце Константинополя. Судьбу кровавого взлета с готами делили вандалы и анты. Наличие способности к сверхнапряжениям у восточногерманских племен во 2-3 веках резко контрастирует с инертностью западных германцев и сарматоаланов, позволивших небольшой орде гуннов покорить себя.
Но самым важным событием было образование нового этноса, назвавшего себя «христианами». У этого этноса принципиально не могло быть единства по происхождению, языку, территории, ибо было сказано: «Несть варвар и скиф, эллин и иудей». В системе Римской империи, где была установлена широкая веротерпимость, христиане были исключением. Разумеется, причиной тому были не догматы, которые к тому же до 325 года не были установлены, и не правительственный террор, ибо императоры стремились избежать гонений, специальными эдиктами запрещая принимать доносы на христиан, и не классовые различия, потому что христианами становились люди всех классов, а острое ощущение «чуждости склада» христиан всем остальным. Христианином в III веках становился не каждый, а только тот, который чувствовал себя «в мире чужим, а в общине – своим». Количество таких людей все время увеличивалось, пока они не начали преобладать в IV веке. Тогда Рим превратился в Византию.
Что бы ни было сказано в евангельской доктрине, но в этногенезе ранние христиане показали наличие все тех же качеств, которые необходимы для создания нового этноса и которые можно свести к двум: целенаправленности и способности к сверхнапряжениям. Инерции толчка I века хватило на полторы тысячи лет, за которые Византия прошла исторический период и эпоху обскурации, после чего фанариоты превратились в персистентный (реликтовый) этнос, а прочие византийцы были ассимилированы турками и славянами.
На восточной окраине очерченной нами полосы в III веке дал знать о себе новый народ со старым названием: персы. К древним персам они относятся, как итальянцы к римлянам или современные греки к эллинам. Ахеменидская монархия была историческим завершением длинного периода культурного, общественного
Наконец, на западной окраине, в Ютландии, народ англов, также захваченных описанным подъемом, с некоторым запаздыванием проявил себя, вторгшись в V веке в Британию. Трудно было бы понять, почему малочисленные дружины Генгиста и Горзы оказались вдруг сильнее густого – населения этой богатой страны. Экономически и технически саксы и англы были слабее романизованных бриттов, но этнически они были моложе, и потенция возраста дала им возможность получить перевес в неравной борьбе с кельтами. Исключение составили лишь отсталые районы Британии, где кельтское население не растратило былой воинственности и употребило ее на отражение чужеземцев (Уэльс, Корнуэльс и Шотландия).
Взрыв этногенеза в VII веке н.э. Аналогичными по характеру и результатам были события VII века в Центральной Аравии. Вокруг пророка Мухаммеда возникла община воинственных последователей, сломившая былью родоплеменные отношения и создавшая новый стереотип поведения. Но характеристику и интерпретацию этого явления мы дадим ниже, в другой связи и более подробно. Пока же отметим, что в то время у соседних народов – персов, сирийцев и египтян – подобного подъема сверхактивности или просто активности не было.
На той же широте, в долине Инда, в то же время сложился новый народ – раджпуты, бывший помесью местных и пришлых этнических элементов. Раджпуты сокрушили наследников деспотии Гупта (после того, как пресеклась династия), буддийскую общину и всех, кто поддерживал старые порядки. На развалинах они создали индуистскую теократию и систему мелких княжеств, крайне децентрализованную и только потому не сумевшую дать отпора мусульманскому вторжению, нарушившему прямолинейность этногенной инерции. Но ведь для нас важен не политический успех изучаемой системы, а наличие этногенетического признака – способности к сверхнапряжениям, которая была у раджпутов в огромной мере. В известном смысле она-то и определила их поражения в XI веке, ибо каждый князек бросался в бой с мусульманами в одиночку и погибал, но не соглашался признать главенство своего соседа. Для активной внешней политики этноса оказывается самым выгодным не высшая, а средняя степень распространения способности к сверхнапряжениям, потому что при ней возможна консолидация сил и координация действий. При дальнейшем ослаблении напряжения в этническом коллективе становится легким управление, но понижается сила сопротивления внешним воздействиям. Так, потомков воинственных ариев – бенгальских индусов – англичане даже не вербовали в свои колониальные войска, ибо те были слишком послушны для того, чтобы быть боеспособными солдатами. Не поддержка тех или иных общественных групп позволила Ост-Индийской кампании овладеть Индией, а пассивность наиболее многочисленных индийских этносов связала руки тем энергичным раджам и султанам, которые хотели уберечь страну от порабощения. Впрочем, мусульманские завоевания после XI века проходили точно так же.
Далее на восток, в то же время, сложился тибетский народ, объединявший дотоле разобщенное тибетское нагорье путем прямого и быстрого завоевания племен Северного Тибета. Предки завоевателей были небольшим племенем на среднем течении Цанпо (Брахмапутры), принявшим в свою среду некоторое количество сяньбийцев, в середине V века вытесненных из Хэси, и непальских горцев, так что к VI веку образовалось смешанное в этническом плане население. Оно-то и создало знаменитую Тибетскую империю в У11-1Х веках, оспаривавшую у Китая гегемонию в Восточной Азии. И наконец, в Западном Китае в это же время произошел мощный этнический взрыв, опрокинувший варварскую империю Вэй. В результате этого создался средневековый китайский народ и историческая традиция независимой империи, прерванная маньчжурским завоеванием XVII века.