Неправда. Разум над душой

Морзе Лилу

– Бешенная, - с угрозой ответила я.

Ага, и зовут ту псину Федор Раневский.

– Я должен был догадаться, - криво усмехнулся парень, качая головой.

Какое-то время мы танцуем молча, и я уже думала намекнуть Раневскому на то, что мне хватило танцев на сегодня. Но он перебил мою мысль.

– Ты взбесилась из-за того, что я назвал тебя "беззащитной жертвой"?

– Отстань от меня, - шикнула я.

Но если б все было так просто.

– А что ты хотела, чтоб я сказал? Что обстоятельства заставили? Сама бы поверила?

– Заткнись.

–

Или что это какое-то психическое отклонение у меня в голове - издеваться над девушками?

– Это гораздо ближе к правде.

– Я не благородный рыцарь. Как тебя?..

Издевается что ли? Имя забыл?

– Людмила, - дернула носом я.

– Фамилия у тебя какая, Людмила?
– раздражение так и сквозило в этих словах.

– Тебе оно надо, уважаемый?

– Ах, да, - он вдруг задумался.
– Я же как-то с преподами говорил о... Стой, я еще смеялся тогда...

– Если скажешь вслух, я тебя зарежу. Прямо здесь.

– Окей, - хмыкнул он.
– Я все равно вспомнил. Что-то на Ла... или на Ло...Так ведь?

Я отвернулась. Тоже мне, нашел над чем поиздеваться.

– Одним словом, дорогуша, если ты ждешь от меня хороших поступков - забей на это гиблое дело.

– От тебя, Раневский?
– я даже изумилась.
– Да не в этой жизни!

– Вот и умница. Нет смысла обижаться на то, что я сказал правду, - парень отвернулся.
– Хотела услышать что-то получше - это не ко мне. Я не хороший мальчик, чтобы кого-то жалеть и щадить чужое самолюбие. Я вообще не хороший. А ты просто оказалась не в то время и не в том месте. Я уже просил прощения, совесть меня теперь не мучает.

– Вот и отлично, - бросила я.

Мне его откровения неприятно холодили кожу.

– Хочу напомнить, что у меня из-за тебя теперь статья, и если бы не мое положение в обществе, мы бы с тобой не танцевали.

– Ты заслужил.

– Может быть, - уклончиво согласился он.
– Но, напоминаю, я не имею таких качеств как доброта и всепрощение. И каждый раз, когда мне аукается то дело, я тебя вспоминаю. И так будет до конца жизни, поверь.

– Раневский, не переживай. У тебя будет еще не один суд, - своеобразно успокоила я его.

В ответ он бросил на меня презрительный взгляд.

– Ты же понимаешь, что все случившееся на пятьдесят процентов - твоих рук дело?

– Каким это образом?
– ощетинилась я.

– Ты провоцировала меня. Постоянно.

Я посмотрела на него с долей изумления и возмутилась:

– Это ты меня провоцировал!

– Ага, а вспоминая то, что творилось в общажном душе...
– парень многозначительно замолчал, приподнимая брови.

Я оскалилась в ответ:

– Твоя девушка сейчас просверлит взглядом мою голову. Может, лучше ей расскажешь это замечательно приключение?

Раневский обернулся в ту сторону, куда я смотрела, и заметил недовольную Кристину, стоящую возле одного из столиков. Воспользовавшись временным замешательством этого чучела, я расцепила его пальцы и высвободилась из отнюдь не слабого "захвата".

– Лучше бы ты ей столько внимания уделял. А то она

злая у тебя, - я совсем уж вальяжно похлопала парня по плечу и погрузилась в танцующую толпу.

За столом сидела Алена, Ярослав где-то запропастился, блондинка со своим бойфрендом танцевали неподалеку, Алексея видно не было.

– А где малой?
– я присела на место, краем глаза замечая, как к своему столику пришел Раневский вместе со своей мадам. Какая же эта Кристина все-таки стерва.

– Я за ним не слежу, - девочка пожала плечами.

Я едва смогла уловить в ее голосе нотки напускного равнодушия. Может, поравился?

– Вы танцевали хоть?

– Пару раз, а потом какой-то мальчишка, Миша, со стороны жениха приглашал.

– Так ты у нас популярная девчонка, - улыбнулась я.

Брюнетка в ответ фыркнула, но довольную мордашку спрятать трудно.

Некоторое время мы с Аленой вели шутливый разговор, а затем пришел Лешка и чуть подпортил атмосферу веселья. От него несло сигаретами, и я, естественно, начала интересоваться у него, что это он делал там на террасе. Затеялся небольшой спор. Алена не выдержала первой и, устало взглянув на малого, ушла на свежий воздух - ее силуэт растворился среди светлой, полупрозрачной ткани.

– Ты решил себя в гроб загнать этой заразой?

– Может и решил, тебе то что?

Я вздохнула и покачала головой.

– Взрослые люди знают цену своим привычками.

– Хватит постоянно ссылаться на мой возраст, - возмущенно проговорил Леха.
– Ты постоянно об этом твердишь!

– Потому что ты постоянно об этом напоминаешь!
– ответила я.
– Сначала надо думать, а потом уже делать. Иначе можно совершить ошибку.

– Мне уже давно восемнадцать, и это только мое дело - хочу я ошибаться или нет, - твердо произнес собеседник.

Я не нашлась, что сказать, и отвернулась. И произошло это как раз в тот момент, когда Раневский забирал со стола телефон и подставлял стулья. Уходит? Словно отвечая на мой немой вопрос, Федор бросил на меня взгляд, создав на мгновение зрительный контакт, а после отвернулся и ленивой походкой скрылся среди людей по направлению к выходу. Я растеряно взглянула на Кристину, которая также смотрела ему вслед, а после обратила внимание на невесту с женихом. Они о чем-то тихо разговаривали, улыбаясь и все также держась за руки. Я когда-то слышала поверье, что молодоженам в день свадьбы нельзя отходить друг от друга. А у этих вот, само собой получается.

Люди потихоньку начали рассаживаться по местам, музыка стала чуть тише для удобства при разговорах. Ведущий опять говорил какие-то торжественные слова своим необычным голосом, а Лешка, сидящий рядом, налил себе бокал вина.

– Может, тебе хватит?
– осторожно начала я.

– А может, это тебе хватит? Что за опека, Люд? Я тебе не парень, не сын, - он, словно назло, залпом выпил половину и отставил вино в сторону.

– Как хочешь, - я покачала головой.

Я хочу как лучше. Сколько бы Леша не злился - он мне не чужой. Но ему, наверное, все еще было обидно, оно и понятно.