Неправильная няня или Уборщица для олигарха
Шрифт:
Но директор, судя по всему, мне не поверил.
— Стас сообщил, что это вы помогли ему достать нужный документ, — Игорь покачал головой. — Точнее, документы…
И у меня жалобно ухнуло сердце.
Стас, значит. Отомстить решил. Подставить. А за что? За то, что я отказалась играть на его стороне?! Как же это подло… Мне ведь даже оправдаться было нечем! Я могла только надеяться, что собеседник поверит мне на слово…
— Он солгал, — сглотнув, заверила директора. — Я не имею к этому никакого отношения! Клянусь, мы всего лишь разговаривали… Можете по камерам проверить! — вдруг осенило меня.
Хотя на самом деле я понятия не имела, предусматривает
— Записи уже просмотрены, — глухо парировал Игорь.
Или, скорее, снова Игорь Алексеевич — уж больно холодно и отстранённо он себя вёл. Очень больно. До слёз…
— Вместе вас видели несколько раз, — продолжал вещать мужчина, всё глубже и глубже забивая гвозди в крышку гроба наших отношений. — И во время вашей последней встречи вы стояли достаточно близко, чтобы беспрепятственно обменяться, скажем, флэшкой с данными.
От шока я аж дар речи потеряла.
"Несколько"?! Неужели наблюдатель давно за мной следил?!
— Я ничего никому не передавала, — выдавила, кое-как совладав с эмоциями и обессиленно плюхнувшись на диван.
Колени подломились.
— Стас утверждает обратное. И камеры этого не опровергают.
— Но и не доказывают? — с надеждой уточнила я.
— Вам виднее, — пожал плечами директор.
С таким безразличием, что сразу стало ясно — для него всё это уже не имеет никакого значения. Он давно принял решение. И переубеждать его было пустой тратой времени… Пожалуй, даже расскажи я о заговоре сразу — всё равно. Игорь Алексеевич в любом случае предпочёл бы поверить недоброжелателю, которого знает несколько лет, чем мне…
— Чего вы от меня хотите? — посмотрела ему прямо в глаза.
Такие же притягательные, как и раньше. Но снова чужие…
— Помощи, — без запинки откликнулся мужчина. — Мне нужно обелить свою репутацию и установить факт подставы. Правильнее, конечно, будет сделать всё через суд — но это долго и муторно, а любое промедление может стоить мне места. В подобных ситуациях очень важна скорость ответа. Поэтому проще выяснить, к чему именно вы предоставили ему доступ или какие файлы отдали, чем сразу задействовать юристов. Скажу сразу, ваше чистосердечное признание не вызовет негативной реакции — совету неважно, откуда взялись документы. Но так я смогу быстрее достать оригиналы или прежние копии договоров, в которых указаны совершенно другие суммы. А затем найти экспертов и убедить всех, что никто, включая меня, компанию не обкрадывает. Доказать, что представленные Стасом данные — подделка, не имеющая ничего общего с реальным положением дел. И раз и навсегда избавиться от его попыток пробиться наверх.
Из чего я сделала вывод, что пресловутый наблюдатель каким-то образом умудрился внести изменения в финансовые документы. И сделать это в пользу Игоря Алексеевича… Вернее, ему во вред.
— Простите, но мне правда нечего добавить к сказанному, — вздохнула. — Я не участвовала в заговоре. И никого обманывать не собираюсь.
Нет, если бы пустое признание могло помочь директору, я бы ещё могла солгать на публику. Прикинуть, стоит ли дело того, чтобы запачкать совесть — и решить… Но мужчине требовалась реальная информация, которой у меня физически не могло быть. В принципе! Проблема в том, что Игорь Алексеевич считал иначе.
— Никто вас не уволит, — упрямо давил он.
Видимо, ему действительно было крайне необходимо узнать, что же сделал
— Вы прекрасно справляетесь с работой няней и полностью устраиваете меня в данном качестве. При желании можете и дальше совмещать присмотр за Дмитрием с мытьём полов в бизнес-центре, я не против. Только сознайтесь. Прислуга должна быть честной.
А вот это мужчина сказал зря. Потому что последняя фраза, вкупе со всей речью в целом, чётко дала понять — Игорь Алексеевич не видит во мне ничего особенного. Для него я являлась лишь сотрудницей, полностью зависимой от воли большого начальства… Значит, Наргиза была права — и это ранило меня в самое сердце! Я буквально чувствовала, как на его месте образовывается огромная чёрная дыра. Как она расползается всё шире и шире. Как, захватив грудную клетку, до боли сжимает лёгкие, лишая тело доступа к кислороду. Как опускается в живот, скручивает его в тугой узел… А затем резко взмывает к голове, превращая меня в безмозглый ком оголённых нервов. Потому что в результате я всё-таки сорвалась.
— Знаете что, — выплюнула, резко поднявшись на вмиг окрепшие ноги. — Копайте в другом месте. На меня вы напрасно тратите своё драгоценное время. Я не продаюсь и не покупаюсь. Никем. Да, мне нужны деньги, как и всем разумным существам на земле — чтобы питаться, одеваться и обеспечивать семью. Но они не являются моей основной целью. Как и дорогие подарки с сомнительными должностями! Обойдусь!
Здесь я на ощупь вытащила из своего новенького смартфона симку — и со стуком положила аппарат на столик перед сосредоточенным собеседником, молча внимающим каждому моему слову… Отчего на душе стало совсем тошно.
— Я не хотела становиться няней, — выпрямившись, добавила сквозь душащие меня слёзы. — Вы приняли это решение единолично, не спросив моего мнения и не озаботившись желанием Дмитрия… Зато теперь вы точно знаете, что вашему сыну не нужен постоянный контроль. Он достаточно взрослый, чтобы решать возникающие проблемы самостоятельно. Всё, что ему нужно — это вы, доверие и капелька свободы. Как и мне, — замявшись, всё-таки ляпнула под конец.
Однако директор никак не отреагировал на моё неожиданное откровение. А оценить выражение его лица я, к сожалению, не могла — для меня Игорь Алексеевич уже давно превратился в расплывчатый кляксообразный силуэт… Поэтому, постояв ещё несколько секунд, я громко выдохнула — и поплелась к лестнице. Собирать свои немногочисленные пожитки.
Я до последнего надеялась на благополучный исход. Рассчитывала, что смысл моей гневной тирады, боль и обида, которой она была пропитана, дойдёт до затуманенного разума директора, хорошенько его встряхнёт и заставит посмотреть на ситуацию с другого ракурса. Медленно, пошатываясь, поднималась по ступенькам — и прислушивалась к мёртвой, всепоглощающей тишине за спиной. Всё ждала, что Игорь Алексеевич меня окликнет. Задержит. Извинится или хотя бы просто попросит взять паузу на время вычисления настоящего предателя… Но всё было тщетно.
Наблюдатель распланировал заговор до последней детали. Он выбрал самую правильную тактику и нашёл идеального козла отпущения… Неудивительно, что его доводы показались старшему Копылову гораздо убедительнее моих жалких попыток поведать о своих чувствах.
Игорь Алексеевич слишком много лет жил с призраками утраченного счастья и так давно крутился в мире циничных, меркантильных женщин, что, похоже, банально разучился верить в любовь. Какой бы чистой она ни была…