Неправильная женщина
Шрифт:
— Мадам проводить, или Вы найдете свою комнату?
— Не волнуйтесь за меня, Бертло, я не потеряюсь. И спасибо за экскурсию, было очень интересно.
Выйдя из библиотеки, я уверенно отправилась на поиски своего временного пристанища, и довольно быстро его нашла. Все-таки я не страдаю топографическим кретинизмом. Плюхнулась на застеленную кровать, вытянулась и расслабилась.
Когда через полчаса я поднялась, организм отдохнул. Теперь и пообедаю с удовольствием, и этого знаменитого графа дождусь. Если завтра приедут гости, нужно, чтобы наша встреча состоялась сегодня. Вместо того, чтобы принять душ, я устроилась на подоконнике
Я сразу поняла: это ребята возвращаются, и у меня есть всего несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Оглядев себя в зеркале, решила просто сменить мятую юбку на белые полотняные брюки, умыться и причесаться. Так и сделала.
После чего покинула комнату и встретила всю компанию на лестнице.
— Мама, жалко, что ты с нами не поехала! Хотя ты бы там сварилась… — приветствовал меня мой сын. Я улыбнулась и оглядела компанию молодежи. Могу поклясться, что приехало их больше, чем уезжало. Так, появилась новая девушка. Кудрявая, как барашек, это все, что пока можно сказать. За волосами лицо не просматривалось.
— Надя, хочу представить мою кузину Морин. С ее мамой, моей тетей Аньес, ты познакомишься завтра, — представил мне девушку довольный Эрик.
— Enchant'ee, — сказала я. Больше в эту минуту ничего в голову не пришло. Оказалось, очень удачно.
Морин пролепетала что-то невразумительное, и знакомство состоялось. Мы пошли в столовую, где нас ждал обед. В отсутствии хозяина молодежь резвилась вовсю, так что чинной трапезы не получилось. Ребята наперебой рассказывали про поездку, все время друг друга подкалывали и хохотали. Я рассмотрела Морин. На кузена она не походила ничем. Пожалуй, хорошенькая. Под кудряшками прятались большие голубые глаза. Вздернутый носик и полуоткрытые губы бантиком делали лицо совсем детским. Сама она не принимала участия в пикировке, только смеялась чужим шуткам и, как удалось заметить, с восторгом глядела на моего сына. Что ж, Сережка — парень симпатичный, а рост метр девяносто всегда восхищает девушек.
Когда мы уже доедали десерт, Эрик вдруг встал и вышел. Потом вернулся, пошептал на ухо Катьке и подошел ко мне.
— Надя, мой отец приехал. Он прошел к себе, чтобы не мешать нам обедать. Через час он ждет нас всех в малой гостиной.
— Очень хорошо, Эрик. Который сейчас час?
— Половина шестого.
— Значит, в половине седьмого мы должны собраться в малой гостиной? А где это?
— Ну. Вас же водили по дому. Малая гостиная — она такая, бело-розовая.
Точно. Во время экскурсии эта самая гостиная навела меня на мысль о пастиле и зефире. Найти ее не составит труда.
— Все, поняла. Но, Эрик, ты нас не бросишь и представишь своему папе. А форма одежды какая?
— Да любая. Я бы на Вашем месте не переодевался.
Ну и слава Богу! Пообедав, я собралась погулять, но жара не только не спала, а, если это возможно, стала еще невыносимее. Я переместилась в библиотеку, нашла книгу с описанием местных достопримечательностей, и углубилась в нее.
Я увлеклась, и не заметила, как время пролетело. Эрик зашел за мной уже после семи.
— Надя, Вы меня извините, но папа сначала хотел поговорить с Катрин. А теперь он ждет Вас. Пойдемте, я провожу.
Эрик сначала повел меня вглубь дома, а потом открыл какую-то дверь, и мы оказались на широкой веранде, закрытой от солнца огромными полотняными маркизами. Правда, маркизы своей функции не выполняли, потому что с этой стороны дома и без них была тень. Навстречу мне с шезлонга поднялся симпатичный человек в синей футболке и голубых шортах. Роста отец Эрика был невысокого, метр семьдесят два — семьдесят пять от силы, даже непонятно, в кого парень выдался таким длинным. Внешне он ничем не походил на своего сына. Глаза у Жана Мишеля де Кассаля были большие и ярко-голубые, такие же, как у Морин. Да и остальные черты отличались от эриковых. Разве что в форме носа можно было разглядеть семейное сходство, да и то при большом желании. А вот добродушие, написанное на его лице, можно было занести в разряд родовых черт. Эрик производил точно такое же впечатление.
Он шагнул ко мне и взял за руки.
— Здравствуйте, Надя. Рад Вас видеть. Я, как Вы уже догадались, отец этого молодого человека и местный феодал. Зовут меня Жан Мишель. Давайте сразу договоримся: никаких господ графов. Просто Жан Мишель, и, если не трудно, на «ты».
Фантастика! Я только и смогла из себя выдавить:
— Я постараюсь.
— Я пригласил всю семью невесты моего сына, чтобы познакомиться. Правда, я с удивлением узнал, что она пока не считает себя невестой. Но, как ты понимаешь, такое положение дел устраивает меня даже больше. А что ты можешь сказать по этому поводу?
— Я в этом вопросе просто плыву по течению. Дети сами решат, как поступить. Они оба не дураки и не моральные уроды, так что бояться тут нечего. Единственное, что меня смущает, это что наш приезд сюда в полном составе может быть для Вас…
— Для тебя!
— …для тебя обременительным, или нарушать какие-то планы…
— Глупости. Новые, неизвестные лица только оживят наше ежегодное сборище. Деловых планов у меня нет, а в развлечения давно пора внести разнообразие. Пока давай просто поболтаем.
Вообще-то я перехожу на «ты» с трудом, но оказалось, что по-французски это у меня получается с легкостью. Наверное, потому, что в русском «ты» больше фамильярности и пренебрежения, а во французском “tu” слышится некая интимность. Минут через пять мы уже мило болтали о том, о сем, как старые друзья. Не затрагивая животрепещущих проблем, мы обсуждали воспитание детей и высшее образование. Жан Мишель рассказал мне о своем детстве, а я ему — о своем. Потом он рассказал мне о своем браке с мамой Эрика Франсуазой. Оказывается, она его покинула и вернулась в родную Тулузу, а он забрал у нее сына и вырастил его сам. И теперь он с ней не общается, хотя с ее братом, своим компаньоном Анри Пеллерненом, сохранил самые лучшие отношения. По-моему, версия Эрика отличалась от той, что я сейчас услышала, но я не стала акцентировать на этом внимание. А в ответ рассказала ему про мой развод с отцом Кати и Сережи.
Бертло принес нам свежевыжатого сока и минеральной воды. Очень своевременно, потому что и в тени было довольно жарко.
Мы продолжали информировать друг друга о своих семейных делах. Часа через полтора, когда солнце собралось садиться, Жан Мишель вдруг сказал:
— Я, наверное, замучил тебя, Надя. Так что предлагаю пойти отдохнуть. Чувствуй себя, как дома. Если хочешь, искупайся. За гаражами есть бассейн, — он махнул рукой, указывая направление, — Все неважное, мы, похоже, уже обсудили. Важные вопросы предлагаю оставить на завтра.