Неправильная
Шрифт:
— И почему я осталась там на ночь?
— Одно зелье не справлялось с вашей памятью, необходим был менталист, — пояснил он. — Раймунд воздействовал на вас почти всю ночь.
— Чем именно меня напоили?
— Мне это неизвестно.
Свечение вокруг мужчины разгоралось все сильнее, и меня это обеспокоило.
— Что было во вторую ночь? — все же продолжила.
— Вам дали отворотное, — ответил Максайм, а я почувствовала, что он явно недоговаривает всего.
— Что еще?
— У вас было
— Какое? — теперь раздражалась я.
Но он молчал. Боролся с болью и молчал.
— Вы провели ночь с мужчиной, — наконец, ответил он.
Это я и без него знала. Ничего нового он не рассказал.
— Я так понимаю, в третью ночь Раймунд закреплял воздействие?
— Возможно, — вновь не соврал Максайм.
Как источник информации, он оказался практически бесполезен. Значит, нужно задавать более насущные вопросы.
— Куда вы хотите меня отвести?
— К источнику Силы, во дворец, — последовал ответ.
— Он находится прямо во дворце? — удивилась я.
— Практически. Выход к нему осуществляется только из дворца.
— Хорошо, последний вопрос, — вздохнула я.
Моя сила выматывала мужчину. А он может быть еще полезен мне.
— Какова ваша цель? — спрашивала одновременно с надеждой и опаской.
По-хорошему, этот вопрос надо было задавать первым. Но еще не поздно.
— Помочь вам.
И я выдохнула затаенное в ожидании дыхание. Отпустила Максайма со словами:
— Извиняться не буду даже для вежливости.
Вот почему, получив ответы, я все еще с недоверием относилась к нему? Увы, на этот вопрос даже Одноликий не в силах ответить.
— И последнее, — решила обойтись без магии, — если вы знали, где источник, почему не возразили тогда?
— Юджелия вам нужна, — вполне бодрым голосом ответил он. — Мне, конечно, не нравится, что вы умалчиваете о своей задумке, но я уже говорил — можете рассчитывать на мою помощь.
Как в прошлый раз, я просто кивнула в ответ.
— Вопросы закончились? — перешел он на иной тон.
— Пока да, — получилось сварливо.
Все вылетело из головы с осознание, что этот день настал. Предвкушение и страх сплелись во мне.
— Тогда отправляемся! — поспешил Максайм.
— Но почему так рано? — усилилась моя подозрительность.
— А разве вы не желаете 'воскреснуть' во всей красе? — насмешливо поинтересовался он.
— Кажется, я начинаю вас понимать, — проговорила я. — Мы оба 'мертвы' и предстанем пред всеми, как явление Одноликого? У нас будет преимущество.
— Да, так, — согласился Максайм. — Астор и Вева уже ждут нас.
— Вева? — уточнила я. — А принц Раймунд?
— Он ничего не знает. Во всяком случае, никто не посвящал его, — обнадежил Максайм.
— Открывайте портал, — выдохнула я, набираясь решительности.
Поспешно заскочила в переход, не дав себе времени на раздумья. Нельзя сомневаться и трусить, как бы страшно ни было. Оказалась не где-нибудь, а в спальне принца Раймунда.
— И как это понимать? — со злостью спросила я.
Обернулась и увидела лишь закрывшийся портал. Максайм из него не вышел.
— Я все объясню, девочка, — сообщила появившаяся Армелия.
Нет, я не плакала! Не плакала!
Слезы сами падали с моих глаз.
Обида душила меня. Как я могла рассчитывать на честность со стороны этих людей? Почему решила, что смогу их обмануть?
Села прямо на пол. Плевать, как я выглядела со стороны. И даже вихри воздуха, что кружили вокруг меня, не имели значения.
Армелия стояла на месте и молчала, будто знала, скажи она хоть слово, я бы просто взорвалась. Мне нужно было срочно успокоиться и выслушать ее. Иначе не смогла бы предпринять правильные действия.
Но я и так очень долго держалась. Мне помогала надежда на благополучный исход. На остальное я старалась просто не обращать внимания. Верно говорил Брун, была, словно статуя. Здорово помогала изученная мной теория математического созидания мира. Не своей сутью, а некоторыми выдержками. Как, например, принцип последовательности. Одно должна следовать из другого. При этом главное всегда вытекает из главного. Все прочее — второстепенно. Именно туда я отнесла свои чувства, которые могли мне помешать в трезвом расчёте, и сомнения, что никак не помогали.
Вытерев последние капли с лица, я неприлично шмыгнула носом и встала. Меня не сломят! Я слишком себя любила, чтобы просто так сломаться. Прогнуться — запросто, стерпеть — могла, но простить и сдаться — никогда.
Неважно, как я выглядела, внутри меня жила сила, и это не только стихии и самоисцеление. Это была сама я — Александрин Тариская, которая все встречала с улыбкой и иронией. И точно так же, мило улыбаясь, я исполню все свои планы! Да, Армелия не станет мне преградой! И никто не посмеет встать на моем пути!
— Ну, наконец-то, ты пришла в себя! — воскликнула Армелия, когда я с вызовом посмотрела на нее.
— Что все это значит? — серьезно спросила, не обращая внимания на ее столь необычный восторг.
— Это значит, что нечего женщинам быть там, где должны разбираться мужчины, — проговорила она и подошла ко мне. — Ты вошла в силу, но еще не набралась опыта, — взяла меня за руки.
Только с усилием и призывом хладнокровия я не противилась этому жесту.
— Ох, Александрин, я понимаю твою злость и то, как ты обижена на всех, но это не поможет тебе, — глядя мне в глаза, произнесла она. — Чувства всегда мешают. Уж мне-то можешь поверить.