Неправильный Друид

Толстиков Дмитрий

Быстрыми ударами ноги я отправил бойцов отдыхать и предпринял вторую попытку ликвидировать вражеских волшебников. Сближение. Снова поднимается сгусток тьмы, вернее сказать три теневых щупальца. Уходить в оборону нельзя, потому что меня на это и хотят вынудить, чтобы опять оттянуть момент атаки и поднять воинов ближнего боя. По одному короткому удару на каждое теневое существо, остаётся два метра, полтора, один метр. Я заношу руку для замаха, ещё немного и кулак, облечённый в свет дотронется до противника. Ещё чуть-чуть…

Волна потусторонней силы откидывает меня назад. Я плюхаюсь на пол и кубарем пролетаю по полу ещё пару метров. По телу

пробегают мурашки от холода, а внутри всё сжимается от ужаса. Это чё за сила такая?! Я поднимаю взгляд и вижу силуэт, вокруг которого клубится Тьма, а на меня смотрят лишь два кроваво-красных глаза. Нет, это не просто алые глаза, это глаза чудовища, монстра, которые наполнены злом.

— Ты думал, что сможешь победить в этой битве? Глупец. Любой страж храма может призвать силу своего бога, — прогрохотал голос верховного жреца по залу. — Тебе никогда не одержать победу даже над частичным воплощением тёмного божества, жалкий вестник света.

Я хотел было ответить что-нибудь колкое, что-нибудь гадкое. Но потом задумался. А зачем? Зачем опускаться до их уровня? Если можно просто взять и победить, как всегда это и делал свет.

— Не попробую, не узнаю, — спокойно сказал я и поднялся на ноги.

Сказать, что тело болело, — это ничего не сказать. Но я же вестник света! Разве у света не окажется какого-нибудь заклинания лечения. Открывать интерфейс слишком долго и эффективно, поэтому я просто воззвал к силе света и активировал заклинание, как я тогда активировал “Светоч”. Мягкий свет окутал моё тело, и повреждения в тот же момент восстановились. Синяки и ушибы перестали болеть, а я победоносно улыбнулся.

В это же время все четыре стража храма обратились в ураганы тёмной энергии с ужасающими глазами. Назревала битва, но я был спокоен, словно гора. Во мне была уверенность, что я на правильной стороне и что сила света со мной. Если этот демон призвал частичку силы тёмного бога, то я должен призвать силу светлого бога. Как я это сделаю — это уже другой вопрос, но что делать принципиально понятно.

Вспоминая всякие добрые поступки и дела, я попытался воззвать к какому-нибудь божеству, чтобы от него получить силу. Не придумав ничего лучше, чем просто произнести банальную молитву, я так и поступил. Закрыл глаза и подумал, что-то в духе: “Светлый бог, дай мне сил, чтобы противостоять тьме”. Сразу после этого ничего не произошло, по крайней мере, я не заметил никаких изменений. Удивлённо открыв глаза, я осмотрелся по сторонам. Только после этого до меня дошло, что вокруг произошли разительные изменения.

Тёмные каменные блоки, из которых состояли стены, пол и потолок теперь были серого, а местами и белого цвета. Письмена с них полностью пропали, а пространство наполнилось светом, но непонятно откуда он исходил. Моих противников, четырёх стражей, не видно, я прошёлся к тому месту, где они должны были находиться, но к моему удивлению, я увидел только пепел на каменных плитах. Это что получается, я помолился, и снизошедшая энергия бога просто уничтожила всю тьму? Я пребывал в небольшом шоке от последствия своих действий. Как-то слишком просто и одновременно мощно получается. Одна единственная молитва обратила в пепел четырёх стражей и очистила всё пространство от скверны и тёмной энергии. Просто поразительно!

Закончив восхищаться результатом своих действий, я активировал заклинание “Поиск”. Образовался шар света, как и в прошлый раз. От него пошли полупрозрачные волны во все стороны, но с гораздо большей скоростью,

не успел я заскучать, как множество отголосков вернулись обратно, и в считанные мгновения появилась нить, ведущая меня куда-то вглубь бывшего храма. Я пошёл вдоль золотистой линии. По пути встречались как маленькие комнаты, так и огромные залы, я проходил мимо уничтоженных статуй, от которых остались только ноги. Где-то были разрушенные алтари. Боюсь представить, что на них делали.

Петляя по длинным коридорам, я вышел к камерам, скорее всего, предназначенным для пленников. Проходя мимо скелетов, закованных в кандалы, у меня кровь стыла в жилах. Если бы в таком виде был один или два заключённых, но нет, тут их были десятки. Некоторые камеры пустовали, но в большинстве из них были трупы.

— Некроманты, — процедил я сквозь зубы и сплюнул.

Сказал всего лишь одно слово, но на душе так противно стало. Однако путеводная нить не заканчивалась, поэтому я продолжил движение. Через несколько сотен метров пришлось повернуть направо, и я оказался на развилке. При этом заклинание поиска завершило свою работу и осыпалось мириадами мелких огоньков. Значит, дальше нужно действовать самостоятельно. Собравшись с мыслями, я выбрал первый проход.

Дальше оказалась лестница вниз, спустившись по которой я попал в небольшую камеру. В центре круглой комнаты располагалось железная решётка, отделяющая пленников от внешнего мира, а за ней находилась примитивная кровать, на которой мирно спала Ромашка. Я осмотрел её, серьёзных повреждений нет, и это очень хорошо. У меня словно гора с плеч упала, я успел, я справился, я смог. Оставалось дело за малым, как-то открыть или разрушить преграду в виде металлических прутьев.

Первая пришедшая в голову идея была до жути просто, взять и врезать энергией света по прутьям. Но осмыслив эту мысль, я отбросил её, как откровенно глупую. Если всё пространство было очищено энергией света, то повторное применение ничего не изменит. Так, а насколько прочные эти прутья? Я взялся обеими руками за решётку и потряс её. Раздался громыхающий звон, но металлическая преграда даже не поддалась. Однако громкие звуки разбудили Ромашку. Она зевнула, потянулась и поднялась с постели, если её можно было так назвать. Деревянная плита, устланная соломой, вот и все удобства.

— Это ты, Сергей? — сказала Ромашка спросони и ещё раз зевнула, и снова потянулась. — Знаешь, а здесь не так уж и плохо, хотя бы поспать можно.

— Хватит говорить глупости, нам нужно покинуть это место и завершить испытание. Мы и так уже порядком задержались. Осталось только что-нибудь придумать с этой решёткой.

— Хорошо, — сказала она и поднялась со спартанской кровати.

Лёгкое движение руки и пара огненных сгустков разрезает металлические прутья. Я отшатнулся в сторону, уворачиваясь от вырезанной части. Прямоугольник из металла с грохотом, звоном и лязгом упал на каменный пол, а Ромашка, как ни в чём не бывало, вышла из камеры.

— Идём спасать остальных? — спросила она меня, выведя из некоторого ступора.

Я прекратил тупо смотреть на раскалённые до красна кончики прутьев, просто кивнул и, развернувшись, начал подниматься по лестнице вверх. У меня в голове крутилась всего одна мысль: "Просто так взять, и разрезать тюремную решётку".

Затем мы зашли в следующую камеру, там оказался Никаэль. Он сидел на краю "кровати" и смотрел в никуда. Завидев нас, он тут же поднялся.

— Долго вы что-то, — произнёс он осипшим голосом.