Непревзойденные
Шрифт:
В конце декабря в Москве состоялся чемпионат России. Но Ягудин в ходе турнира снялся с соревнований, и Плющенко завоевал «золото». А в январе 2002 года дуэль между Плющенко и Ягудиным должна была продолжиться на чемпионате Европы в Лозанне (Швейцария), но в этот раз от соревнований отказался наш герой – его мучили боли в паху (и чемпионом стал Ягудин). В итоге все болельщики стали с нетерпением ожидать зимних Олимпийских игр в Солт-Лейк-Сити (США), где дуэль двух фигуристов должна была продолжиться. О том, как она проходила на Играх, проследим по сообщениям журналистов:
Н. Долгополов («Труд»): «Женя Плющенко был хорош. А начинал тяжко, зато быстро поймал кураж. Его
«Советский спорт»: «Евгений Плющенко преодолел себя. После неудачного выступления в короткой программе он полностью сконцентрировался на произвольной, что, по мнению фигуриста, и принесло ему серебряную награду.
В интервью корреспонденту «Советского спорта» Евгений признался, что ему было очень тяжело настроиться на выступление в произвольной программе, потому что он выходил на лед «аутсайдером». «Я же прекрасно понимал, что с четвертого места в короткой программе подняться на первое практически невозможно», – сказал Плющенко.
– А если бы вы прыгнули четверной сальхов вместо тройного?
– Уверен, это также не повлияло бы на результат.
– У вас были две помарки. Без них вы бы смогли победить Ягудина?
– Я доволен своим прокатом. Но Алексей откатался превосходно. Если бы после короткой программы я был вторым, то имел бы шанс бороться за «золото».
Итак, на Олимпиаде-2002 победил Ягудин, а наш герой завоевал «серебро». Кстати, после Игр будут ходить слухи, что этим «серебром» Евгений обязан психологу Рудольфу Загайнову, который был в команде Ягудина и гипнотизировал его соперника, сидя на трибунах. Этот психолог потом поведает прессе, что на банкете, посвященном окончанию Игр, Мишин и Плющенко отказались подняться из-за стола и выпить за здоровье Татьяны Тарасовой – тренера Ягудина.
Размышляя о феномене этого противостояния, журналист И. Порошин вывел следующее резюме:
«Искусство Плющенко абстрактно. А его путь к золотой медали пересказывается слишком простыми фразами. Если у Ягудина есть особый азарт создавать себе сложности (шумные гулянки, короткие романы со столь же шумными последствиями), то у Плющенко азарт обратный – преодолевать эти трудности. Ягудин – одинокий ковбой, Плющенко – кормилец семьи. Ему и его семье было очень трудно, когда он переехал в Петербург. Того, что отец зарабатывал на строительстве дач, не хватало, и мама на некоторое время даже пошла в дорожные рабочие, чтобы сын не голодал. Мальчику, два раза в день серьезно занимающемуся спортом, нужно хорошо питаться, есть фрукты круглый год. Сейчас он ездит на джипе «Тойота», не замечая рытвин на питерских улицах, носит слегка щегольские (и в этом «слегка» проявляется хорошее чувство стиля) дизайнерские вещи и может накормить компанию друзей в дорогом ресторане. Он не миллионер, но, несомненно, скоро им станет. Сегодня Плющенко зарабатывает больше всех в некоммерческом, спортивном фигурном катании. Одних призовых за прошлый сезон он собрал не меньше 200 тысяч долларов, есть еще многочисленные показательные выступления, где его появление перед публикой оценивается по высшему тарифу. Но до сих пор он не может поверить в перемену, с ним произошедшую, и с опаской оглядывается на тот период, когда он еще не знал, что фигурное катание может быть вполне прибыльной профессией. «Приходилось думать о том, как бы выжить» – все, что удалось из него вытянуть по поводу его первых лет в Петербурге. А на вопрос про самый счастливый день в его жизни он без раздумий отвечает: «Когда я купил квартиру в Старой Деревне (уютный, зеленый район Петербурга, престижный в позднесоветское время, но не сейчас. – И. П.)».
Как и всякий подлинный гений, Плющенко не умеет объяснить того, что он делает на льду, хотя одно его высказывание кажется чрезвычайно важным: «Я стремлюсь быть безупречным. На льду и в жизни. Не говорить лишних слов, не делать лишних движений. Я вообще не люблю суету, шум. Не люблю ресторанов, уютней ужинать дома, с родителями. Иногда, когда приезжаешь в Питер, думаешь: надо бы сходить на дискотеку. Но мама говорит: «Женя, у тебя скоро чемпионат мира». Я отвечаю: «Через неделю только». Она возражает: «Уже через неделю. Ты должен настраиваться». Я легко соглашаюсь с ней».
Массовая культура настаивает, что прилежание – это добродетель посредственности. Вот почему у Ягудина, даже несмотря на культуристский триумф Плющенко, по-прежнему больше болельщиков в мире. Но при этом важно, кто и как почитает двух самых популярных фигуристов мира. Америка первым признала Ягудина, а Япония – Плющенко. Америка любит Ягудина как парня с гитарой из девичьих снов. Япония почитает Плющенко почти как Бога. Как-то в Петербурге приземлился самолет, из него вышли сорок японок. Они пригласили Женю в ресторан, посадили его во главе стола, вручили ему подарки, поснимались с ним вдоволь, за день обежали все музеи Питера и улетели обратно к себе в Японию…»
Сам фигурист в одном из своих тогдашний интервью рассказал следующее: «Фигурное катание в России сейчас поднимается на новый уровень. В Петербурге на соревнования приходит до 18 тысяч зрителей, а на показательных выступлениях всегда полный зал. Стали узнавать на улице. Мне нравится. Часто говорят приятные вещи, но бывает и иначе. К примеру, выхожу я на лед на чемпионате России, и какой-то мужчина из зала кричит: «Плющенко, но ты все равно хуже Ягудина!» Я повернулся и ответил: «Хорошо, вам нравится Ягудин. Пожалуйста. Но кому-то нравится и Плющенко». Самое интересное, что этот мужчина потом за автографом подошел…»
А теперь послушаем журналистку Е. Савину, которая в газете «КоМок» так описала «великое противостояние» двух фигуристов:
«С тех пор как Алексей ушел от Мишина, они с Евгением силятся «уесть» друг друга. Ягудин, к примеру, говорит: «Уход от Мишина дался мне тяжело! Я плакал! Но остаться не мог, ведь Мишин прилюдно унижал меня: «Ягудин – плохой фигурист!» Он и теперь говорит, что Ягудин может выиграть у Плющенко, только когда тот катается плохо, а Плющенко у Ягудина – когда Ягудин катается хорошо. А сам Женя… «Да, мы не в ладах. Но если бы он пригласил меня в гости, я бы пошел. Только он не пригласит. Исключено!»
Плющенко тоже за словом в карман не лезет: «Ягудин хочет быть в центре внимания, даже когда проигрывает. О травмах своих вечно рассказывает. О консультациях с психологом. Мне вот психолог не нужен, у меня с психикой все нормально!» А еще Женя как бы между прочим добавляет: «Меня часто пытаются «украсть» у Мишина, деньги предлагают. Но я не понимаю: как это – предать тренера?! Он ведь научил меня не только кататься, но и одеваться правильно, и вилкой-ножом пользоваться, и вообще жизни. Он стал мне вторым отцом! Отцов не бросают!»